Идея проведения границ между народами была исключительно римской. Остальной западный мир предпочитал жить национальными или семейными группами, которые предпочитали определенные районы обитания, но не были знакомы с концепцией линии, которую нельзя пересекать. Германцы никогда не рассматривали Рейн как границу или даже барьер и регулярно пересекали его по самым разнообразным поводам. Так же делали и римляне, но, в конце концов, Рейн в их глазах стал границей между цивилизацией и варварством.

История с захватом Бренном Рима в 390 г. до н. э. заставила римлян страшиться варваров и никогда более не позволять им вторгаться в священный центр империи.

По крайней мере до IV в. Римская империя была мегаполисом. У ее границ поднимались городские стены. Въехал в город — пересек границу. Но никогда не существовало предела, который ограничивал бы римлян. Боже упаси! Римская граница была не ограничителем, а просто натянутой в воротах цепью, которая помогала властям следить за перемещением людей и товаров, с передовыми постами для осуществления набегов на окрестные земли[206].

Теперь римляне отказались от попыток ассимилировать, изменить варваров или уничтожить их. Вместо этого они попытались создать линию обороны, чтобы удерживать их за пределами империи. Преемник Траяна Адриан воздвиг вполне осязаемые рубежы: каменную стену на севере Британии, деревянный частокол со сторожевыми вышками в Германии. Такая преграда, простая, но тщательно патрулируемая и охраняемая, называлась Limes, предел.

Германские варвары коренным образом изменили взгляд римлян на собственную империю. Раньше они планомерно насаждали цивилизацию для защиты родного города. Теперь у него появились пределы, границы. Мир стал разделенным.

Когда Траян вышел за Дунай, он захватил земли, окруженные горными хребтами, на которых нельзя было построить оборонительные рубежи. Дакия станет ситом, сквозь которое неисчислимые количества варваров будут просачиваться в империю. Через 165 лет провинцию пришлось оставить, но это было только началом. Рим прекратил романизацию варваров. Пошел обратный процесс: варваризация Рима.

Готы разграбили Рим в 410 г. н. э. Это было событие исторического значения и, возможно, одно из самых искаженно представленных в истории.

Готы не разрушали Рим и не совершали в городе массовых убийств. Напротив, варвары проявили особую заботу о мирных гражданах, предоставив им дома-убежища и не повредив общественных зданий. Гот Аларих не был диким язычником, намеревавшимся сокрушить цитадель христианства. Он и в самом деле был христианином, который восхищался Римом и пытался отыскать в римской государственности место для своего народа. Он вовсе не был чужеземным завоевателем. Аларих в действительности был одним из главнокомандующих римской армии! Всего годом раньше он с благословения сената сумел возвести на трон своего кандидата, чтобы низложить его несколькими месяцами позже!

Причины нашей приверженности ложной концепции разграбления Рима столь же интересны, как и история самого разграбления. И началось все опять в Дакии.

ГОТЫ В ДАКИИ

Траян завоевал Дакию в начале II в. н. э. и заселил ее римскими гражданами. Но одно дело — завоевать Дакию, а другое — ее удержать. Проблема состояла в том, что северные и восточные насквозь дырявые границы мешали защищаться.

Преемник Траяна Адриан всерьез рассматривал идею оставить провинцию и установить границу по Дунаю. Это имело бы смысл в экономическом и стратегическом отношении. Но возникал вопрос: что делать с огромным числом римских граждан, которых уже переправили туда для колонизации Дакии. Адриан чувствовал, что не может просто бросить их. Так продолжалось до 272 г., когда император Аврелиан официально освободил колонию. К тому времени она уже была заселена не римлянами, а варварами, среди которых было много готов.

Никто толком не знает, когда и как готы пришли в Дакию, но археологические находки показывают, что уже ко времени правления императора Филиппа Араба (247–248 гг.) большинство римлян, видимо, покинуло эти края. Там не обнаружены римские надписи, сделанные после 258 г., и, вероятно, там не стояли большие воинские контингенты после 260 г. На протяжении столетия все больше и больше мигрантов наводняло Дакию, и римляне не способны были с ними справиться ни путем дипломатических мер, ни силой оружия.

Римская империя неизбежно действовала как магнит на варваров, окружавших ее границы. Богатство Рима, перспективы торговли и трудоустройства — все это притягивало варварские народы к окраинам империи. В результате плотность населения в этих регионах часто становилась больше, чем где бы то ни было.

Большое число готов поселилось на северном побережье Черного моря, но оказалось, что их фермы и деревни стоят на пути естественной миграции скотоводов-кочевников, живущих в степях. Поэтому готы начали совершать набеги на римскую территорию в Дакии.

Римляне пытались их остановить, объявляли о военных победах, но Дакия была совершенно беззащитна. Кроме того, имелись другие, более важные, части империи, которые необходимо было контролировать. Вот почему Аврелиан, в конце концов, отодвинул границы назад к Дунаю. Однако, дабы сохранить лицо, он переименовал в Дакию другую провинцию, чтобы можно было заявлять, что она все еще римская.

Но именно в настоящей Дакии в благородном готском семействе 100 лет спустя родился Аларих. К тому времени дакские готы были оседлыми крестьянами, а их общество — грамотным, процветающим и христианским. Византийский историк Прокопий пишет, что «все готы имели белые тела и светлые волосы, они высокие и красивые на вид и пользуются такими же законами, что и мы, и исповедуют общепринятую религию»[207].

Многие готы обратились в христианство, еще когда жили за пределами Римской империи. В IV в. их епископ, Вульфилой, перевел библию на готский язык, использовав вновь изобретенный алфавит из греческих, латинских и рунических букв. Вульфилой опустил, однако, Книгу Царей, заявив, что в ней слишком много насилия. Он сказал, что готы любят войну такой, как она есть, а поскольку Книга Царей — просто повесть о военных деяниях, она может поощрить их воинственность. Они «более нуждаются в ограничении их воинской страсти, нежели в побуждении к воинским деяниям»[208].

Возможно, это был варварский подход к христианству, но совершенно точно, что не римский. Римское христианство закалялось в огне Римской империи и было пропитано ее идеологией — силы и мирового господства.

ГОТЫ ПРИСОЕДИНЯЮТСЯ К ИМПЕРИИ

В Дакии готы жили в процветающих селениях, и, что было обычным для германских народов, некоторые из них устанавливали связи с Римом. Но в те годы, когда родился Аларих, их мир разрушился с появлением на их полях гуннов. Современник так описывал всеобщее оцепенение и ужас тех дней: «Раса людей, доселе неведомых, возникла из удаленных мест земли и обрушилась, словно снежная буря с высоких гор, сметая и руша все на своем пути»[209]. Никто не мог уверенно сказать, откуда они пришли, хотя сегодня большинство авторитетных ученых считает, что они родом из азиатских степей или, возможно, из Южной Сибири. Одно было ясно: к прошлой жизни возврата нет.