– Малоприятным, – Нордек скривился. – Но, как ты верно заметил, мы ждали момента… Когда обитель восстановят полностью, когда «детишки» Балахира подрастут… Так что-нибудь изменится, милорд? И что происходило на последнем совете, кроме передачи половины амулета власти?

– Изменится, Нордек. Но я не собираюсь ссориться со стариком. Мне с ним тоже необходимо переговорить. И, скорее всего, сейчас. О совете тебе Ретч расскажет.

Нордек кивнул. Они Ретчем поднялись и, попрощавшись, ушли. А я осторожно уложил на диван заснувшего Эрслайта, убрал темные прядки со лба.

– Шэд, останься здесь, – прошептал я и, прихватив с собой наполовину опустошенную бутылку вина и бокал, направился в покои Игнифероса.

Дверь передо мной распахнулась, прежде чем я успел в нее постучать. Но теперь ее открыл сам хозяин.

– В следующий раз можешь воспользоваться другим путем, – произнес он и поманил за собой.

– Каким? – удивился я. – Кстати, добрый вечер, дядя…

Игниферос посмотрел на меня с подозрением.

– Ты не в духе?

– Можно и так сказать.

Я на миг задержался, чтобы поставить бутылку и бокал на столик, затем вернулся к нему.

– Как думаешь, в чем смысл нашего существования? – поинтересовался я.

– Ты решил пофилософствовать?

Я пожал плечами.

– Для чего нам дана такая сила, Игниферос? Что с ней делать?

Мои слова заставили его нахмуриться.

– Без магии мы бы не смогли восстановить этот мир…

– Ну, допустим, магам сейчас есть чем заняться… Но что они будут делать потом? Когда восстановление завершится? Раньше в светлой обители была благородная цель – помогать людям, оказавшим некогда помощь магам во время бегства из разрушенного мира… У темных тоже было что-то вроде цели – противостоять светлым. Но что было до раскола? Какая цель была у магов, у твоего отца, Игниферос?

– К чему ты ведешь, Тэрсел?

– Ни к чему. Просто любопытствую. И, кроме того, мне кажется немного странным иметь могущество и ничего с ним не делать.

– Не забывай, что далеко не все обладают силой, хоть сколько-нибудь сравнимой с твоей… Ты не знаешь, что делать с властью, Тэрсел?

– Я спрашиваю не о себе… А вопрос насчет власти, мы выяснили с тобой давно.

– В твоем случае могущество и власть приравнены, – заметил Игниферос. – Ты считал, что власть над собой не затрагивает других? Ты заблуждался. Только имея власть над другими и окружением, ты можешь рассчитывать на какое-то подобие свободы. За эту свою ошибку ты поплатился семью годами странствий. Обстоятельства оказались сильнее тебя, и ты НИЧЕГО не мог с этим поделать!

Я прикусил губы, а Игниферос указал мне на потайную дверь рядом с камином, толкнул ее, и мы с ним вышли прямо на самый последний ярус библиотеки.

– Это закрытый ярус, только мы оба можем ступать на него.

Я облокотился на перила и посмотрел вниз. В столь поздний час библиотека уже опустела.

– А если кто-то захочет слевитировать книгу отсюда? О, так тут охранное заклятье…

– Этот ярус надежно защищен. Здесь имеются книги, с которыми бы тебе стоило ознакомиться.

– Неужели история? А к ним Совет имеет доступ?

– Пока нет.

И этот ответ меня удивил, а потом я омрачился.

– У меня у самого имеется история, которую… Я не хочу, чтобы ее знал кто-нибудь кроме тебя. Ты пообещаешь мне, Игниферос, что никто ее не узнает.

– Обещаю, если только разглашение узнанного не поможет безопасности обители.

– Насчет безопасности – спорный вопрос… А где вход ко мне?

Игниферос указал на панель, толкнул ее и отворил потайную дверь в мою гостиную. Шэд чуть приподнял голову, поглядев на нас, а затем снова задремал подле спящего Эрслайта.

Игниферос, задумавшись, рассеянно изучал мою комнату. Взгляд его задержался на картинке Брингольда, стоящей на книжной полке. Он взял ее в руки. Замок стоял мокрый – моросил мелкий дождь, – ветер трепал почти облетевшие ветви деревьев на скалах и швырял опавшую листву над пропастью, мостом, крышами.

– Там, наверное, действительно осень…

– Разумеется.

Он обратил на меня полный изумления взгляд.

– Так это не визуальная магия? И давно ты применяешь связующую магию в рисовании?

– Давно.

– И что же, даже Бэйзел не знал, что ты связующий маг?

– Конечно, нет.

– Конечно, нет, – повторил он. – Я старый глупец…

– Вовсе нет. Никогда не хотел, чтобы меня использовали…

– Если бы Бэйзел узнал, даже при всей его лояльности, имея связующего мага, он бы стер в порошок светлую обитель.

Я пожал плечами.

– Не уверен, что он действительно бы так поступил, но я решил подстраховаться и умолчать об этом.

Мы вышли обратно на библиотечный ярус.

– Жаль, что ты не добирался хотя бы до Приграничья, – заметил я.

– Почему?

– Возможно, ты смог бы столковаться с Гейниром – главным охранником. Возможно, это что-нибудь изменило…

– А если ты перестанешь говорить загадками?

– Получится длинная история на пол ночи.

– Ты знаешь, я готов ее выслушать.

– Вчера я рассказал, как помог принцу. Но не успел поведать, чем все кончилось.

Мы вернулись в гостиную, расселись в креслах, а я глотнул из бокала. Игниферос тоже налил себе вина и приготовился слушать.

Мы остановились в зале. Правитель сел на трон. Я стоял рядом, ожидая, когда приведут пленницу. И спустя несколько минут два стражника бросили ее к ногам Сирдаиля. Это оказалась совсем юная хрупкая девушка, чуть ли не девочка, от силы лет шестнадцати. Лицо было испуганное, глаза широко раскрыты и слезы прочерчивали светлые линии по грязным щекам. Платье тоже было перепачкано – на нем лежали охряные пятна от пыли пустыни, черные – от гари и чужой крови. Похоже, ее защищали до последнего. Сама она вряд ли была способна защититься – я не чувствовал, что она обладала магической силой. Из недоумения меня вывел голос Сирдаиля.

– Ну что, ведьма, ты не смогла помочь предателям? – он засмеялся.

– Я не успела, – ответила она дрожащим голосом. – И я не ожидала, что у тебя появится нежданный помощник…

– Теперь тебя накажут за дерзость!

– Погоди, – прервал я его. – Она лжет. В ней нет колдовской силы.

Сирдаиль, не веря, смотрел на меня.

– Но…

– Думаешь, имея колдовскую власть, она бы так легко далась твоим стражникам? – я фыркнул, подошел к ней и, вздернув подбородок, заставил смотреть на себя.