Рассматриваю изображение со смешанными чувствами. Будто в прошлое снова окунаюсь, ныряю с головой. Тут у меня ещё длинные волосы. Это самое начало побега. Первый отель, в котором мы остановились. Татарин обхватывает мою талию. Так странно снято. Припоминаю этот момент. Я споткнулась, чуть не упала, а он успел меня подхватить и удержал на ногах, приподнял и поставил на несколько ступеней выше. Кадр четко показывает, что мужчина обнимает меня. Его лица не рассмотреть. Головорез спиной к объективу стоит. Только затылок удаётся разглядеть.

- Хотел бы я знать, - хмыкает мужчина. - Руки бы мастеру выдернул.

- Только не говори, - начинаю и замолкаю, дурное предчувствие захлёстывает, раздирает на куски, боюсь завершить свою мысль.

- Дудаев получил эту фотку, - единственная фраза заставляет заледенеть. - По ходу там и запись есть. Видос. Ему скинули кадр. Нарезан из видео явно. Пока нам везёт. Палят тебя с мужиком. Обнимашки типа. А мою рожу не засветили. Тянут. Хотя могли сразу слить. Но нет, подобрали ракурс, где толком ничего не разглядеть.

Действительно. Татарина могли выдать его татуировки. На пальцах, например. Внешность у него очень приметная. Но тут пальцев не видно. Лишь я во всей красе блистаю. Зажимаюсь с чужим мужиком. Замечательно выгляжу.

- Кто-то нашёл нас, - шепчу. - Сделал запись, отправил фото Амиру, но почему тогда адрес не выдал. Ложное имя. Кто-то точно у нас на хвосте. И может, прямо сейчас следом едет.

Невольно оборачиваюсь, смотрю на автомобили позади.

- Профи работает, - заключает Татарин. - Я не могу вычислить кто. Это сильно напрягает. Слишком близко подобрались.

- Но тебя не показали, - продолжаю тихо. - Значит, не хотят, чтобы другие нас тоже обнаружили. Просто настраивают Амира против меня. Ну одно дело я одна сбежала, и совсем другое, если мужчина рядом. Кадр выбран не случайно. Как будто пытаются мою измену показать.

- Угадала.

- И как теперь быть?

- Нет резона скрываться, - ухмыляется. - Будем вместе жить.

+++

— Хочешь спрятать что-то – прячь на самом видном месте, — говорит Татарин.

А я продолжаю считать его слова дурацкой шуткой. «Жить вместе». Реально всерьёз такое принять не могу. Ну не выходит и точка. Даже как розыгрыш не воспринимается. Хотя мы ночевали в одном номере не раз и не два. В объектив камеры успели попасть. Осталось только на постоянной основе поселиться в квартире. Страшно представить, как отреагирует Амир на подобный выверт. Но вообще какая разница? Ему и тех фотографий вполне достаточно, чтобы впасть в бешенство. Хуже не станет. В любом случае возврата к прошлому нет и не будет. Глупо надеяться на чудо. Я сделала выбор, отрезала пути к отступлению, сожгла мосты позади дотла.

— Ты издеваешься? — выпаливаю, когда понимаю: мы действительно заезжаем в столицу страны, причём движемся прямо в центр, не на окраину, не в тихий район, а направляемся в самую гущу событий.

— Идеальный вариант, — невозмутимо заключает мужчина. — Поверь.

— Прости, не получается.

— Ну сама подумай. Раньше был толк скрываться. Казалось, только Дудаевы и Ахметовы тебя искали. Теперь мы знаем: рыщут все. Каждая сволочь землю роет и рассчитывает на награду. Так какой смысл трусливо жаться в конуре?

— Логично, — соглашусь. — И безумно. Черт, как ты себе это представляешь? Реально жить в одной квартире? Ещё и в центре столице? Тут меня найдут в секунду. Разве нет?

— Здесь у меня серьезные тяги, — пожимает плечами. — Максимум ресурсов под боком. Удобнее всего затеряться у всех на виду. Вот увидишь. Я сам кучу раз прятался. Никому в башку такая наглость не приходила. Пока шарили по бомжатням, я оттягивался в шикарных столичных отелях.

— Звучит интересно, — вздыхаю, прикусываю язык, чтобы не прибавить «но не слишком убедительно».

Татарину виднее. Да? Его жизнь тоже на кон поставлена, особенно ясно это после наших совместных фотографий. Амир никого не пощадит. Значит, для головореза важно выйти сухим из воды, заодно и меня вытянуть.

— Прорвёмся, — он ободряюще хлопает по плечу. — Расслабься и получай удовольствие. Год выждем. Ты родишь и смоешься отсюда. Я слово держу. Хотел бы тебя сдать – давно бы вернул мужу. Миллион лишним не будет.

— Какой миллион?

— Валютный, — усмехается. — Высшая такса. Говорил вроде. Дудаев не скупится. Платит за любую важную инфу. А миллион за поимку обещан.

— Боже. Реально миллион? Ты говорил про деньги, но четкую сумму не называл.

— Ну теперь ты в курсе.

— И ты так спокойно об этом говоришь? — поражаюсь. — Тебя совсем не пугает этот расклад?

— Поздняк метаться, — хмыкает. — Я в дерь... в деле. По самые брови. Вот гляди. Пока ты не начал, можно гундеть, тянуть время. Но если уже встрял, поздно жевать сопли. Держи удар.

Автомобиль останавливается в элитном районе. Плохо знаю столицу, однако здесь все становится предельно ясно. Достаточно одного взгляда. Ощущение, будто попадаешь в другую страну. Высоченные новостройки с зеркальными стенами. Парковка, похожая на космический корабль в голливудском фильме. Ожившая картинка с экрана. Детская площадка, скорее смахивающая на парк. Громадные деревья, цветущий сад. Тут даже озеро есть. Лебеди плавают.

Чудеса. Посреди загазованного центра раскидывается райский уголок. Охрана впечатляющая. Несколько уровней доступа. Пока проезжаем пункты контроля, даже забываю о недавнем приступе паники, отвлекаюсь на изучение местности.

— Тут все слишком... заметно, — выдыхаю. — Ты уверен, что нас не найдут? Очень много камер. Не вижу их, но они же точно должны здесь быть.

— Тут депутаты живут. Важные шишки. Им нет резона палиться. Камеры есть, а за видосами жесткий контроль. У каждого свои вкусы. Свои грешки. Сечёшь? Просто так сюда не заселишься и уж точно не наделаешь жареных кадров.

— Ты что... депутат? — глаза сами собой округляются.

— Будущий, — хохочет. — Когда задолбаюсь по разборкам мотаться, присяду греть