– Сегодня будет малое жертвоприношение, – услышала Софья негромкий голос позади себя, но обернуться не рискнула.

– Воины-ягуары связаны с божествами тьмы, а воины-орлы посвящают себя божеству Солнца, – еле слышно прошептал Балам на ухо Софьи. – Будет славная игра! Тебе понравится.

Балам протянул ей букетик цветов и кружку с напитком. Девушка поднесла цветы к лицу – они пахли очень странно, но Софья не смогла определить, нравится ей запах или нет. Попробовала напиток, но тут же закашлялась. Напиток был очень крепким.

– Что это?

Балам усмехнулся, глядя на нее:

– Мескаль. Неужели не пробовала никогда?

Девушка отрицательно покачала головой.

Игра началась. Повинуясь невидимой команде, игрок-орел высоко подкинул тяжелый каучуковый мяч и легко бросил его на противоположную сторону. Игрок-ягуар мягко подпрыгнул и отбил мяч бедром, направив его в сторону другого ягуара. Второй игрок-ягуар тоже невесомо подпрыгнул, на долю секунды завис в воздухе, и мяч опять полетел в противоположную сторону стадиона, к орлам.

Тлачтли происходила в полнейшей тишине; был только слышен треск огня многочисленных факелов и стук мяча о тела игроков и стены стадиона. Игроки мягко прыгали, мяч высоко взлетал над их головами. Зрители затихли.

Игра длилась долго. Воины точными движениями мускулистых, влажно поблескивающих бедер и плеч отбивали тяжелый мяч, но как они не старались, никак не могли забросить его в медное кольцо. В их игре не было заметно ни азарта, ни накала. Толпа безмолвствовала. И только когда игрок-ягуар сумелтаки направить мяч в медное кольцо ловким и почти незаметным движением локтя, по толпе прошел легкий гул. От сидящих рядом людей и их трубок шел неведомый Софье пряный запах, и у нее начала кружиться голова.

Вдруг зрители встали в одном движении. Игра закончилась.

– Ягуары выиграли, – прошептал Балам. – Они будут принесены в жертву Солнцу.

Тут Софья заметила, что у пирамиды, которая располагалась рядом с темаскалем, уже стоят нарядные жрецы. Их длинные волосы были распущены по плечам, а одежда сверкала драгоценными камнями в отблесках многочисленных факелов. На шее паба – главного жреца – висело ожерелье из красных крупных камней, издали похожих на кровь. Несмотря на красивые пышные одежды, жрецы выглядели мрачно и свирепо. Они не улыбались, а сурово смотрели на приближающихся к ним игроков-ягуаров.

– Их казнят? – с ужасом спросила Софья. – Всех?

– Не казнят, а принесут в жертву, – поправил ее спокойно Балам. – Они же не преступники, а избранные, и скоро увидят божество Солнце. Солнце не может жить, оно погаснет, если его не подкармливать кровью священных жертв. Разве ты хочешь, чтобы солнце погасло?

Тут Софья увидела, что из темаскаля помощники жутких жрецов вытаскивают обнаженных девушек. Толпа радостными криками приветствовала их действия. У Софьи остановилось сердце, когда она увидела, что жрецы бросают девушек на землю вниз лицом, раздвигают ноги и производят над ними какие-то отвратительные манипуляции. Девушки рыдали, вырывались и кричали.

– Что они с ними делают? – почти в обмороке прошептала Софья.

– А ничего. Их тоже принесут в жертву. Ягуарам нужны прислужницы в царстве Солнца. Ничего интересного, наверное, это рабыни. Как же они орут, – недовольно поморщился Балам, нежно обнимая почти терявшую от ужаса и душераздирающих криков девушек сознание Софью.

Прав был ее отец, запрещая эту игру!

