В Ленинград я прибыла ровно за час до назначенного срока. В огромном городе очень трудно попасть куда-нибудь к намеченному времени. Но я знала, что военные не прощают неаккуратности, и приложила все усилия, чтобы успеть вовремя. Когда до Адмиралтейства оставалось всего три с небольшим километра, воздушное движение над центральной частью города закрыли.

— Это надолго? — спросила я водителя, когда мы приземлились.

— Кто знает? Судя по всему, магнитная буря наводит помехи в системе регулирования движения. Когда такое случилось последний раз, движение застопорилось на сорок минут.

На таймере было пятнадцать ноль пять. Я выскочила из аэрокара и поймала наземную машину. Хоть и медленно, но я продвигалась к Адмиралтейству. С замирающим сердцем я следила за меняющимися на дисплее цифрами. В приемную я вошла и представилась за несколько секунд до пятнадцати тридцати. Адъютант удивленно посмотрел на меня и с сомнением в голосе произнес:

— Генерал медицинской службы ждет вас. Проходите.

Я, конечно, не ожидала увидеть в кабинете морского волка, обдутого солеными ветрами и обожженного тропическим солнцем, с волевым лицом, покрытым шрамами, с квадратной челюстью и широченными плечами. Но еще меньше я ожидала увидеть за столом пожилого профессора, утомленного тяжелой операцией или несколькими лекциями в университете. Таких профессоров я немало видела во время учебы и в том институте, где сейчас работала. Как-то не ассоциировался в моем представлении этот образ с должностью начальника медицинской службы ВМФ.

— Здравствуйте, — сказала я, остановившись у порога. Профессор встал. Только тогда я поняла, что он действительно кадровый военный с большим стажем. Но это впечатление тут же разрушил сам генерал. Он сдвинул очки на кончик носа, склонил голову набок и посмотрел на меня поверх очков. Потом склонил голову к другому плечу и снова оглядел меня с головы до ног.

— Гелена Илек? Это вас рекомендуют на должность заведующего отделением в военно-морской госпиталь в Кенигсберге?

В голосе его звучало сомнение. Почти как у его адъютанта. Мне показалось забавным, что мы оба, я и генерал, ожидали увидеть совсем другого человека. Тут до меня дошло, что мой внешний вид никак не может навести на мысль, что я серьезный и опытный медицинский работник. Я так спешила, что даже не успела переодеться после встречи с Яриком.

Посудите сами. Высокие белые сапожки до колен на высоченной шпильке. Коротенькая, до самого, что ни на есть самого предела, юбочка из голубой кожи. Легкомысленная прозрачная блузочка, бархатная жилетка и бело-голубая пелеринка до попки. Что можно подумать о такой девчонке, явившейся на прием к генералу медицинской службы и претендующей на ответственную и сложную работу? Но отступать было некуда.

— Да, товарищ генерал. Я — Гелена Илек, и меня рекомендуют на эту должность.

Генерал движением пальца вдоль носа вернул очки на место и вышел из-за стола. Когда он направился ко мне, мне подумалось, что его выправке мог бы и Ярик позавидовать. Глядя на выражение его лица, я решила, что сейчас последует команда: «Кр-ру-у-у-гом! Марш!», и уже начала прикидывать, как бы половчее выполнить ее, чтобы не запутаться острыми носками сапожек в шпильках каблуков. Это было бы то зрелище!

Но генерал вдруг как-то совсем по-домашнему улыбнулся и гостеприимным жестом указал мне на одно из кресел, стоящих у журнального столика.

— Присядем.

Я пришла в ужас при мысли, что мне в такой юбчонке придется усесться в кресло на глазах у генерала. Я старалась, когда она была на мне, при посторонних вообще не садиться. Во мне словно проснулась на мгновение целомудренная школьница. Проснулась и так же мгновенно заснула. Неудобно, рассудила я, отказываться и заставлять тем самым беседовать с тобой стоя пожилого человека, тем более генерала.

Но не успела я присесть и придать своим ногам как можно более скромное, в меру ограниченных возможностей, положение, как генерал преподнес моей девичьей скромности новое испытание. Он набрал на переносном пульте какую-то команду, и в кабинет вошел адъютант с подносом, на котором были две чашки кофе. Расставляя кофе на столике, адъютант старался не смотреть на мои ноги, но это ему плохо удавалось.

— Ян Казимирович, — сказал генерал, — самолет готовьте на шестнадцать тридцать.

— Есть! — ответил адъютант и покинул кабинет.

— Меня ждут на Дальнем Востоке, — словно извиняясь, пояснил генерал. — Я специально задержал вылет, чтобы встретиться с вами.

«Так, — подумала я, — мне уже намекают, что я вынуждаю занятых людей ломать их планы». Но генерал начал издалека:

— Илек! Скажите, а Владислав Илек — это ваш родственник или однофамилец?

— Это мой дед.

— Я имел честь извлечь из вашего деда четырнадцать осколков. Один из них был оценен как не извлекаемый и опасный для жизни. Но я помню, как командующий армией, генерал-полковник Стоянов, сказал мне: «Борис Сергеевич, сделайте все, что сумеете, но спасите для нас жизнь этого офицера. Именно его танки сломали оборону противника под Тарту».

— И вы совершили чудо?

— Какое там чудо, — отмахнулся генерал. — Я сделал то, что должен был сделать на моем месте любой медик. И вы сделали бы то же самое не хуже меня. Но довольно воспоминаний. Расскажите мне о себе. Где и когда учились, у кого? Где работали и с кем? Чем приходилось заниматься?

Я коротко рассказала свою немудреную биографию, а генерал слушал, время от времени кивал и задавал уточняющие вопросы. У меня сложилось впечатление, что он знал всех профессоров, всех медиков в Республике и ориентировался абсолютно во всех областях медицинской науки. Когда я закончила, он еще раз внимательно оглядел меня от сапожек до прически и обратно и спросил:

— А как вы воспринимаете то, что вам на новой работе придется подчиняться воинской дисциплине?

— Нормально. Я же военнообязанная.

— Быть военнообязанным и быть военнослужащим — большая разница. Хотя, как я знаю, вы хотите связать свою судьбу с военным моряком?

Я кивнула. Генерал легонько похлопал меня по плечу и сказал:

— Быть супругой военного моряка — нелегкая доля. А быть к тому же и самой военной вдвойне труднее. Впрочем, если вы будете заняты на той работе, куда вас рекомендуют, вам не придется тосковать по мужу. Время для вас будет лететь незаметно. Кстати, а как вы смотрите, если в случае необходимости вам придется стать корабельным врачом? Вас это не путает?

— А почему это должно меня пугать?

Генерал встал, подошел к столу и что-то написал на листке бумаги.

— Пойдемте, — пригласил он меня и вышел из кабинета. В приемной он передал бумагу адъютанту со словами:

— Ян Казимирович, я улетаю во Владивосток. Вот кадровый приказ. Оформите Гелену Илек на должность заведующего психотронным отделением базового госпиталя в Кенигсберге. Заодно отправьте по месту ее прежней работы сообщение, что с сегодняшнего дня Гелена Илек мобилизована в Вооруженные Силы. С ее руководством я переговорю сам из самолета. Ну, товарищ старший лейтенант, — обратился он ко мне, — желаю вам удачной службы, счастливой семейной жизни и поздравляю со вступлением в ряды Вооруженных Сил Республики.