– Скажи мне что-нибудь, Парвати! – крикнул ей Ренди. – Скажи мне что-нибудь, только не шепчи. Позволь ей сказать все вслух, суперпиявка, пусть она скажет то, что хочет, только не позволяй ей прикасаться ко мне.

– Я убью тебя, как только смогу, – сказала ему Парвати. – Или ты сейчас же убьешь меня, потому что я запрещаю тебе издеваться надо мной. Вот, гляди.

Все тело Парвати затряслось и начало извиваться, и она стала похожа на Хони Вивер.

– Ты просто урод, Ренди Карл Такер, – пропела она, покачивая грудями, – Ты просто пацан, на которого я любила мочиться. Будь ты мужчина, ты бы взял из раковины нож и убил бы меня. Но ты просто цыплячье дерьмо, и ничего больше!

Острый и длинный кухонный нож подмигнул Ренди из раковины. Он смыл с ножа собственную рвоту и покрепче ухватил нож в руку. Нож был острый, очень острый. Ренди держал нож очень осторожно, всегда острием от себя. Он отчетливо видел сетку вен и артерий под собственной тонкой, такой уродливой кожей.

Когда Ренди снова поднял глаза на Парвати, она уже изменила свой облик. Теперь она выглядела как мать Ренди, Сью.

– Кто был мой отец, Сью? – выкрикнул свой вопрос Ренди. – Почему ты никогда не говорила мне этого? Скажи, кто был мой отец!

– Я никогда не знала, кто был твой отец! – выкрикнула ему в ответ Парвати/Сью. – Жаль, что я не сделала вовремя аборт и не избавилась от тебя! У тебя даже духу не хватает на то, чтобы убить меня. Ты просто маленький трусливый урод.

Если ты выпустишь меня отсюда, я сразу же донесу на тебя в «Личинку Носорога»!

– Я хочу к папочке, – проговорил Ренди и разрыдался.

Кожа Парвати потемнела, а ее зубы превратились в длинные и острые ножи. Она превратилась в Кали.

– Убей меня! – завопила она так, что задрожали стекла. – Разруби меня на куски, пока я не установила тебе мыслительный колпачок! А этим у нас все закончится, вот увидишь, подлый кусок мяса! Ууубееей!

– Папочка, помоги мне! – взвизгнул Ренди Карл Такер и бросился вперед, выставив перед собой нож. Он колол, рубил и резал неопределенно долгое время, и неспособная двигаться Парвати ничего не могла сделать, чтобы остановить его.

Наконец он устал резать, и его рука с ножом опустилась. Он Уронил нож на пол и смыл с лица пот под струей воды в раковине. Он был весь покрыт ошметками имиполекса и чипоеда, в его расплывающемся зрении все это было очень похоже на сгустки свернувшейся крови. Когда он наконец закрыл кран, в кухне было очень тихо. Что же он натворил?

Странным образом вздувающийся и раскачивающийся перед ним кухонный пол был покрыт кусками имиполекса, среди которых не было ни одного размером большим, чем кусок хлеба. Это было все, что осталось от Парвати. Он убил Парвати. Куски имиполекса медленно ползали и извивались на полу, словно большие слизняки. Ренди опустился на пол и задвинулся как можно дальше в угол, подтянув к груди колени, чтобы быть как можно дальше от этих слизняков.

Проходило время, и перед глазами Ренди начинали плясать цветные круги. Ему казалось, что он слышит мужской голос, разговаривающий с ним. Кто это, его отец?

– Ты просто молодец у меня, мальчик. Я горжусь тобой.

Ты просто молодец.

Ренди почувствовал, как в груди у него зарождается покой и счастье. Мягкий ветерок пронесся через комнату и подул ему в лицо. Что-то прикоснулось к его колену. Он заставил свои глаза открыться и сфокусировал зрение.

– Прощай, Ренди, – сказала ему Парвати, полностью целая, со свежей сеткой бледных оранжевых шрамов.

– Как это случилось?

– Я снова собрала свое тело вместе. Все, за исключением вот этого куска.

Парвати указала на кусочек имиполекса с приклеенной розовой полоской суперпиявки, так и оставшегося лежать на полу.

– Этот кусочек я оставляю на память тебе. Я хитростью заставила тебя отрезать это от меня.

Ренди поспешно схватился за нож.

– Не начинай все снова, иначе мне все-таки придется убить тебя. Сейчас я чувствую себя гораздо сильнее, чем раньше. Единственная причина, по которой я не установила тебе мыслительный колпачок, это то, что меня тошнит от тебя.

Парвати повернулась и двинулась к двери, на ходу слегка прихрамывая.

– И только в память о старых временах я дам тебе время убраться и позвоню в «Личинку Носорога» не сейчас, а завтра в полдень. На твоем месте я унесла бы отсюда ноги, и чем быстрее, тем лучше. Дакоиты, ты же о них помнишь.

Парвати с силой захлопнула за собой дверь.

Осторожно поднявшись, Ренди прошел через кухню, поднял с пола кусок имиполекса, который оставила тут Парвати;

– Я супер пиявка типа 4, серия 1, идентификационный номер 6, – передал по ювви ему тоненький хриплый голосок. – В настоящее время прикреплена приблизительно к семистам граммам имиполекса, в которых содержатся следы программы молди. Этот кусок имиполекса некогда был частью ягодицы молди по имени Парвати.

– Ты можешь стереть оттуда программу молди и управлять этим куском имиполекса самостоятельно?

– Да. Прикажете исполнять?

– Да, исполняй. А потом займи пост около двери и стой на часах. Отрасти себе какие-нибудь ноги, чтобы можно было передвигаться по комнате. Если кто-нибудь сюда сунется, разбуди меня. Мне нужно отоспаться.

Ренди дошел до кровати, сорвал с шеи ювви и провалился в сон, полный чудовищных кошмаров. Посреди ночи что-то забралось к нему на кровать, пробежалось у него по груди и устроилось на нем словно кошка. Ренди во сне прижал нечто покрепче к груди и снова провалился в сон, на этот раз ему спалось немного легче.

На рассвете его разбудил ювви:

– Ренди, Ренди, Ренди…

С его груди соскочило на пол странного вида существо, похожее на цыпленка, и принялось расхаживать по полу. Что это такое и откуда взялось? Ренди протянул руку и, прихлопнув стоящий на ночном столике ювви, переключил его в режим голограммы. В воздухе появилось лицо Дженни. На лбу слева у нее красовалась большая ссадина.

– Пора вставать-умываться, Ренди! – пропела ему Дженни. – У нас сегодня будет много работы.

– Я еще не готов.

Ренди потер свое лицо, пытаясь сложить в памяти обрывки того, что произошло вчера вечером. Маленькое существо, похожее на цыпленка, продолжало бегать по полу туда-сюда, явно дожидаясь приказов от Ренди. Ворсистая полоска суперпиявки розовела у цыпленка на спине, словно кусок меха, – Я все видела, – сообщила ему Дженни, вид у которой был довольный, как у прирожденной сплетницы. – Я никогда не говорила тебе, но я все это время прослушивала твой ювви. Вот почему, когда я поняла, что ты так переживаешь из-за своего отца, я провела по своей инициативе небольшое расследование и теперь могу сказать, кто такой был твой отец.

– Нет, погоди, постой, – остановил ее Ренди. – Не так быстро. Парвати все равно сделала так, что меня вот-вот уволят. Поэтому я не смогу больше работать на твоих вонючих наследников.