- Ну и какой был ответ моей дочери? – папа выразил крайнюю степень заинтересованности.

- Не понял… - а что еще может сказать шкаф с мускулами?

Бывший телохранитель, претендующий в мужья, ни каких вопросов мне не задавал, а значит и ответы не получал. И сейчас, похоже, что до него не доходило, что конкретно спрашивает мой отец. Мне оставалось только отложить разговор с Александром, так как сейчас я просто обязана была находиться здесь. Иначе этот горе охранник, такого отцу наговорит, что того гляди инфаркт хватит.

- Я спрашиваю, что сказала моя дочь по этому поводу? – мой папа само спокойствие.

- Мы с Аней любим друг друга уже давно, и хотим пожениться, - решил видимо начать сначала охранник, так как потерял суть разговора.

Я лишь закатила глаза к потолку и потерла лоб, демонстрируя всю безнадёжность ситуации. Но пока сидела, молча, и не перебивала, самой хотелось узнать всё из первых уст.

- Вы хотите? Или ТЫ хочешь? Я вот пока слышал только тебя, а что касается моей дочери, тут кажется ничего не понятно, - ощущение, будто отец с ребёнком разговаривает. – Данил, ты же читаешь газеты и в курсе, что у Ани отношения с Александром, который только что застал вас в неподобающем виде?

- Это же всё сплетни желтой прессы, - уверенно заявил бывший телохранитель.

- Сплетни, подтвержденные фактами! – интонации голоса у папы изменились.

Он оставил Данила переваривать данную информацию, хотя мне кажется, что его мозг на такое не способен. А сам перевел взгляд на меня. Его выражение изменилось. Снова вернулась та злость, что присутствовала в начале разговора.

- Как ты могла? Ты хоть представляешь, что о тебе подумал Саша? Я даже не представляю, как теперь выпутываться из этой ситуации.

А на меня как ушат холодной воды вылили. Ладно, если Саша действительно меня в чем-то обвинит, так он был свидетелем той сцены. Но отец, … какое право он имел мне что-то предъявлять, когда сам ставит под угрозу репутацию нашей семьи. А я ведь всегда стремилась быть хорошей дочерью. Согласилась на это нелепое пари, что буду девственницей до свадьбы. Подписала бумаги, где был заключен добрачный договор, с тем, кого выберет мне отец. Я всегда стремилась быть для него лучшей во всём. Для чего? Что бы он не разобравшись с ситуацией, набросился с обвинениями на меня?

- Ну, что молчишь? Тоже будешь нести тот бред, что и твой охранник?

- Нет, не буду, - сквозь зубы сказала я, - но и объяснять ничего смысла не вижу.

Отец потёр руками лицо, показывая этим жестом всё своё отчаяние, что мне захотелось расхохотаться. А ещё больше мне хотелось покинуть этот дом. Невыносимо было оставаться в четырёх стенах. Больше из-за того, что хотелось догнать Сашу, и объяснить ему, … рассказать, как всё было на самом деле.

- В пятницу, Александр должен сделать тебе предложения, - игнорируя ошарашенного Данила, обратился ко мне опять папа. – И если он его всё же сделает, в чём сильно сомневаюсь, надеюсь, что у тебя голова на плечах и дашь правильный ответ.

В небольшом кабинете, отделанном под черное дерево, раздался громкий истерический смех. Это оказывается я, всё же не сдержалась.

- О чём ты папочка, - пытаясь, успокоится, промямлила я, - откуда у меня такая роскошь, как голова на плечах.

После этого всё еще похихикивая, покинула кабинет и отправилась в свою комнату. Смешки перерослы всхлипы, а из глаз брызнули слёзы. Я больше не могла здесь находиться. Натянула на ноги легенсы и сабо на низкой платформе, а сверху тунику, позабыв напрочь о нижнем белье. Точно знала, как покину дом.

В гараже стоял мамин Фиат красного цвета, ключи которого всегда лежали в бардачке. Открыв двери гаража, завела машину и отправилась подальше из этого дурдома. Как-то было всё равно что у меня нет ни прав, ни документов на машину, и о том, что я по любому в страховку не вписана. Всё это было таким второстепенным. Сейчас мне просто хотелось побыть одной, и обдумать, как мне всё объяснить Александру.

Несмотря на его поведение в тот момент, когда он покидал кабинет отца, я точно была уверенна, что Саша мне поверит и поймёт всё правильно.

Скорость на спидометре росла, мысли захватывали меня всё сильнее. Из динамиков, вторя печальным мыслям, Дубцова излагала строки очередной печальной песенки: Разорви канаты между нами, когда-то было пламя – обожги. Разведи в Москве мосты, ты можешь, и пропади, ты должен, пропади… сама от себя, не ожидая в какой-то момент начала ей подпевать. А когда песня закончилась и я притормозила на парковке, поняла, что нахожусь подле офиса Дамизовых.

«Ну что ж, пора». Решила я для себя и, не заботясь о том, как припарковалась, отправилась в офис к Александру.

Видимо я очень долго каталась по Москве, так как люди покидали свои рабочие места. Никогда не задумывалась, о том, сколько народу здесь работает. Оказывается что очень много. Так как пробиться на ресепшен было затруднительно. Двое молодых людей стоящие за стойкой секретаря - регистратора, поприветствовали меня улыбкой.

- Анна Кирилловна? – обратился один из них, поражая меня своей осведомлённостью. – Чем мы можем вам помочь?

Я с трудом поборола ступор, пытаясь сформировать предложение в своей голове, когда сильная мужская рука обхватила меня за плечи, а мужской голос проворковал над головой.

- Нютик? Неужели ты решила вспомнить обо мне, пока Алекс в отъезде? – обратился ко мне друг.

В отъезде? Почему мне ничего не сказал? Может он, поэтому так торопился? Опаздывал и ему, некогда было выяснять, что да как? С другой стороны, Александра здесь нет, и в Москве нет, а значит, … я вся стушевалась, и что мне теперь делать, просто не знала.

- Тааак, - протянул Дима, - а не выпить ли нам кофе, и не поперемывать ли кости нашим родственникам?

Дима просто не подозревал, как сейчас, был близок к истине. Вот только он имел в виду Сашу, а не моего отца. Мне в очередной раз не удалось сдержать слезы, и я разрыдалась. Впервые в жизни на глазах у публики.

- Ну, ты чего? Ты же Анна Порш? – гладил меня по спине, прижимая к себе друг.

- Я не знаю, что со мной происходить в последнее время, -