– Отходим! – крикнул Ричи. – Прикрывайте нас!

У торца здания сухо и зло трещали звуки выстрелов из «беретты». Иван расстрелял по двум охранникам шейха всю обойму. Бойко только сейчас сообразил, что происходит нечто ужасное. Присел на правое колено, сорвал с плеча «калаш»… Поздно, хлопче! Эти трое – дохляки.

Иван сунул «беретту» в кобуру, сдернул с плеча «калаш»… Попятился, высматривая, нет ли где поблизости дружков этого долбаного шейха…

– Бойко, слева наши! – крикнул он западенцу. – Прикрываем!

– Ти в мене влу-учив! – простонал тот. – В голову попав! Сука ти… падло!

– Двигай за мной, дебил! – рявкнул Иван. – А то я тебя сам пристрелю!

«Армгруповцы» уже открыли огонь по верхним этажам, по оконным проемам здания и по крыше, откуда только что протарахтела очередь!

Иван прикрыл несколькими очередями отход Ричи и О’Нила – ирландец прихватил чемоданчик с собой. Обматерил еще раз яростно Бойко, чтобы тот пришел в себя и двигал к машинам, и сам рванул, рывками, петляя, к тачкам, которые уже маневрировали на плацу, разворачиваясь и готовясь к спешному отходу.

В половине седьмого утра все шесть «штатных» транспортов проследовали через открывшиеся створки «северных» ворот в основной лагерь.

Никого не убило, к счастью, никого серьезно не ранило. За исключением разве что Бойко, которому пулей срезало самый краешек мочки уха.

На обратном пути машину вел Иван. Ирландец сначала ругался – свирепо матерился. Но потом резко успокоился и даже прикемарил немного на переднем сиденье пикапа…

Когда они выбрались из машин, новый босс, худощавый рослый англик лет сорока пяти, собрав старших возле флагштока, объявил:

– Сорок пять минут на оправку, умывание и завтрак! Потом – брифинг и выезд на задание. Имейте в виду, джентльмены, что до приезда правительственной комиссии осталось всего ничего!

Утром, около девяти, во двор пятиэтажного жилого дома микрорайона «Новый-2» въехал эвакуатор. Козакова хмуро наблюдала, как вышедший из кабины шофер сначала закрепил трос, а затем при помощи лебедки втащил закопченный остов «Шкоды» на платформу.

– Охо-хо… – вздохнула она. – Нет у нас больше машины, Майя! Пойдем-ка домой. Мне надо переодеться и отправляться в страховую компанию.

Поднялись на свой четвертый этаж. Когда Козакова достала ключи из кармана плаща, приоткрылась дверь соседней квартиры.

– Аннушка, здравствуйте!

– Здравствуйте, Вера Михайловна!

– Можно вас на пару секунд? Хочу кое-что вам рассказать… Может, пригодится.

Анна открыла входную дверь, сделала приглашающий жест.

– Да, конечно. Проходите!

– Сейчас… Я только телевизор выключу.

Спустя несколько минут они сидели на кухне. Анна поставила на стол чашки и вазочку с вареньем, а также тарелочку с печеньем. Достала из банки пакетики с чаем, залила кипятком.

– Аннушка, это ведь был поджог? – Вера Михайловна поправила свои старомодные очки. – Я кое-что видела.

– Поджог? Хм… А что вы видели, Вера Михайловна?

– Не что, но – кого! Видите ли, у меня бессонница. Не привыкла жить вот так, одна-одинешенька… Я по ночам читаю. Пока растила детей и внуков, некогда было особо сидеть с книгой. А теперь вот появилось время…

– И вы кого-то увидели?

– Сначала услышала. Какой-то шум, потом звук удара… Сразу включилась сигнализация! Я подошла к окну и увидела, что какой-то мужчина ломиком… или прутом… крушит стекло машины!

– Моей машины? То есть «Шкоды»?

– Ну, я поначалу не поняла. Я почти не разбираюсь в марках авто. Но вот потом, когда начался пожар… И когда вы, Анна, выбежали из подъезда… Я поняла, что подожгли именно вашу машину.

– Подожгли, говорите?

– Да, именно так! Мужчина, разбив ломиком стекло – это произошло очень быстро, – что-то бросил потом внутрь салона.

– Наверное, бутылку с горючим составом?

– Да, похоже. Ну и после этого ваша машина загорелась.

– А мужчина? Вы его разглядели?

– Он был в темной куртке с капюшоном. А лицо, как мне показалось, замотано шарфом.

– Понятно… – Анна вздохнула. – Хотя ничего не понятно. Сама не знаю, кому это я так насолила? Теперь вот придется обращаться в страховую компанию, а это та еще канитель… Вера Михайловна, спасибо вам! И за поддержку, и за это ваше свидетельство.

– А вы будете писать заявление в милицию?

– Да, конечно. Но вряд ли от этого будет хоть какой-то толк.

– Я могу дать показания! Расскажу в любом учреждении и любому должностному лицу то же самое, что только что рассказала вам.

– Спасибо, Вера Михайловна, буду иметь в виду!

– И еще…

– Да?

– Аннушка, может, мне показалось… Поймите меня правильно. Я обычно не слежу за людьми. Но тут как-то само собой получилось…

– О чем вы, Вера Михайловна?

– У меня окна выходят на обе стороны дома.

– Да, я в курсе.

– Я люблю в лоджии сидеть, там у меня кресло. Хороший вид открывается…

– И вы что-то увидели?

– Да. За вами ходят какие-то мужчины! – Пожилая женщина замялась. – Возможно, я вторгаюсь в вашу личную жизнь…

– Нет у меня никакой личной жизни, дорогая Вера Михайловна. – Анна горько усмехнулась. – Живем с Майей как отшельницы! И ждем, когда наш папа вернется с заработков… А что за мужчины? Может, вам показалось?

Соседка не успела ответить, потому что запиликал сотовый телефон.

– Извините, Вера Михайловна…

Анна взяла со стола «Нокию», посмотрела на экранчик – номер не определился.

– Да, слушаю!

В трубке что-то щелкнуло, затем прозвучал мужской голос.

– Анна? Ты меня слышишь?

– Иван?! Ох…

Слышимость была неважная: какие-то трески, щелчки… Но родной голос все равно пробивался сквозь эти помехи.

– Здравствуй, дорогая!

– Иван… Откуда ты? Как ты? Я уже не…

– Погоди, Анна! У меня буквально секунда времени!

– Да, да, слушаю!

– Я переслал тебе деньги!

– Что? Деньги?

– Да! Банковским переводом!.. Анна, сейчас нет времени…

– Иван…

– Я тебе еще позвоню при случае! Ну все, целую, милая…

В трубке послышались короткие гудки. Анна – у нее подгибались ноги – опустилась на табуретку.

Вера Михайловна, наоборот, поднялась.