гонец от Оути Кандзя. Он сказал: «Девятнадцатого дня [седьмого месяца], около шести вечера Корэёси вступил в сражение с оставшимися воинами клана Тайра. Мятежники были разгромлены, но девяносто с лишним человек смогли бежать. Среди них… сыновья бывшего губернатора Дэва [Тайра-но] Нобуканэ… Корэёси подтвердил свое мужество. Может ли он ожидать особой награды?»

Третий день. Шел дождь. Командующий вызвал гонца Оути Кандзя и передал ему письмо с ответом. Там говорилось следующее: «Весьма похвально, что вы напали на мятежников и разгромили их. Однако ваш вопрос, не заслуживаете ли вы особой награды, вряд ли можно назвать разумным. Ибо если кого-то и назначают наместником провинции (сюго), как вас, то для того, чтобы он усмирял преступников. Тем не менее вы позволили разбойникам напасть на себя, и ваши воины были убиты. Это случилось потому, что вы недостаточно подготовились. Это целиком ваша вина…»

Командующий также отправил гонца в Киото. «Недавние столкновения в провинции Ига замышляли сыновья губернатора Дэва [Тайра-но] Нобуканэ. Они прорвали окружение, и сейчас их местонахождение неизвестно. Мы убеждены, что они прячутся в Киото. Разыщите их и без колебаний убейте». Послание следовало вручить господину Куро. Гонцом был отправлен Адати Синдзабуро.

Шестой день. Командующий вызвал губернатора Микава [Нориёри], Асикага Куродо и офицера стражи Среднего дворца Такэда. Также прибыли Цунэтанэ и другие главные вассалы. Эти люди отправлялись в Сайкаи для подавления Тайра и пришли на прощальный совет. Весь день длился пир. Среди врученных его превосходительством подарков самым ценным был конь, переданный губернатору [Нориёри]. На нем лежали великолепные доспехи.

Восьмой день. Ясно. Губернатор Микава Нориёри отбыл в Сайкаи для подавления клана Тайра в качестве особого посланника командующего. Он выступил около полудня. Первыми ехали знаменосец и воин с луком. Затем – губернатор Микава; за ним – около тысячи всадников, подчинявшихся ему, на великолепных лошадях. За ними – Ходзё Косиро, Асикага Куродо Ёсиканэ…[57] Командующий стоял на помосте у реки Инасэ и смотрел вслед уходящим.

Семнадцатый день. Прибыл гонец от Куро. Он передал, что шестого дня Куро был назначен офицером Левого крыла стражи Внешнего дворца. Ему также было приказано служить в императорской полиции. Он не просил об этих назначениях, но говорят, что двор не мог не обратить внимания на его подвиги и не воздать ему должные почести. Поэтому, сказал Куро, он не мог отказаться от них.

Командующий, услышав эти вести, пришел в ярость. Его превосходительство думали о том, чтобы рекомендовать двору Нориёри и Ёсинобу для назначения. Куро же по личным причинам он твердо решил не рекомендовать. Его превосходительство заподозрили, что Куро действовал сам и попросил о назначениях. Не в первый раз Куро шел против его воли. Его превосходительство сказали, что отложат назначение Ёсицунэ особым посланником для уничтожения Тайра.

* * *

Записи об этом важном моменте – хороший повод объяснить, почему титулы Ёсицунэ изменились. В следующих описаниях Ёсицунэ будут называть тэии, «капитан», как переведено ниже. Тэии – японское произношение китайского слова, обозначающего офицера императорской полиции второго или третьего ранга (сукэ, или дзё). Поэтому можно считать, что авторам хроники служба Ёсицунэ в императорской полиции казалась более приемлемой[58].

В любом случае, существуют расхождения относительно придворных рангов и государственных постов Ёсицунэ. После назначения Ёсицунэ офицером Левого крыла стражи Внешнего дворца и в императорскую полицию, его стали называть тайфу и хоган. Тайфу – это «знатный господин пятого ранга», а хоган, «судья» – еще одно обозначение дзё императорской полиции, поста, на который назначались имевшие шестой ранг. Чтобы избежать путаницы, мы будем называть Ёсицунэ «капитаном» или хоган, хотя его звание как офицера стражи Внешнего дворца – сёдзё.

Следует также помнить, что пространные военные титулы, даваемые тем, кто нес воинскую службу, такие как со-дайсё и сабураи-дайсё, отличались от титулов, даруемых двором тем, кто занимал особый пост.

Двадцать шестой день. Прибыл гонец от капитана [Ёсицунэ]. Десятого дня он пригласил в свой дом сыновей [Тайра-но] Нобуканэ, офицера Левого крыла стражи Внешнего дворца Канэхира, а также Дзиро Нобухира и Сабуро Канэтоки и убил их. Одиннадцатого двор отправил посланника к Нобуканэ с извещением о лишении его поста[59].

Девятый день, девятый месяц. Командующий отправил письмо капитану с приказом передать ему земли в Киото, принадлежавшие бывшему губернатору Дэва Нобуканэ и его семье.

Двенадцатый день. Гонец от губернатора Микава Нориёри, посланный первого, прибыл сегодня и передал его превосходительству письмо. В нем говорилось, что Нориёри был в Киото двадцать седьмого дня предыдущего месяца, что двадцать девятого он получил императорский приказ возглавить карательный поход и что сегодня [первого дня девятого месяца] он направляется в Сайкаи.

Четырнадцатый день. Дочь Кавагоси Таро Сигэёри отбыла в Киото, чтобы стать женой капитана. По этому поводу, по предложению командующего, была достигнута договоренность, и получено согласие. Ее сопровождали двое сыновей Сигэёри и около тридцати воинов.

Двенадцатый день, десятый месяц. Губернатор Микава в провинции Аки вознаградил воинов, имеющих заслуги. Это было сделано по приказу командующего. Особую награду получил Ямагата-но Сукэ Тамэцуна из Аки. Его преданность сочли выдающейся.

Двадцать четвертый день. Губернатор Инаба [Оэ-но] Хиромото [назначенный восемнадцатого дня девятого месяца] сказал, что восемнадцатого же капитан получил более высокий ранг, оставшись при этом на своем посту. Пятнадцатого дня этого месяца он был допущен ко двору. По такому случаю он ехал в повозке, украшенной восемью листьями, в сопровождении трех человек из дворцовой стражи и двадцати самураев [на лошадях]. Он танцевал в саду, затем оставил свой меч и церемониальный скипетр и вошел во дворец.

Шестой день, первый месяц [1185]. Какое-то время поступали вести, что воины Востока, отправившиеся в Сайкаи на подавление Тайра, не могут вступить в битву, ибо у них нет кораблей и не хватает провианта. Поэтому недавно его превосходительство приказали строить корабли и послать рис в западные провинции. Когда он собирался отправить в Сайкаи гонца, чтобы сообщить об этом, прибыл посланник от Нориёри [который покинул Киото второго дня девятого месяца предыдущего года], отправленный четырнадцатого дня одиннадцатого месяца предыдущего года. В письме говорилось, что из-за недостатка провианта воины не горят желанием сражаться, каждый думает о своей земле, более всего желая все бросить и отправиться домой. Кроме этого, губернатор описал детали обстановки на Кюсю. Он также просил еще лошадей.

Письмо возбудило некоторые подозрения у его превосходительства, но он все-таки отправил посланцев: Садато, Нобуката и Мунэмицу. Садато и Нобуката находились в Киото, поэтому Мунэмицу было приказано забрать их по пути. Он вез с собой подробные письма от