Ночь на новом месте добавила свежих оттенков и без того не увядшей еще супружеской близости. А может, были тому виной восточная кухня, красное вино, другие параллели и меридианы и шелест моря за окном?

Проснувшись утром, Светлана не стала будить мужа, а решила тихонько выскользнуть из номера и пройтись по территории, а еще поинтересоваться, что там снаружи отеля. Она причесалась, накинула сарафан, надела темные очки, взяла в руку босоножки и тихонько прикрыла за собой двери. Было семь часов утра. Она привыкла просыпаться рано, и встроенный в организм будильник подталкивал ее к активности. Территория была хорошо полита за ночь, и, несмотря на ежедневную жару, цветы выглядели ухоженными и сочными, их ароматы были необычными, не такими, как в Крыму, где запахи роз смешиваются с терпкостью кипарисов и ароматом млеющих от жары самшитов. Здесь все было иначе, но тоже замечательно. Светлана радовалась, что смогла вырваться с работы, однако жалела, что Леси нет с ними, наверное, больше не придется уже ездить в отпуск всей семьей. Когда детям за двадцать — зачем им надоедливое сопровождение родителей? У них есть, с кем весело провести время. Да и учеба у Леси еще не закончилась. И совсем недавно, зимой, она с подружкой была неделю здесь неподалеку. Размышляя о своем, Светлана дошла до выхода из отеля, поздоровалась с улыбчивыми арабскими парнями за стойкой вестибюля и вышла на уже раскаленную улицу.

Вдруг она увидела, как слева, в десяти метрах от нее, в легковой автомобиль садится их странная землячка, держа в руке целлофановый пакет, присмотревшись к которому Светлана замерла на месте. Между ручками пакета торчала верхушка венка. Да-да, именно такие искусственные венки покупают после Пасхи на «гробки» и устанавливают на могилах близких и родственников в поминальные дни.

— Господи… — выдохнула Светлана, провожая машину, которая проехала мимо нее.

На какой-то миг глаза женщин встретились.

* * *

— Знаешь, Жан-Поль, я очень волнуюсь, так неожиданно — это приглашение на родину с выставкой моих работ, я никогда не считала себя настоящим художником, сначала просто для души рисовала, ой, как вспомню, на чем! Шли в дело какие-то куски старых простыней и протертых наволочек, которые жалко было выбросить. Резала их на прямоугольники и рисовала простой школьной акварелью. И спроси — зачем? — улыбнулась Наталья, подкладывая в тарелку мужа еще салата.

— Мама заодно и нас учила рисовать на тех кусочках, чтобы мы не скучали с Машкой и Катей, — произнес Николя, улыбаясь матери. — Вот где истоки народного батика! А училась, как надо, уже здесь, у Катрин, классно, что ты, Жан-Поль, их познакомил. Кто бы мог подумать, что из того рисования выйдут и бизнес, и признание?

— Ой, как вспомню! Как я ей благодарна! Я с Катрин не только секреты рисования по шелку освоила, я ж и язык выучила на практике!

— А я и не помню, чтобы долго мучился с языком, все как-то само выучилось, — улыбнулся Николя. — А ты, мам, герой!

— Твоя мама — талантливая женщина, все это где-то копилось вместе с пережитым, а потом вырвалось, — серьезно произнес Жан-Поль и обратился к Наталье: — Не надо занижать собственные способности! Скромность в мире искусства сегодня не в моде. Артисты эпатируют народ, чтобы их заметили, потому что надо же как-то себе делать рекламу, чтобы потом тебя начали покупать. Да, кажется, эти их выкрутасы уже тоже не слишком достигают цели. Это что-то искусственное, неискреннее, рассчитанное на пиар. Зато твои работы мягкие и душевные, человечные. А это — вечное. Потому что настоящее. И в круговерти современных скоростей все чаще человек ощущает потребность остановиться, замереть, прикоснуться к чему-то не искусственному, а к настоящему, аутентичному. Хитрые рекламисты это уже сообразили и давят на подсознание покупателя лирическими деревенскими сценами с домашним сыром или хрустальной водой горных рек, о которых мечтает упитанный дяденька под кондиционером на сто пятом этаже зеркального строения, — сказал Жан-Поль и засмеялся. — Но потребитель тоже не идиот, он понимает, что те ролики не совсем честные, потому что небескорыстные!

— Ага, но все-таки воздействуют! — Николя взмахнул руками. — И мы покупаем сыр и воду в маркете, а не едем за ними в деревню. Кстати, мне непросто было разработать концепцию маминого сайта, потому что он не коммерческий, правда, там можно заказать вещи, которые понравились. Но я выбрал не столько принцип интернет-магазина, сколько идею галереи, форума, связи с автором. Кстати, мам, твои киевские женщины тебя по сайту и нашли!

— Сайт душевный, Николя. Это одна из твоих удач. Я и сам иногда захожу полистать страницы, несмотря на то что могу увидеть и пощупать все Наташины работы и дома, и в магазине.

— Так вот кто сбивает мне статистику посещений сайта! — засмеялся Николя. — Я думал, что французы интересуются мамиными работами, а это ты каждый день по три раза заходишь из офиса полюбоваться, потому что соскучился!

Все засмеялись, а Жан-Поль, слегка смутившись, ответил:

— Да я и правда без вас скучаю, когда не дома. Я так люблю, когда мы все вместе.

Наталья коснулась плеча мужа и сказала:

— Как было бы хорошо полететь в Киев втроем…

— В другой раз. Думаю, это у тебя не последняя экспозиция. — Жан-Поль улыбнулся жене, а Николя смотрел на них и думал, каким непрямым путем шла мама к такой гармонии.

@@@

Привет, красавица! Как там справляешься без родителей?

Что-то себе готовишь или чипсами питаешься? ☺

Такие красивые фоточки прислала — спасибо! Это очень кстати, мне же надо как-то к тебе привыкать. А то визит всего на неделю, выставка, мамины друзья, то да се… Не так уж и много времени на первые общие впечатления.

Кажется, что мы с тобой сто лет знакомы. Наверное, с февраля не было дня, чтобы не поговорили о чем-то. А все равно волнуюсь. Буквы, фотки, разное ля-ля в Инете — это же не совсем живое общение.

Но ты девушка воспитанная, даже если разочаруешься в своем «французе», виду не подашь, будешь вежлива и корректна, а потом просто где-то растворишься во всемирной паутине. Так бывает. У меня однажды было. Я поехал автобусом за семьдесят километров в Страсбург, чтобы увидеться с ней, мы гуляли по городу, ели мороженое, о чем-то говорили, правда, я уже тогда понял, что это конец. Она оказалась лучше, чем я намечтал, а я, наверное, хуже, чем она ожидала. Я это сразу почувствовал. А еще она прятала глаза. Вернее, смотрела куда-то на мое ухо или брови, избегая смотреть прямо в глаза.

А потом исчезла в Инете, будто и не было ее никогда. Ушла «по-английски», не прощаясь. А может, это и честно.

Ты — воспитанная девушка. И у тебя красивые глаза. Ты не будешь смотреть на мои брови? ☺

@@@

1. И почему это ты решил, что я воспитанная? ☺

2. Ты не узнаешь, куда я смотрю, я надену зеркальные очки!

3. Я сварила кастрюлю гречневой каши и высыпала туда банку тушенки. Было вкусно. Но порция вышла — на три дня. Придется натолкать в банку и забрать с собой в гараж, мы с Сервантесом там за работой быстренько ее прикончим ☺