по‑прежнему продолжала бы полностью ему доверять. Я единственная, кто видит, кем он становится.

– А кто спорит? Для большинства очевидно, что у мохнатика проблемы. Я даже не скажу тебе, что ошибаешься, пытаясь что‑то с этим сделать.

– Тогда к чему проповедь?

– Потому что метод, выбранный тобой, какой‑то низкий. С твоей стороны прекрасно и благородно хотеть поступать правильно, даже если я считаю это дуростью. Но если единственный способ сделать что‑то хорошее – поступить плохо, тогда, может, оно того не стоит.

Сабрина уставилась в темный лес, не желая видеть лицо Пака.

– Но что я в этом понимаю? Я не должен быть хорошим человеком. Но ты можешь. Ты Сабрина Гримм, и твоя сестра боготворит тебя. Для нее ты должна быть хорошим примером для подражания. Тебе не кажется странным, что Принц Малолетних Преступников учит тебя отличать хорошее от плохого?

Лежа во мраке, Сабрина обдумывала слова Пака. Она задавалась вопросом, может ли он быть прав. Девочка знала, что предала сестру, но в то же время понимала, что на самом деле ее не заботит мнение Дафны. С тех пор, как пропали родители, она отвечала за них обеих и все складывалось просто замечательно. Если бы она позволила Дафне решать их судьбу, они обе были бы по уши в неприятностях.

– Кстати, – тихо сказал Пак. Прошел час с тех пор, как он говорил в последний раз, и она поразилась, услышав, что он еще не спит. – Тебе не нужен макияж.

Сабрина почувствовала, как горит лицо. Он знал об ее поздних косметических процедурах. И, если она правильно расслышала, он также признал, что считал ее симпатичной. Она посмотрела на него и увидела, что он смотрит на нее.

– Лучше бы я этого не говорил, – сказал он.

– Согласна, – ответила она.

– Поможет, если я скажу, что ты вонючая, грязная жаба?

Сабрина кивнула и отодвинулась как можно дальше на край батута. Пак сделал то же самое.

***

– Ау! – голос дяди Джейка эхом пронесся над лагуной.

– Мы здесь! – крикнула Сабрина и села, потянув Пака за собой. Вместе они растолкали Дафну.

– Давайте сюда! Я снова нашел нашу неуловимую Златовласку. Она в Париже.

Когда ребята проследовали за дядей в комнату Зерцала, они обнаружили Шиповничек, сидящую на кровати рядом с их спящими родителями. Она едва успела поздороваться, как вдруг возбужденный Джейк принялся объяснять, почему он их разбудил.

– Как вы знаете, Златовласка умчалась из Венеции так быстро, как только могла, – дядя Джейк встал перед зеркалом. За ним дети увидели изображение Парижа. Сабрина восхитилась величественной архитектурой. Город казался сочетанием бесконечной красоты и современного дизайна. – Кем бы ни был тот человек на мотоцикле, она очевидно испугалась его. К счастью, нам не нужно больше прилагать много усилий в ее поисках. Зерцало показал мне точный адрес. Она зарегистрировалась в месте под названием «Отель Тереза».

– То есть нам не надо возвращаться в библиотеку к тому идиоту, швыряющемуся книгами? – от воспоминаний Пак зачесался.

– Конечно, нет. Мы можем отправиться прямо к ней, – ответил дядя Джейк.

– Так чего мы ждем? – Сабрина шагнула к сундуку путешественника.

– О, когда я говорил «мы», я не имел в виду «ты», – пробормотал дядя Джейк.

– Что? Почему? – поразилась Сабрина.

– Так случилось, что ты оказалась скована наручниками с вечножителем, а, как мы знаем, вечножители не могут покинуть город. Тебе придется остаться здесь с Паком и Шиповничек, – объяснил дядя Джейк.

Сабрина чуть не придушила мальчишку‑эльфа. Особенно когда он ухмыльнулся ей.

– А я могу пойти? – спросила Дафна.

Дядя Джейк кивнул.

– Да, но тебе нужно держаться рядом со мной. Там может быть опасно. – Он полез в карман и протянул малышке ключ. – Хочешь сама попробовать в этот раз?

Дафна посмотрела на ключ, словно тот был драгоценным камнем. Она повторила адрес, который сказал ей дядя Джейк, и вставила ключ. Когда она повернула его, крышка распахнулась, являя винтовую лестницу.

– Я так вам завидую! – сказала Шиповничек. – Я не была в Париже сотни лет.

– Мы принесем тебе сувенир, – пообещала Дафна.

Дядя Джейк взял свою девушку за руку.

– Если бы я мог взять тебя с собой…

Шиповничек чмокнула его в щеку.

– Не болтай с француженками.

Дядя Джейк подмигнул Шиповничек, потом повернулся к Дафне.

– Ну что, поехали!

Сабрина была в ярости, но выдавила из себя улыбку.

– Будь осторожна, – сказала она младшей сестре.

– Все будет хорошо, – нетерпеливо откликнулась та, закатив глаза.

Мгновение спустя она и дядя Джейк исчезли.

– Он сказал, что мы можем наблюдать за ними через магическое зеркало, – сказала Шиповничек.

На поверхности появилось лицо Зерцала.

– Приветствую, леди и джентльмен. Что мне вам показать этим вечером?

– Мы хотим посмотреть на дядю Джейка и Дафну в Париже, – ответила Сабрина.

– Сию минуту, – откликнулся Зерцало. – Просто скажи волшебные слова.

– Свет Зерцало, помоги, дядю с Дафной покажи.

Зерцало улыбнулся.

– Так‑то лучше.

Его лицо растворилось, и на поверхности зеркала появился узкий проспект с элегантными жилыми домами. В каждом здании был прокуренный бар, либо уютный ресторан, либо маленький бутик на первом этаже. Из них высыпались люди, потягивая вино и вглядываясь в небеса. Высоко вверху небо заполняли фейерверками. По всему горизонту вспыхивали потоки голубых, зеленых, красных и белых огней, которые рассыпались перед следующим взглядом. Вдали возвышалась огромная стальная башня, освещенная тысячами маленьких фонарей, а на ее верхушке ярким прожектором светил маяк, поворачиваясь на триста шестьдесят градусов.

Сабрина повернулась к Шиповничек, чтобы оценить ее реакцию. Женщина была восхищена.

– Это Эйфелева Башня, – сказала она. – Восхитительно.

Внезапно Сабрина осознала, что, должно быть, чувствовала Шиповничек. Она была заточена больше двухсот лет в маленьком городишке. Сейчас она вдруг увидела внешний мир настолько отчетливо, что тот казался настоящим. Париж был местом, которое, как подозревала Сабрина, Шиповничек уже и не надеялась увидеть снова.

Дядя Джейк и Дафна вышли из дверного проема и оглядывали окрестности. Мгновение они стояли в благоговении от города.

– Вон она! – Шиповничек указала на идущую по улице женщину. Сабрина осмотрела толпу. Это и правда была Златовласка, их неуловимая спасительница. Она улыбалась от уха до уха, очевидно наслаждаясь видами и звуками сверкающего города.

– Она там, Джейк! –