– Никакого уважения к ритуалу, – с осуждением заметил Балам, целуя дрожавшую от отвращения и страха Софью. – Жрецам не позавидуешь. Этих грязных рабынь нужно как следует очистить перед жертвоприношением, ведь они идут к богам! Их тела уже вымыли в темаскале и умаслили благовониями, а теперь их промывают горячей водой внутри.

– Но, может, они не хотят идти туда, – дрожащим голосом сказала Софья.

– Как это – не хотят? – удивился юноша и указал пальцем в сторону пирамиды. – Посмотри, игра в мяч закончится на игровой площадке, на месте жертвоприношений. Орлы разорвут ягуаров на священном камне темалакатле.

Расширенными от страха глазами Софья смотрела на улыбающегося Балама.

– Разорвут?!

– Да не бойся ты так. И не дрожи. Жрецы будут выступать в роли орлов и просто отрежут ягуарам голову.

Софью тошнило, от воплей несчастных девушек стыла кровь. Кружилась и сильно болела голова. Она подозревала, что боль пришла от странного запаха букета цветов, который Балам дал ей вначале игры. Она закрыла уши ладонями и перевела взгляд на игроков-ягуаров, которые в скором времени предстанут перед богами, в честь которых они сегодня играли. В отличие от рабынь они стояли очень спокойно. К ним медленно приближалась группа девушек, нагруженных цветами.

– А если бы выиграли орлы, ягуаров все равно бы принесли в жертву? – спросила внезапно Софья Балама.

– Конечно, – удивленно ответил он. – Они же избранные.

Софья вновь посмотрела вниз на воинов-ягуаров. Обнаженные девушки, украшенные гирляндами цветов, окружили игроков, снимали с них всю одежду и бросали ее на землю, а потом обмазывали избранных темно-синей краской. Софья знала, что синяя краска – ритуальная. Софья стало противно, почти до боли в сердце, и она отвела глаза от воинов и девушек. Все, что делали девушки, выглядело непристойно и гадко! Во всех их действиях было что-то отвратительное и постыдное. Плоть не скрывали, ее нагло и бесстыдно выставляли на всеобщее обозрение.

– О, великие божества Солнца! Примите жертвы избранных! Их души отправятся в Обиталище Солнца! Преклонитесь перед вечными богами! – заорал жрец, и визжащая толпа, как один человек, рухнула ниц. Балам сильно дернул Софью за руку, и она упала на холодный пол трибуны, больно ударившись о него коленками. Снова и снова вопли жрецов неслись к безмолвному небу и звездам. Снова и снова толпа безмолвно падала ниц перед теми, кто знал волю богов.

К священному жертвенному камню по одному потянулись игроки-ягуары. Зрители мгновенно завопили, запели, заплясали на трибунах. Почти теряя сознание, Софья увидела, что многие зрители тоже стали срывать с себя одежды! Она растерянно прятала полные слез глаза и вырывалась из рук Балама. Он быстро взглянул на нее, схватил за руку и быстро потащил вниз по ступенькам. Она мало что соображала в ту минуту: от криков неистовой толпы шумело в голове, от обнаженной плоти тошнило.

– Почему, почему они все раздеваются? – не переставая, повторяла она.

– Потому что сегодня большой праздник, – отвечал Балам, но Софья не слышала его.

Скорее, скорее отсюда! Быстрее тени летела она вниз по ступеням. Кто-то хватал ее за руки, но она закрыв глаза, неслась за Баламом. Вдруг все стихло. Софья приоткрыла один глаз и увидела, что первого игрока уже принесли в жертву. Безголовое тело лежало на земле, конвульсивно подергиваясь. Яркий фонтан крови бил из перерезанной артерии, а жрец, взяв отрубленную голову за волосы, высоко поднял ее над своей головой. Толпа заорала, затопала, засвистела, заулюлюкала. Потом – глубокое молчание. И снова неистовые вопли. Раз – и отлетела голова второго избранного. Вжик-вжик – и уже несколько безголовых окровавленных тел лежит рядом со жрецом.