– Кто эти дикие люди? – скептически спросил он.

– Это гости столицы, – невинно ответила она.

– Но почему они не ведут себя как гости? Почему так обращаются с женщиной и нападают на противника в численном преимуществе? Это бесчестно!

– Наверно, у них такие обычаи, – отмахнулась Лея. Сейчас она почему-то совсем не жалела этого человека, который, как оказалось, с легкостью мог постоять и за себя, и за другого. Но она так хотела показать ему совсем другой город, только не знала, с чего начать. А он с грустной улыбкой, видимо, читая ее мысли, внимательно посмотрел ей в глаза и произнес:

– Вы обещали показать мне ваш город – извольте! Я жду!

Он отомстил ей за Ильюшеньку. А ей было очень обидно, и она с досадой воскликнула:

– Но почему вы не замечаете, сколько в этом городе замечательных людей – актеров, врачей, учителей, ученых?…

Но он ее спокойно перебил, холодно ответив:

– Ни один врач не захочет лечить больного, узнав, что тому нечем платить. Даже если тот умирать будет – не станет. Ни один актер не станет из любви к искусству создавать великое, вечное. Только за гонорар. А потому и искусство это будет столь же великим. Учитель не будет учить детей, ученый создавать величайшие открытия. Их просто сочтут ненормальными, если они станут делать это из любви к профессии и к людям. Не обижайтесь, Лея. Я говорю вам то, что вижу. Конечно, есть исключения. Но мы долго будем бродить по закоулкам вашего города, ища таких людей.

– Конечно же, найдем, – горячо воскликнула она. – Непременно найдем.

– Но где, когда!? – возразил он. – Кстати, вы знаете, кто сидел за рулем той машины, которая в меня чуть не врезалась? Известный артист. Снимается в вашем современном кино. Только мышцы у него, как у Геракла, а играет он или убийц, или жандармов. А в свободное время носится по улицам, употребив некоторое количество горячительных напитков и прочей дряни, возомнив себя мессией, великой звездой. Не расстраивайтесь, милая девушка, но все это мне что-то напоминает. И ни один из этих людей ничего достойного не сделает и не создаст.

Люди из «пещеры», – вспомнила она, но говорить о них не стала, а он сделал вид, что не услышал ее мыслей. И тут ее осенило:

– Пойдемте за мной! Пойдемте, я покажу вам кое-что еще.

Они спустились по лестнице, и перед ними возникли двери Метро. Он хотел открыть одну из них и пройти дальше. Здесь он никогда раньше не бывал, но без интереса заглядывал вглубь просторного подземелья. Лея его остановила:

– Подождите! Я давно заметила. Это такая игра! Это двери Метро. Метро, это огромная пещера, где ездят поезда. Они соединяют все районы Москвы. Люди ныряют туда, а поднимаются где-то далеко-далеко отсюда. Но дело не в этом. Это дверь! – повторила она. – Не спешите! А у этой двери есть удивительный закон – стоит ее придержать – следующий человек сделает то же самое. Точно сделает! Я наблюдала – все это действительно так! Не верите?

– Отчего же? – холодно произнес он, уставившись на людей, которые толкали двери, безжалостно их отпускали, и те, как из катапульты, обрушивалась на следующего, а потом эти люди безоглядно мчались дальше. Ильюшенька скептически на нее посмотрел, спрятав улыбку. Лея от досады замерла. Сегодня ей не везло, сегодня был не ее день. Вдруг произошла странная вещь. Какой-то парень, завидев позади себя симпатичную девушку, открыл злосчастную дверь, придержал ее, подождав, пока та пройдет. А следом шла вереница людей. Илья с интересом замер. А девушка, словно по инерции повторила это движение. За ней шли люди – старые и молодые, дети, их родители, знакомые и незнакомые, но все они делали одно и то же – вежливо, не глядя назад, придерживали дверь. Так продолжалось достаточно долго. Ильюшенька поднял брови, а Лея с восторгом произнесла:

– Это мое открытие. Я сделала его давно, но до сих пор оно работает.

– Необъяснимая вещь, – пробормотал он.

Они еще некоторое время стояли и наблюдали. Все повторялось снова и снова, пока не возникала небольшая пауза. А затем все с начала. Двери лупили, двери нещадно колотили людей, идущих друг за другом. Но всегда находился тот первый, который приостанавливал ее, смотрел назад и бережно передавал идущему следом.

