захотят посмотреть, как устроился их младшенький сыночек. Кем я был до недавнего времени, пока не родились в нашей семье очередные близнецы-двойняшки.

— А в школу как добираться? Каждый день на автобусах⁇ — удивляется Светка.

— Так проездной у школьников, а я ведь буду в школьном костюме. Так что никаких проблем, просто заранее придётся по утрам вставать, чтобы на уроки не опаздывать — говорю я.

— А что ты там за стихи тёте Оли читал и сестрёнкам нашим двоюродным? — тут же меняет тему разговора, Светка. — И о какой твоей, неразделённой любви к одной школьнице, ты бабушке говорил?

Вот же! Ну, не умеют женщины держать язык за зубами. А эти теперь уж точно, не отстанут, не отвертеться, пока не расскажу им какую-нибудь душераздирающую историю про неразделённую юношескую любовь. Точно не отстанут.

— Да сами же знаете, как я сох по Ольге Звонаревой. — просто говорю я.

— Это с параллельного класса? — Живо интересуется Саша.

— Угу… — киваю я — Вот и накатило как-то. Пока в больнице после прилёта по мне молнии. Сами собой слова в стихи складывались.

— Звонарёва? А как же Ленка Пенок? — ехидна Светка не удержалась от подколки.

— А ей я другие стихи посвятил и песню. — говорю я.

— Песню??? Ух, ты. Спой? — Тут же взвилась Маришка.

— Ну, уж нет. — отвечаю я. — Прочитал стихи сестрам в деревне, так потом домогаться меня начали, даже по телефону в любви признавались. Ну, вас баб, у вас одно на уме, любовь и всё такое…

Включаю я мальчишку, Боря подсказал.

— Что, правда, в любви признавались? А кто? — горят глаза у старшей.

— У них сами и выпытывайте, а я, по ходу, и так много спиз… Ой!

Тут же получаю подзатыльник от младшей. Та любит руки распускать в отношении меня, ведь знает, в ответ от меня никогда не получит, разве что только обнимашки…

— А по Савельевым, что расскажешь? Особенно про последнюю драку, после которой, такие изменения в нашей семье произошли. И усадьбу нам строят, и машину подарили маме дорогущую, и графья мы теперь… — говорит старшая.

— Виконтессы… — поправляю я Сашку — Графиня у нас мама и бабушка, по положению.

— А какая разница? — Отмахивается Сашка. — Расскажи-ка нам братец про это.

— Костика надо пытать вам. — отвечаю я. — Я-то тут причём?

— Ага. Костик маме плакался, что как с тобой связался, с её подачи, так вечно в передряги всякие попадал. — выдаёт малая.

— Жаловался… маме??? — изумляюсь я услышанному.

— Так напился в хлам с братьями и папкой… ну, и пошёл душу маме изливать. А у нас, сам же знаешь, мама и мёртвого разговорит. Талант!!! И послушает, и пожалеет. — говорит Александра.

— И на путь истинный направит… — потирает ладонью левой руки свои ягодицы, Светка.

Вот кому-кому, а ей… ой, как часто достаётся от материнского педагогического таланта. И есть за что, если честно. Ещё та залётчица и непоседа. Куда там Маринке до неё, чувствую, одними восхищениями её красивыми ножками, дело не окончилось… во, какое вымя выросло за лето. Да если честно, то все девчонки за эти каникулы серьёзно во внешнем виде прибавили. И женственности добавилось, и округлились в нужных местах. Не удивлюсь, если и у Маринки ухажёров навалом.

— И что? Костика настропалили, как правильно дальше жить? — перевожу я разговор на другую, более интересную, для меня лично, тему.

— Да мама всё его пытала, как он умудрился, за неполный месяц, четырьмя невестами обрасти, да ещё папой стать. О последнем, особо долго расспрашивала. — говорит Света. — Сдал тебя, что с Катей он вместе с тобой познакомился.

— О подробностях промолчал, но мне лично показалось, из его рассказа, что ты был… ну, при этом… — мнётся Маринка — ну, при зачатии…

Я же, рассмеялся…

— Не, свечку уж точно, не держал. Руль в руках держал, а что они там, на заднем сидении бабушкиного «Жука» вытворяли, это у них спрашивайте.

— А как тебя за Нино чуть замуж не отдали, не расскажешь? — Не унимается маленькая пигалица.

— Бабушка рассказала? — спрашиваю я, качая головой.

Вот же болтушки.

— Нет, дедушка… подпили они тут с папаней, и тот о тебе всякие небылицы рассказывал.

Я резко напрягся…

— И, что за небылицы? Не поделитесь⁇ — спрашиваю я, а у самого голос начал дрожать.

