а мэрия и администрация это только заметили. Исчезло несколько джагеров, ранены гражданские и так далее.

Надо же, как удобно… А мне всегда казалось, что джагерский рынок без драки — это не рынок. Там постоянно кто-то пропадает и кого-то ранят. Это же дикие джунгли, куда полиция очень неохотно приезжает.

Каждый день так. Странно, что власти это только заметили.

Впрочем, забудем про лирику. Ситуация максимальна прозрачна. Сразу понятно, почему вообще полиция активизировалась, почему бесился отец и почему происходит то, что происходит в итоге. Инцидент со взрывом, награждением и памятником надо как-то замять? Больно громки имена и очевидны виноватые. Вот и заминают. А я, как не вовремя, был на рынке в процессе «беспредела».

Наверняка про него мент и хотел поговорить. Допросить. Вывести на чистую воду. Не сомневаюсь, что таких «лейтенантов» по всему городу бродят сотни. Рыскают. Копают. Ищут. Тут любая деталь важна. Найдут повод и не отлипнут. Их карьеры стоят на носу. А стоит раскопать горячую новость, затмившую героизм сына мэра, и повышение тебе обеспечено.

Размышляя о дальнейшей линии поведения, плавно подошёл к дому. Лейтенант уже был здесь. Пинал травинки и бродил по кругу, скурив непонятно какую по счету сигарету.

Увидев меня, он подобрался. Уверенно двинул наперерез, протягивая руку.

— Роман Синицын, следователь по Октябрьскому району.

— Смирнов Сергей, джагер, — представился в ответ.

Рукопожатие было долгим. Секунд пять, под подозрительный взгляд хитрых глаз. Я про себя посмеялся. Обычная проверка на слабо. Если отпущу, значит сдался.

— Вы здесь проживаете? — кивнул он на дом, ослабляя хватку.

— Это мой участок.

— Хорошо… Тогда поговорим внутри или вам удобней здесь?

— А о чем, собственно, разговор? Роман, если не против.

Следователь утвердительно кивнул. Ему тоже этот официоз поперек горла.

— Да так, ничего существенного. Вас и многих других джагеров видели на одном из мест преступлений. Теперь начальство гоняет нас по всему городу, требуя собрать единую картину. Ничего серьезного! Просто у них там что-то произошло, а концы не сводятся.

— Понимаю. — кивнул я. — Поэтому даже следователей отправили? Тогда можно внутри. Пойдем…

— Сам в ахере! Но начальству не прикажешь. Не в твою калитку будет сказано, но не поверишь, как я уже заебался…

Я если и удивился проявленной фамильярности, то виду не подал. Другая тактика? Втереться в доверие и разговорить? Ну-ну. Желаю удачи.

— Почему же. Тоже интересно узнать, в чем меня обвиняют.

— Ни в чем… особо… — вошёл он внутрь, как к себе домой. — Присядем? — указал на кухонный столик.

— Конечно. Присаживайся…

Уделив какое-то время, чтобы сделать чай и бутерброды, с утра ничего не ел, присел напротив дружелюбно улыбающегося следователя. Предложил только чай. Сам же, с наслаждением и каким-то коварством жевал бутерброды, купленные не за мои деньги. Объедал нерадивых родственников.

— Что-то вы больно веселы для подозреваемого. Не поделитесь, с чем это связано? — вновь он сменил интонацию.

— А? Да так. Не берите в голову — это личное, — отмахнулся, смахнув со стола крошки.

Последние два бутерброда оставил для дела. Чтобы забивать рот в самые неприятные моменты. В своем покерфейсе я уверен, но вот в наличии у следователя отличающих правду навыков нет. Перестраховка.

— Личное — это хорошо. Это здорово! — улыбнулся он. — Не поверишь, сколько всего происходит на личной почве. Поножовщина, драки, разборки… К слову о разборках. Не к протоколу будет сказано. Что вы делали на рынке? — напрочь игнорируя сказанное, он достал блокнот и ручку. Ещё телефон, наверняка со включенным диктофоном.

Не к протоколу… как же…

— Закупался, — пожал плечами. — На рынке самые низкие цены.

— Куда, если не секрет?

— Секрет. Без обид, но я сторонник гильдейской солидарности. Вопросы только по делу.

В джагерском ремесле не принято расспрашивать о разломах и личной силе. Только если в кругу друзей или джагеры сами поделятся. В ином случае уточнять такое не этично. Параноиков среди нас предостаточно.

— Понимаю, — кивнул лейтенант, что-то записав в блокнот. — Я, к слову, тоже джагер. Бывший. Со мной можно без этих тонкостей.

— Отрадно слышать. Почему ушли? — поинтересовался.

— Долгая история… Что там с террористами, кстати? Зачем ты с ними контактировал?

— Эм… вы о чем? — удивился. — Я ни с кем, кроме торговцев, не контактировал.

— То есть, среди торговцев не бывает террористов? — спросил он, уставившись прямо в глаза.

— Какой-то спекулятивный вопрос. Мне то откуда знать, чем занимаются торговцы в свободное время? Давайте ближе к делу.

Синицын что-то тщательно записал. Проверка на вшивость, что ли? Чтобы я нервничал, переживая о записях? Не на того напал! Я-то знаю, что не виноват. А где виноват — там улик не оставил.

— Кем вам приходится некий Мо Лань Ха?

— Никем. В первый раз слышу, — ответил честно.

— Ясно… — черкнул блокнот. — Зачем вы участвовали в китайских разборках?

— Я нигде не участвовал.

— Ага… А какое отношение у вас с сестрой? Я слышал она больна неизлечимой болезнью.

— Личное, — ответил скрепя зубами. Пришлось совать бутерброд, чтобы не сказать лишнего.

— Понимаю. А почему вы не зарегистрировали системное имя? Насколько я понимаю, денег у вас сейчас предостаточно.

— Это, конечно, не моё дело, но у вас какие-то бессвязные вопросы, — бросил пробный крючок. Не будем же мы до вечера играть в угадайку.

— Конечно. Это не ваше дело… — улыбнувшись, Синицын опять чиркнул блокнот. Не удивлюсь, если он вместо записей играет в морской бой. — Так что с террористами и деньгами?

— Без понятия, о чем вы.

— То есть у вас в последнее время не было несколько, не побоюсь этого слова, удачных вложений? Из слабейшего носильщика в соло-добытчика. Слишком резкое изменения для одного, ни от кого не зависящего джагера.

— Повезло. Система, как вы знаете, благоволит удачливым, — развёл руками.

— Ну-ну… А с Локи вы что не поделили? Он, поговаривают, пропал. Не знаете, куда запропастился?

Ааа… ну понятно. Что-то откопал, вот и строит из себя КГБ-шника? Пожелаю удачи…

— Я работал слишком со многими джагерами, чтобы запомнить каждого. Уточните где и когда это было. Может чего и припомню.

— На рынке. С террористами.

— Про террористов не знаю, — отмахнулся от очередной провокации.

— А про рынок? — не отставал Синицын.

—