— Я никого не видела. Я слышала все, что вы рассказали мистеру Каллагену о человеке на пляже. Ведь это все-таки мог быть Джо, что бы там ни говорила эта девушка.

— Мог. Но я думаю, это был кто-то другой.

— Кто?

— Понятия не имею.

— А что же случилось с Джо?

— Кто его знает. Возможно, уехал в Лос-Анджелес или в Сан-Франциско. А мог и улететь — в Кливленд, Нью-Йорк или еще куда-нибудь. Наконец, он может лежать сейчас на дне морском.

— Я почти желаю ему последнего.

— Что он увез с собой, Галли?

— Он не сказал мне, но я подозреваю, что героин. Это был его товар.

— А сам он колется?

— Только не Джо. Я видела некоторых из его клиентов — именно после этого я его возненавидела. Даже его деньги стали мне противны.

— Он увез партию, которая принадлежала Даузеру?

— Наверное. Я не решилась его расспрашивать.

— Много там было?

— Не имею представления.

— Где он хранил товар?

— Этого я тоже не знаю. — Она со вздохом повернулась ко мне. — Пожалуйста, перестаньте говорить со мной как полицейский, это просто невыносимо.

Движение в Лонг-Бич все еще было оживленным. По обеим сторонам дороги стояли нефтяные вышки, точно полчища железных солдат, выстроившихся на пригородных пустырях. У меня было такое чувство, словно я еду по какой-то призрачной, явившейся из снов стране, однако я так и не вспомнил сон, в котором видел этот ландшафт. Галли сняла шляпку и спала, тяжело привалившись к моему плечу.

— Проснитесь, — сказал я, когда мы подъехали к особняку ее матери. — Вы дома.

Когда я добрался до своего дома, было почти два часа ночи. Я жил в пятикомнатном коттедже на тихой чистенькой улице между Голливудом и Лос-Анджелесом. Дом и закладная на него остались напоминанием о моей первой и единственной женитьбе. С тех пор как я развелся, я приезжал домой, лишь когда мне надо было основательно отоспаться. Сейчас был как раз такой случай. Последние несколько миль по ночному бульвару я ехал на автопилоте, уже в полусне. В свете фар белым пятном замаячили двери гаража. Путешествие из ниоткуда в никуда закончилось тупиком.

Не глуша мотора, я вылез из машины, чтобы открыть двери гаража. В этот момент на крыльце дома справа от меня возникли из тени две фигуры и, идя в ногу, стали спускаться ко мне. Я остался стоять в узком пространстве между домом и открытой дверцей машины. Это были дюжие молодые ребята в темных костюмах и шляпах. В отблеске света, отражавшегося от дверей гаража, они казались почти одинаковыми — широкоплечие, с непроницаемыми квадратными лицами. Итак, у дверей моего дома меня дожидалась парочка близнецов-архангелов, посланных, надо думать, из полицейского управления Лос-Анджелеса. Мысль о Даллинге, оставшемся лежать в луже крови в пустой квартире, преследовала меня весь день. В конце концов Даллинг догнал меня.

— Мистер Лью Арчер? — спросил один из близнецов.

— Он самый.

— Я сержант Ферн. Это — сержант Толливер.

— Польщен знакомством. Однако час уже поздний, нельзя ли перенести прием на завтра?

— Лейтенант Гери приказал доставить вас к нам, когда бы вы ни появились. Он хочет говорить с вами немедленно.

— По поводу убийства Даллинга?

Сержанты переглянулись, словно я сказал что-то очень важное. Первый ответил:

— Лейтенант Гери сам вам все объяснит.

— Что ж, похоже, выхода нет. — Я выключил фары и захлопнул дверцу машины. — Поехали.

Патрульная машина ждала за углом. А лейтенант Гери — в небольшой комнате отдела по расследованию убийств. Обстановка там была довольно унылая: серый стальной шкаф для бумаг, серый стальной стол с селектором и переполненными корзинками для входящего и исходящего, маленький серый холодильник в углу. Одну из стен почти полностью занимала карта города. Единственное окно глядело на глухую стену соседнего дома. Люминесцентная лампа на потолке заливала комнату резким холодным светом.

Лейтенант Гери поднялся из-за стола мне навстречу. Это был человек лет сорока с преждевременно поседевшими волосами. Они торчали у него на голове, как иглы у дикобраза. У него были плечи профессионального боксера-тяжеловеса, однако лицо — умное, с живыми пытливыми глазами, тонким носом и подвижным ртом — никак не довершало этого сходства.

— Лью Арчер, если не ошибаюсь, — довольно приветливо сказал он. Ворот его рубашки был расстегнут, галстук сбился на сторону. Он сделал не слишком настойчивую попытку поправить его. — Хорошо, Ферн, спасибо.

Сержант, сопровождавший меня в участок, прикрыл за собой стеклянную дверь. Гери снова сел за стол и принялся внимательно меня изучать. На стене рядом с ним висела обтянутая зеленым сукном доска с фотографиями объявленных в розыск преступников, анфас и в профиль. Глядя на расплывчатые черно-белые лица, я испытывал к этим людям родственные чувства.

— Вы меня не забываете, лейтенант.

— Стараюсь. Я тут проглядывал ваше личное дело. Вполне приличное досье для человека вашей профессии в этом городе. Не сказал бы, чтобы вы когда-либо проявляли стремление к сотрудничеству, но, с другой стороны, вы никогда не пытались нас надуть, и это уже кое-что. Я также говорил о вас с Колтоном из окружной прокуратуры, и он о вас самого лучшего мнения.

— Да, я служил под его началом в разведке во время войны. К чему вы, собственно, клоните, лейтенант? Надеюсь, вы притащили меня среди ночи не затем, чтобы поздравить с безупречным прошлым?

— Отнюдь. Я упомянул ваше досье лишь потому, что под арест вы будете взяты вне всякой связи с ним.

Мне понадобилось некоторое время, чтобы переварить эту информацию. Он следил за моей реакцией, нервно пожевывая губами.

Я решил улыбнуться.

— А перед арестом вам захотелось немножко покалякать со мной, от скуки, приятное с полезным, так сказать?

Глаза его сузились и засверкали. Сейчас они стали похожи на бойницы в крепостной стене, за которыми холодно поблескивает синеватая сталь.

— Ордер у меня на руках, — тихо сказал он. — Если я решу им воспользоваться, веселья у вас поубавится.

— И за что же вы хотите меня арестовать? Я где-нибудь плюнул мимо урны?

Но он не принял моего тона.

— Чем вы занимались весь сегодняшний день? — сухо спросил он.

— Работал. Ел. Пил. Смеялся.

— Вы разыскивали Джо Тарантини, — ответил он на собственный вопрос. — Зачем?

— По поручению моего клиента.

— Его имя?

— У меня никудышная память на имена.

Он заерзал в кресле, блуждая взглядом по комнате, точно искал, куда спрятаться.