полу и с лёгкой улыбкой наблюдать за стычкой друзей. Только ноги подтянул к себе, чтоб Оле было удобней убирать осколки. — Потому что герцог до сих пор не разговаривает с моим отцом, отказавшимся служить в гвардии ллиера, а на меня смотрит как на пустое место, — три друга выразительно переглянулись между собой, а потом не менее выразительно уставились на хозяина комнаты. — А поскольку ты тоже никогда не станешь гвардейцем, поскольку не боевой маг, то жить тебе в этой башне вечно. Для герцога достойные — это только гвардейцы ллиера.

Оля встретилась задумчивым взглядом с Лукасом. Как и она, внешне он был совсем не похож на герцога. Как ей намекнули, он пошёл в породу Менсоров, как и его мать, леди Кэтрин Дарвиг. Те же мелкие черты лица, глубоко посаженные глаза, высокий лоб и белесые волосы.

Сам Лукас и не догадывался об истинных причинах разразившегося много лет назад страшного скандала в роду Дарвигов, в результате которого к изумлению всей Эллии Макс Дарвиг, подававший большие надежды, неожиданно ушёл из академии магии, заявив, что боевиком он становиться отказывается и, соответственно, гвардейцем ллиера тоже.

С тех пор герцог Дарвиг с младшим сыном не разговаривал и уже больше двадцати лет не видел ни его, ни его жену, ни внуков, запретив всем до конца жизни появляться ему на глаза. На всю Эллию он заявил, что младшего сына для него не существует.

Больше двадцати лет назад Максимилиан оставил своё поместье на землях Дарвигов на управляющего (слава великому Геету, герцог не лишил его имущества) и уехал во владения своей жены, леди Кэтрин Дарвиг, в девичестве Менсор, где и живет последние годы.

Сын Макса и Кэтрин стал обладателем боевой магии, и родители отдали его в лучшую академию, которая находилась в столице, учиться на боевого мага. По закону Эллии все те, кто учился на боевом факультете столичной академии, периодически в обязательном порядке проходят обучение и промежуточные экзамены лично у герцога Дарвига.

Поэтому появление Лукаса перед последним стало для лорда Дарвига неприятной неожиданностью, и Лукас до последней секунды не знал, как примет его родной дед, не выгонит ли в шею.

Герцог отчего-то не выгнал, но за последний месяц так загонял обоих внуков, что те к вечеру еле ноги переставляли. И каждый день он был ими недоволен. Уже все слуги, ученики и придворные замка судачили о противостоянии между старшим и младшими Дарвигами.

«Нашла коса на камень», — хмуро заявлял молодой Николас Дарвиг, а окружающие повторяли эти странные слова и шептались о том, как точно подметил юный лорд, потому что у младшего сиятельства из-за океана вдруг оказался совершенно непробиваемый характер, как у самого герцога, а у другого сиятельства, внука от опального сына, не менее упрямый, чем у деда.

Герцог настолько плотно расписал график занятости юного лорда Николаса, что у того иногда не хватало времени даже поесть. Такую нагрузку герцог объяснял придворным тем, что с наследника его огромного состояния и спрос громадный.

Лукас же учился наравне с другими учениками и удивлялся, как брат не боится достаточно громко заявлять, что в гробу он видел это состояние и на фиг оно ему вообще нужно.

Что такое «на фиг» сначала никто не знал, но за несколько прошедших недель все жители замка уже поняли смысл этого слова. И Лукас тоже.

— Что у тебя сегодня по расписанию? — поинтересовался он у брата.

— Сейчас разминка с вами, завтрак, потом история Эллии, фехтование с Бэрвигом, потом счёт и управление, обед и магическая тренировка, — ответил хозяин комнаты.

— Как твои дела с магией?

Оля пожала плечами и осторожно покосилась на окно, но за ним, слава богу, сейчас никого не было. Никаких цветных мордашек и хвостиков. Иногда в комнате не было свободного места, чтобы присесть, потому что шукши из местных лесов зачастили к ней.

— Так же плохо, как и всегда, — отозвалась землянка.

— Ты не расстраивайся, — с ободряющей улыбкой произнёс Лукас. — Так иногда бывает, когда магию активируют не с детства. Сначала она будто бы спит, зато потом как выстрелит, что...

— Мало не покажется никому, — слабо улыбнулась девушка.

— Точно не покажется, — охотно согласился кузен.

— Давайте вернёмся ко мне и Лимии, — навязчиво встрял Рэм.

Оля скептически взглянула на шестнадцатилетнего шатена, возвышающегося над ней на целую голову.

— Начнём с того, что тебя и Лимии пока нет, — насмешливо хмыкнула она.

— А должны быть! — тут же вскипел Рэм. Он вообще был самый несдержанный и резкий из трёх новых друзей, вот только перед Лимией робел. — Ник! — требовательный взгляд впился в землянку.

— Ладно, слушай, — сдалась девушка. А что ей оставалось делать? На свою голову не так давно помогла Лукасу добиться расположения одной симпатичной девушки, и теперь парни заглядывают ей в рот, когда речь заходит о женщинах. — Ступор у тебя вызывает только определенная леди? — Рэм согласно кивнул. — Тогда привлекаем её внимание и пробуем показать ей, какой ты остроумный и галантный, но с другой леди. Только без двусмысленностей, цветов и подарков для другой. Лимия потом может не простить тебе.

Рэм понятливо кивнул, с восхищением во взгляде.

— Так... план такой, — Оля задумалась. — Артур, ты будто нечаянно толкаешь Лимию. Она падает. Рэм, ты должен поймать. Спасти, в общем. Рыкнуть на Артура. Артур, можешь ответить грубо? — тот с хитрой улыбкой кивнул, снова усевшись на стул и раскачиваясь в своё удовольствие. — Рэм, вызовешь Артура на дуэль, — Оля несколько жестко посмотрела на влюблённого, а парни втроём изумлённо уставились на неё. — Если Лимия — нормальная девушка, достойная твоего внимания, то постарается вас примирить, чтобы избежать дуэли. Если вертихвостка, то будет рада, что из-за неё два друга будут драться. Если она вас помирит, будем дальше думать. Если не ударит палец о палец, то... на фиг она нужна тебе такая?

— А ведь верно, — заявил Артур, — вот и проверим твою Лимию.

— Ты прав, — задумчиво кивнул Рэм. — На фиг, — с удовольствием повторил иноземное слово.

— Теперь идите, — заявила Оля. — Я тоже приду сейчас на разминку, — ей нужно было переодеться, потому что, когда парни заявились к ней ни свет ни заря, она натянула на себя первую попавшуюся одежду.

Друзья послушно вышли, но Артур