– И это еще не все! – воскликнула она. – Необъяснимый закон действует на протяжении всего маршрута следования любого человека, заходящего сюда. Люди разбегаются по разным веткам, станциям, по всему городу, но где-то хранится информация о том, как они сюда зашли. Одни придержали эту волшебную дверь, другие нет! Что же будет с каждым из них на выходе? То же самое! Кто не бросил в лицо человеку эту дверь, тому непременно повезет, и ее придержат. Все возвращается. Удивительный закон! Хотите, проверим?… Илья!? Хотите?

Тот все это время с удивлением следил за людьми, на мгновение потеряв ее из виду, потом очнулся, с благодарностью на нее посмотрел, услышав свое имя. Свое нормальное имя. И она заметила, как улыбка засияла на лице этого большого ребенка, который, казалось, уже готов был играть в ее игры.

– Хочу! – воскликнул он. – Только, я вам не верю! И как вы собираетесь это сделать? Будете преследовать одного из них?

– Все просто. Идите за мной и открывайте свою дверь.

– Как мне с ней поступить?

– Как хотите! – засмеялась она, – только помните – все возвращается! – и первая бросилась в толпу людей. Она подала дверь какому-то мужчине, который с благодарностью на нее посмотрел, придержав ее следующему, и стала ждать своего спутника. А тот, подойдя к двери и, завидев, что за ним идет женщина с коляской, открыл ее, помог той проехать. Потом шла старушка. Он и ей придержал дверь, зная, что у той не хватит сил сделать нужное движение. Шли люди, пожилые, молодые, всякие, разные, но он уже, забыв обо всем, стоял, как привратник и, подпирая ладонью прозрачный пластик, держал дверь, пока не услышал голос Леи:

– Достаточно! Илья, достаточно! Ваша миссия выполнена! – и со смехом кинулась в пропасть метро, зияющую перед ними, с интересом наблюдая за этим неуклюжим человеком, который пытался кого-то не задеть, не толкнуть, не раздавить. (Людей в метро было великое множество.) Наблюдала за тем, как он, нелепо подняв руки, протискивался в тесный створ турникета. Ступив на эскалатор, одна его нога поехала вперед, а другая осталась на месте. Оказавшись в нелепом шпагате, он грохнулся на ступеньки, но, улыбаясь, невозмутимо встал. Наблюдала за тем, с каким удивлением взирал он на лепнину и статуи, на освещение станции.

– Сколько свечей зажгли, ну надо же. Как ярко! А какие люстры!

Наконец, они протиснулись в вагон. Там была невообразимая давка, и Лея немного отстала. Его толкали со всех сторон, он этого не замечал, только искал ее глазами, но не находил. Он был на голову выше остальных, а со всех сторон его сжимали незнакомые люди. Лея на следующей остановке пробралась поближе, и когда на нее надавила толпа входящих, она поневоле оказалась прижатой к этому человеку. Он смутился, не зная, как реагировать, а это хрупкое существо прикасалось к нему всем своим телом, и ее тепло передалось ему. И вдруг он почувствовал, как бьется ее сердце, а она его. Заметив, как пассажиры нещадно давят со всех сторон, он, словно, обнял ее, заключив в кольцо своих сильных рук, и больше не отпускал. Теперь она чувствовала только эти руки и тепло его дыхания. Он взглянул на нее. Лея больше не улыбалась, серьезно на него смотрела, широко раскрыв глаза. Руки, сильные руки, и тепло незнакомого мужчины. Он был, как гора, к которой она поневоле прислонилась. Сейчас он защищал ее от ветров и бурь, от всех невзгод, готовых обрушиться на ее хрупкое существо. Вокруг больше не было никого – ни людей, ни стука колес о железные рельсы, не слышались названия остановок, шума открывающихся дверей… Вспомнила того дикаря. Нет, не дикаря – человека из какой-то далекой-далекой жизни. У него тоже были сильные руки, он тоже напоминал скалу или гору, за которой хотелось спрятаться и ни о чем не думать. Потом забраться на самый край, оглядеться и сделать этот шаг. И… полететь! Полететь? Разве это возможно? Именно с такой горы можно научиться летать, теперь она в этом была совершенно уверена. Но только вместе с ним! Как жалко, что он не тот дикарь с копьем в руке и набедренной повязкой на теле! – снова подумала она. А вагон мерно покачивался, унося их в бесконечность лабиринта странной пещеры, под названием – Метро, и они в тесном объятии чувствовали, что этот короткий миг – целая вечность…