Могу сказать вам, что за 12 лет моей деятельности в качестве координатора отношений с Америкой я был свидетелем трех манер поведения американского правительства. В момент, когда мы придерживаемся с ними одного мнения, мы – лучшие друзья. Мы обнимаемся так, что боимся за свои ребра – настолько интенсивны объятия. Если мы расходимся во мнениях по второстепенным вопросам, американское правительство, с полным на то основанием, говорит: вот, значит, как вы с нами поступаете, где же ваша историческая благодарность, ведь мы завоевали для немцев свободу и безопасность и сохранили их. Если же мы расходимся во мнениях по какому-либо серьезному вопросу, на стол выкладываются материалы секретных служб, очень неприятные для Германии, и нам говорят: либо вы поддержите нас, либо уж не обессудьте. (…) У американцев совершенно четкое представление о защите собственных интересов. (…) И в соответствии с этим все и делается. Такова реальность83.

Ясно одно: с начала 1950-х годов американские секретные службы создали и начали финансировать в Германии целый ряд частных благотворительных фондов, поставив перед ними одну-единственную цель. А именно создавать, под прикрытием соответствующей «легенды», форпосты спецслужб, внедрять в них, под видом сотрудников, офицеров спецслужб, влиять в проамериканском духе на будущую немецкую элиту, делая ее, по мере возможности, уязвимой для шантажа.

Давайте рассмотрим еще подробнее близость американских фондов к секретным службам США. Возможно, при всякой крупной встрече журналистов, политических деятелей и представителей предпринимательских кругов под патронажем американских «мозговых трестов» за тем же столом присутствуют и представители ЦРУ или иных спецслужб США. Я не раз принимал участие в мероприятиях таких организаций на правах лояльного журналиста. Так, например, я, как нечто само собой разумеющееся, принимал в ходе шестинедельной поездки в США по приглашению Германского фонда Маршалла (с официального одобрения ФАЦ) приглашения от резидентов БНД и был неоднократно представлен сотрудникам американских разведслужб. Не секрет, что Германский фонд Маршалла поддерживает превосходные отношения с секретными службами. Когда в июне 2014 года прежний начальник секретной службы Саудовской Аравии встречался с экс-шефом израильской военной разведки, их встреча, само собой разумеется, проходила в Германском фонде Маршалла84. А Карен Донфрид, возглавляющая Фонд Маршалла, ранее отвечала в Совете национальной безопасности Обамы за Европу85. Другие бывшие руководящие сотрудники Фонда также, скорее всего, близки к секретным службам86. Сьюзен Вулси, супруга бывшего директора ЦРУ Джеймса Вулси, является членом попечительского совета и директором Германского фонда Маршалла87. Да, вот еще что: контакт с ее мужем, боссом ЦРУ Джеймсом Вулси, я установил через Германский фонд Маршалла.

Поведение этого Германского фонда Маршалла по отношению к нам, журналистам, было аналогично поведению описанного несколькими главами ранее оманского султана-миллиардера. Германский фонд Маршалла вручил каждому из нас конверт с наличными деньгами – на расходы во время пребывания в США. Мне было позволено выбрать себе автомобиль с кондиционером, аренду которого и бензин тоже, естественно, оплачивал за меня Фонд. Он оплачивал за меня также проживание в гостиницах, стирку белья и питание. Кроме того, как читателю уже известно из истории о симпатичном миллиардере из Омана, были и подарки. Как вы, возможно, помните, султан оплатил мне частного инструктора по дайвингу и курс ныряльщика-спасателя с последующим получением удостоверения Профессиональной ассоциации инструкторов по дайвингу (PADI). Во время же «элитного» трансатлантического вояжа, организованного Германским фондом Маршалла, мне, к моему величайшему изумлению, при посещении одной американской фирмы были вручены главные элементы снаряжения дайвера-спасателя. Очевидно, американцы совершенно точно знали, какие именно подарки я незадолго перед тем принял, в качестве подкупа, в Омане. А вслед за тем мне было дозволено вместе с командой американского спецназа «Морские котики» испытать новое снаряжение неподалеку от Сан-Диего на глубине почти 60 метров. Именно во время этого вояжа Германский фонд Маршалла (как я уже описал выше) преподнес мне сюрприз в виде удостоверения почетного гражданина федерального штата Оклахома. На определенном этапе этого вояжа по США я уже перестал различать, что получал действительно от Германского фонда Маршалла, а что следовало скорее отнести на счет щедрости секретной службы США. Ясно лишь одно (да там никто и не делал секрета из этого), что между этими организациями существовали тесные связи. Я подозреваю, что аналогичным образом сегодня обстоит дело и со многими другими трансатлантическими организациями, немалое число которых было основано спецслужбами США или с их помощью.

Когда я в качестве корреспондента «Франкфуртер альгемайне цайтунг» передавал с Ближнего Востока репортажи о военных миссиях западных стран, то в особых ситуациях, с учетом «договоренностей», заключенных ранее в ходе состоявшихся чисто случайно «бесед с представителями кругов, близких к секретным службам», сообщал информацию сначала секретным службам, и лишь потом – ФАЦ. Во время моих зарубежных командировок важная новая информация сообщалась «военному атташе» посольства Германии (чаще всего – агенту БНД) и местным американцам, а затем – также и ФАЦ.

Мне неизвестно, заключаются ли такие же договоренности в ходе неофициальной части визитов приглашенных в США «Атлантическим мостом» лиц. Например, «молодых лидеров», приглашаемых в рамках концепции, аналогичной концепции приглашений, присылаемых мне, или они заключались в прошлом (возможно, даже без ведома «Атлантического моста»)? Но Ютта Дитфурт на странице 145 своей книги «Война, атом, бедность. Что они говорят, что они делают. “Зеленые”» (Krieg, Atom, Armut. Was sie reden, was sie tun. Die Grünen) описывает в общих чертах, как в США пытаются использовать молодых немецких политиков в качестве орудия для достижения собственных целей. Там сказано:

Хотя вечер завершился открытым конфликтом, наш гостеприимный хозяин из Американского института изучения современной Германии остался удивительно невозмутимым и только спросил меня, готова ли я написать исследование о моей партии. Я отказалась. Чтобы уговорить меня, он назвал мне имена и фамилии «зеленых», проявивших большую готовность к сотрудничеству, чем я. Одного из них звали Лукас Бекман, другого – Отто Шили. О Петре Келли было сказано, что она хорошо известна. Но я опять сказала: «Нет!» В последующие дни я узнала очень много интересного о том, какое «дополнительное обучение» предлагается германским политикам, рассматриваемым как пригодные к использованию руководящие кадры. Я вспомнила об этом, когда через одиннадцать лет прочитала, что Фишер хорошо известен. Это обычное в таких случаях выражение, которое сегодня можно снова найти применительно, скажем, к министру обороны цу Гуттенбергу в документах Викиликс88.

Опыт общения, аналогичный тому, который Ютта Дитфурт, судя по ее книге, приобрела в США, у меня был как в США, так и в Германии. Поэтому могу сказать, опираясь на собственный опыт, прежде всего, следующее: объятия секретных служб поначалу, на протяжении целого ряда лет, совершенно неощутимы. Хотелось бы, по ходу дела, обратиться к опыту первых, едва заметных попыток сблизиться со мной, предпринятых БНД в ту пору, когда я еще и не подозревал, что стану когда-нибудь журналистом, и обрисовать эти попытки в самых общих чертах.