По лесу прокатился металлический звон. Птицы и зверье оглушенно смолкли, свин от испуга залился пронзительным визгом. Ягу от удара бросило к краю, помело пылающим факелом рухнуло в кусты. Листья пожухли, куст, кровожадно потрескивая, охватило пламя.

Стрый легко выломал из стены бревно, второй снаряд рассек воздух. Звон раздался оглушительный, ступа врезалась в ствол замшелого дерева и, обдирая кору, упала к корням. Дно пробило землю на локоть, сверху на бабку дождем хлынули листья и обломанные ветки.

Оглушенная Яга перегнулась через край, ступа опрокинулась, зарытое дно выворотило яму размером с могилу. Из ступы с визгом вылетел свин и задал стрекача. Кот вцепился когтями в спину поросенка, хвост воинственно поднял, как княжий прапор. Свин с всадником скрылся за деревьями.

Стрый подскочил к опрокинутой ступе и невольно отшатнулся. Кулак шуйцы метнулся в скулу огромной змеи, толщиной с бревно из вековой ели. Змея злобно зашипела, в траву упал изогнутый кинжал, щербатый оскал потерял грозность.

Гибкое бревно свилось кольцами, воевода уклонился от хвоста, рукоять меча раздавила бельмо. Змея закричала от боли и ужаса, голова зарылась в траву. Черное тело, извиваясь, смяло стебли, Яга поспешно отползла от опасного противника.

Меч раскроил воздух и уткнулся глубоко в землю. Змея дернула укороченным хвостом, от страшного крика с деревьев облетела листва. Черная чешуя налилась кисейной прозрачностью, змеиное тело расплылось, в лицо воеводы ударил жгут ветра.

На месте поверженной Яги со злобным воем взметнулся вихрь, пылающий куст с треском разлетелся. Огонь погас, струйки дыма потянулись кверху, будто души павших воинов. Вихрь встретил на пути могучую ель в три обхвата, со злобным криком устремился на дерево. Ствол брызнул мелкой щепой, иголки перемололо в сочную кашицу. Жалобно стеная, Яга скрылась из виду, утих последний крик, на воеводу обрушилась оглушительная тишина…

Лют отвлекся на грохот в лесу, заметил в сплетении ветвей вспышку пламени. В бок толкнуло, Гором заржал воинственно, понес Буслая навстречу супротивнику.

Полоса солнечного света столкнулась с окровавленным топором. От грохота заложило уши, Лют присел, сжимая ладонями голову. Нежелан подскочил, помог подняться.

Топор едва не вывернуло из руки, оглушенный Буслай качнулся в седле. Рукоять выскользнула из ладони, кожаный ремешок впился в кисть, удерживая оружие. Гором сметливо скакнул назад. Волосы Буслая обдало теплым ветром, солнечное лезвие с головой гридня разминулось на ноготок.

Лют с криком подскочил к всаднику, меч упал отблеском молнии. Витязь наяву увидел, как расходится красной щелью молочный бок коня, а нога в белом сапоге падает наземь с обрезанным стременем.

Всадник молниеносно перебросил меч в другую руку, отдача едва не вывернула Люту руки из плеч, умелое движение поводьев – и витязь покатился по земле, сбитый молочным крупом.

Буслай пришел в себя, пальцы сомкнулись на топорище. Гором ринулся на противника, оскорбительного для угольного жеребца цвета. Гридень вложил в удар всю силу, воздух с испуганным писком убирался от лезвия. От такого удара не спасет сахарный шелом.

Полоса света отбила топор, в плече Буслая хрустнуло, рука повисла плетью. Гором умело пятился, выводя гридня из-под ударов, улучил момент, метнулся вперед. Молочный жеребец заржал обиженно, на морде зачернел след подковы. Белый всадник качнулся в седле, небесная синева глаз налилась червью.

В лесу оглушительно зазвенело, будто ударили в огромный колокол. Всадник оглянулся на свежую просеку тревожно, неуклюже потянул поводья, но через миг глаза полыхнули пламенем. Буслай съежился от злобного взгляда.