Ух ты, как разволновался и было с чего…

— Да и не только от дедушки мы всё о тебе узнали… на что нам сестрички наши? Например, доченька тёти Оли⁇ А? Колись, как ты умудрился на права сдать и где твоя машина, о которой пока, ни мама, ни папа с Васей и Геной ничего не знают?

Вот же, просил ничего не рассказывать деда и бабушку с Костей, а тут оказывается, вокруг меня другие доносчики и лазутчики имелись. Вот же… уверен, всё о моих похождениях или почти всё, папа с мамой, уж точно, знают.

Молча достаю портмоне, а оттуда достаю карту и водительское удостоверение.

— Ух, ты… золотая! — тянет Светка. — Девчонки от зависти умрут, как узнают.

— А может, не узнают⁇ — понимаю я, о чём говорит сестрёнка.

Расскажет своим подружкам и всё обо мне, всё, вся школа знать будет, во всяком случае, её женская часть. И всё… житья мне не будет.

— Я молчу. И выплаты нам всем продолжаются в том же объёме. — вот же шантажистка, Маринка.

Я же, скалюсь в ответ, не на того напали.

— Нашли, чем напугать. Давайте, поработайте на имидже брата. Мне же лучше. Все девки моими будут.

— Ага… и все парни будут гореть желанием тебе фейс намылить — говорит Светка.

— Обтопчатся… — уверено держу на лице покер-фейс — Но тогда можете не рассчитывать, как перегоню в город осенью машину, что я вас на ней катать буду. Это раз, на мороженки и копейки больше не дам. И это два. И не покажу, как я устроился. В квартиру к себе не пущу…

Смотрю, а Сашка с лица спала. Понятно! Уже всё успела подружкам разболтать. Представляю, что меня в школе будет ждать. Да и остальные сестрёнки выглядят не лучше. У всех же имеются куча подружек, а теперь то и подавно после того, как в дворянское сословие нашу семью приняли.

Во, дела…

— Болтушки, вы сестрёнки — вздыхаю я.

И если честно, вообще на них не сержусь…

— Ага. Сами мы с тобой идиотами себя выставили. За бабулю с дедом волновались, и за дядю Вову с тётей Олей, чтобы родственникам не проболтались о тебе. А вот о сестрёнках то и позабыли совсем. Это прокол разведчик… — говорит Боря.

— Нет, это не прокол — отвечаю я. — Это провал… шеф. Это провал!

А хорошо сидим. Кафе на углу улицы, где наш дом расположен. Недалеко школа, куда мне ещё забежать, за учебниками и расписанием, нужно. Кафешка хоть и небольшая, всего семь столов в зале, но уютненько тут и кормят хорошо. Я сразу и пообедать решил.

Вначале девчонки отказывались, только мороженым лакомились, но сидим то уже, в кафе, второй час. Решили мне компанию составить. Пришлось делать полноценный заказ, причём, все заказывали то, что хотели.

Такси дожидается меня недалеко от школы, на стоянке. Бомбила показал куда можно, не палясь, машину ставить… и главное, что под охраной стоянка. И относительно недорого берут, за час, всего рубль.

— Ты за Савельевых ничего не рассказал. Сестры только со слов дяди Вовы знают, что у вас сильная драка произошла. Даже вроде, как боевой магией по вам кидалась одна дура. — говорит Света.

Ты смотри, а ведь полнится земля слухами…

— У нас с Савельевыми договор. Мы не вспоминаем о том недоразумении, — говорю я честно — они выполняют часть сделки, что касается их. Машину маме подарили? Так? Так! Усадьбу Косицкие, за косяк своей дочери, строят? Строят! Чего ещё вам надо? Сверх договора ещё и деньжат подбросили, на которые нашим парням квартиру мама прикупила. Плохо, что ль? Вот и не стоит об этом, где не надо вспоминать и рассказывать об этом, девочки, даже своим лучшим подругам, не надо. Подслушали… а не понимаете всех последствий, если сболтнёте кому что-то лишнего. Так что знаете и хорошо, но молчите. Даже лучшим подругам не всё надо рассказывать, особенно, что касается дел вашей семьи. Это понятно?

Девчонки начинают, испугано, между собой переглядываться.

— А ведь всё это теперь, секрет Полишинеля. — бухтит в голове голос Бори. — Вот же сыкухи… боюсь, как бы последствия их не сдержанности, род не затронуло. Хотя, кто теперь что-то кому предъявлять то будет? Слухи, они и есть слухи. А вот то, что теперь к тебе будет пристальное внимание со стороны всяких там красоток, вполне возможно. Уверен, СБ всех кланов сейчас о вашем роде судорожно,