Все это снова указывает на две стороны вопроса. Человеческое поведение никогда не определяется одними инстинктами. Негибкие инстинкты, которые бы не давали человеку адаптироваться каждый раз к новым условиям, бесполезны для вида. Пластичность инстинктивных тенденций — залог культурного прогресса. Но тенденции все-таки существуют и не могут развиваться произвольно. При том что характер связи с матерью определяется культурой; при том, что обязательства привносятся извне, из традиции, все они тем не менее соответствуют естественной склонности, так как подчеркивают близость отца и ребенка, делают их зависимыми друг от друга. Следует заметить, что многие из этих социальных отношений носят предупредительный характер: они готовят отца к будущим чувствам, диктуют ему заранее определенные реакции, которые он затем усвоит для себя.

Отцовство, как мы выяснили, нельзя рассматривать только как социальное явление. Социальные факторы просто помещают мужчину в ситуацию эмоциональной реакции и предписывают ему действия, в которых найдут себе выражение отцовские чувства. Таким образом, мы заключаем, что материнство имеет как социальную, так и биологическую природу. Мы утверждаем, что отцовство также определяется биологическими факторами и, следовательно, по своему типу аналогично материнской привязанности. И в том, и в другом случае культура скорее подчеркивает, чем противостоит естественным склонностям. Она преобразует семью, добавляя другие элементы, по образцу, который мы находим в природе. Культура не действует вопреки ей.

Семейная жизнь млекопитающих не заканчивается с рождением ребенка; чем выше вид стоит на эволюционной лестнице, тем дольше обоим родителям приходится заботиться об их потомстве. Постепенное созревание детеныша требует более длительной опеки и обучения, и для того, чтобы заботиться о детях, отец и мать должны оставаться вместе. Но ни один вид животных не сохраняет семью на всю жизнь. Как только дети становятся самостоятельными, они покидают родителей. Это отвечает насущным потребностям вида, поскольку любое объединение и соответствующие связи — обуза для животных, если только они не выполняют особую функцию.

Однако у людей начинают действовать новые факторы. Помимо нежной заботы, диктуемой природой и подкрепляемой обычаем и традицией, возникает элемент культурного образования. Существует не только потребность в полном развитии инстинктов, как у животных, которые обучают детенышей находить пищу и совершать специальные маневры, но и необходимость в развитии ряда культурных привычек, настолько же значимых для людей, насколько инстинкты значимы для животных. Человек должен обучить своих детей ручному труду и навыкам ремесла, языку и традициям нравственной культуры, манерам и обычаям, составляющим социальную организацию.

Все это требует особого взаимодействия двух поколений, когда старшее передает, а младшее перенимает традицию. И здесь семья — мастерская культурного развития, так как непрерывность традиции, особенно на низших уровнях развития, — важнейшее условие существования человеческой культуры, а эта непрерывность зависит от организации семьи. Нужно отметить, что в случае человеческой семьи эта функция, поддержание непрерывности традиции, имеет то же значение, что и размножение. Человек не смог бы выжить, если был бы лишен культуры, а культура не выжила бы, если бы не было человеческой расы, чтобы ее продолжать. Более того, новейшая психология говорит нам, что первые ступени воспитания, осваиваемые в семье, имеют образовательное значение, полностью проигнорированное прежними исследователями. Но если влияние семьи настолько велико в наши дни, оно должно было быть еще более серьезным на заре культуры. Тогда этот институт был единственной школой для человека, и получаемое им воспитание было простым, но его уроки необходимо было преподать с непреложностью императива, нужда в котором уже отпадает на высших уровнях.

В этом процессе семейного обучения, поддерживающем непрерывность культуры, мы видим важнейшую форму разделения функций в человеческом обществе: между руководством и подчинением, между культурным превосходством и невежеством. Обучение — процесс передачи технической информации и нравственных ценностей — требует особого вида взаимодействия. Не только родитель должен быть заинтересован в обучении ребенка, а ребенок — в учении, но также необходима особая эмоциональная атмосфера. Должны существовать уважение, послушание и доверие, с одной стороны, и нежность, авторитет и желание направить — с другой. Воспитание невозможно без авторитета и уважения. Истины, примеры и предписания не достигнут своей цели и не будут послушно восприняты, если их не подкрепляют особые установки нежного подчинения и любящего наставничества, которыми характеризуются все здоровые отношения между родителем и ребенком. Эти отношения особенно важны и трудны для сына и отца. Вследствие энергичности и инициативности первого и консервативной власти последнего существуют определенные трудности в установлении стабильных уважительных отношений. Мать как ближайшая защитница и нежная помощница обычно не сталкивается с такими трудностями на первых этапах отношений с детьми. Тем не менее в отношениях сына и матери (в которых, если они развиваются гармонично, должны сохраняться послушание, почтение и субординация) на более позднем этапе жизни появляются другие проблемы. Мы уже познакомились с ними в предыдущих разделах книги, но должны вернуться к ним еще раз.

Животное, достигшее зрелости, естественным образом покидает родителей. Потребность людей в более длительных связях бесспорна. Воспитание детей прежде всего надолго привязывает их к семье даже после того, как они достигают зрелости. Но даже окончание культурного образования не подразумевает расставания. Контакты, установленные с целью культурного воспитания, не прерываются и служат дальнейшему формированию социальной организации.

Даже после того как взрослый человек покинул дом родителей и создал свою семью, он поддерживает с ними активные отношения. Во всех примитивных обществах без исключения местное сообщество, клан или племя, организовано путем постепенного расширения семейного круга. Социальная природа тайных обществ, тотемных объединений и племенных групп неизменно основывается на идеях ухаживания, закрепленных принципом власти и статуса в данном поселении, но вместе с тем по-прежнему тесно связана с изначальными семейными узами[65].

Именно этим действительным и эмпирическим соотношением между всеми большими социальными объединениями и семьей определяется первостепенное значение последней. В примитивных обществах человек строит все свои социальные связи по образцу своих отношений с отцом и матерью, братом и сестрой. В этом опять-таки антропологи, психоаналитики и психологи совершенно единодушны, оставляя в стороне фантастические теории Моргана и некоторых его последователей. Таким образом, сохранение семейных связей после достижения зрелости — модель всякой социальной организации и условие взаимодействия во всех экономических, религиозных и магических вопросах.