Нежелан вновь помог витязю встать. Лют тряхнул головой, в глазах перестало двоиться. Мельком глянул на Буслая, меч вошел в ножны.

Нежелан с удивлением смотрел, как воин метнулся к вьючной лошади, стоящей в сторонке от схватки. Лошадка испуганно заржала, рванулась от бегущего человека. Лют с гневным криком распластался в воздухе, пальцы оплели узду.

– Стоять, волчья сыть!

Лошадь поднялась на дыбы, затем замерла. Лют сорвал мешок с поклажей, лошадь освобожденно рванулась. Витязь рванул плотную кожу чехла, на землю упал лук в матерчатом налучье и берестяной тул. Лук ковырнул «плечом» землю, воин порвал защитную ткань, пальцы выудили из пришитого кармашка тетиву.

Лют надел один конец тетивы, уперся ногой, засопел от натуги, лицо забурело, «плечи» лука медленно согнулись. Петля тетивы скользнуло в ушко, витязь облегченно выдохнул. Составной лук выпрямился, сыромятная кожа запела грозно. Лют спешно надел щиток на большой палец шуйцы, чтобы не искать его после выстрела в траве, кинулся к полному тулу.

С руки Буслая спала немота, топор рассек воздух, но для защиты, не для атаки. Белый всадник наступал уверенно, мощно. Меч в руке желтоватой молнией пробил защиту гридня, кольчуга Буслая со звоном лопнула. В прорехе проглянула рубаха, лишь быстрота чудо-коня спасла от серьезного ранения.

Белый всадник глянул в сторону, голубые глаза почернели. Буслай отшатнулся от золотистого пламени, вылетевшего изо рта, слезящимися глазами заметил метнувшуюся полосу. Щербатый топор с лязгом встретил меч. От удара отнялась правая половина тела, Буслай завалился набок. Гором осторожно переступил копытами, чтобы не раздавить упавшего.

Всадник развернул коня, пятки впились в молочные бока, уязвленный конь бросился на воина с луком. Нежелан с заячьим криком отпрыгнул от белой смерти, всадник держал меч в вытянутой руке, взглядом впился в шею стрелка.

Лют выронил налаженную стрелу, всадник был совсем близко. Трясущаяся рука подняла стрелу с узким, точно гвоздь, наконечником, приладила к тетиве. Мышцы затрещали от рывка, оперение ушло за ухо.

Нет защиты от составного лука даже за сотню шагов, не помогут и две кольчуги с нагрудником. Лют выстрелил. Бронебойная стрела насквозь пробила молочную грудь. Конь не успел почувствовать боли, когда граненый наконечник со звоном пробил белую, будто сплетенную из кореньев, кольчугу. Поднявшийся Буслай вздрогнул, когда из белой спины вылезло испачканное острие. Молочный конь споткнулся, всадник злобно закричал, желтоватый сполох раскроил воздух. Лют прыжком ушел в сторону, лицо обдал горячий порыв, слух покоробил треск разрубленной кибити.

Молочный конь жалобно заржал, из раны полилась голубая жидкость, задние ноги подогнулись, всадник кубарем скатился с седла, замер неподалеку от четвероного товарища. Полоса света в деснице померкла.

Меч с шипением покинул ножны, Лют осторожно приблизился к поверженному. Подковылял Буслай, Гором склонился над павшим собратом, ноздри осторожно втягивали лесной воздух. Черепа прекратили щелкать челюстями, воронье испуганно покинуло место схватки, на полянке воцарилась тишина.

Буслай сплюнул:

– Что за напасть, когда попадутся нормальные противники, из плоти и крови?

Лют пожал плечами, неотрывно глядя на распростертое тело, неестественное белое лицо, словно выточенное из глыбы соли. Буслай посмотрел на растерзанного Савку, безголовое волчье тело, взгляд нашел перепуганного Нежелана. Лицо гридня потемнело, губы сжались в нитку, топорище заскрипело.