Эми Файбс и Тилли Лайтли пили чай на веранде в парке. Тилли снова спросила, который час. Одна из ее самых раздражающих привычек, подумала Эми, – не носить часы. Взглянула на свои и подавила вздох.

– Четверть пятого, – сообщила она. – Не знаю, куда запропастились остальные. Закажем еще чайник чаю, или… вы точно не хотите что-нибудь съесть?

– О нет, Эми, спасибо. В меня не влезет. – Тилли откинула волосы за спину. – Я выпила воды, пока ждала вас.

– Простите, что опоздала, – ответила Эми, расплачиваясь.

Лицо Тилли осветила полуулыбка.

– Всего на пять минут. Напрасно вы торопились и волновались, да еще в такую жару. Как видите, остальные не удосужились. – Она посмотрела на столешницу и поскребла по ней ногтем. Ее руки были очень маленькие, тонкие и белые, на удивление чистые, с коротко подрезанными розовыми ногтями без лака, – совсем как руки ребенка.

Рядом с ней Эми казалась себе великаншей. Она обхватила длинными пальцами свою чашку с чаем, чувствуя, что Тилли смотрит на ее руки, отмечая, что ярко-алый лак облупился, а один ноготь сломан. Эми не успела подправить маникюр, пришлось бежать, чтобы успеть к четырехчасовой встрече. А оказалось, что остальные и не подумали явиться вовремя. Даже Малькольм.

Тилли подперла подбородок рукой и печально засмотрелась вдаль, на знойное дневное марево. Было по-прежнему очень жарко, хотя тени уже начали завладевать дорожками и лужайками. Легкий бриз со стороны гавани утих, над парком завис неподвижный душный и влажный воздух.

В молчании чувствовалось беспокойство. Наконец Тилли вздохнула, поерзала на месте и заговорила:

– Я, пожалуй, сбегаю в дамскую комнату, пока мы ждем. По пути сюда я не успела, боялась опоздать. И как вижу теперь, совершенно напрасно. – Она поднялась и тревожно огляделась по сторонам. – Вы не знаете, в какой она стороне?

– Вон там, за щитом, – указала Эмми и проводила взглядом Тилли, пробирающуюся между столиками так, чтобы ненароком не задеть сидящих за ними людей.

Несколько минут покоя. Как раз то, что ей надо. Как же Эми будет рада, когда все кончится. Как счастлива. Она задумалась о своей благоуханной, ничем не загроможденной приемной на втором этаже «Карлайла». Там Эми чувствовала себя спокойно и в безопасности, казалась самой себе компетентной и организованной. А теперь гадала, сумеет ли еще когда-нибудь ощутить спокойствие. Она взглянула на часы. 4:20. Куда же запропастились остальные?

– Ну наконец-то! – негромко воскликнула Тилли, садясь на свое место и указывая глазами на разморенную жарой и озабоченную Иви, лавирующую между столиками.

– А где все? – спросила Иви, приблизившись. – Господи, ну и жара! Я прямо плавлюсь!

– Неизвестно где, – отрезала Тилли, доказывая, что умеет срывать на окружающих злость. – Никто так и не появился, кроме нас. – Она вытянула шею и попыталась заглянуть за спину Иви. – А где Джек Спротт?

– Не имею ни малейшего понятия, – буркнула Иви, плюхаясь в кресло. – Старый хитрюга улизнул от меня. Я прождала его сорок пять минут. Он ушел якобы в туалет вон там, – она неопределенно махнула рукой в сторону парка, – а я ждала его, но он так и не вернулся. В конце концов я отправилась его искать. Думала, может, в обморок упал или еще что. Но его нигде не оказалось. Наверное, вышел из туалета и смылся втихомолку или вообще не заходил туда, что меня ничуть не удивляет. Я весь парк обегала по этой проклятой жаре и в издательство успела сгонять. Вот увидите, он скрывается в каком-нибудь пабе, наверняка упьется в хлам.

Эми ужаснулась.

– Но ведь сегодня…

– Знаю, знаю, – сквозь зубы процедила Иви.

– Выпейте чаю, – предложила Тилли с раздражающей заботливостью. – Не надо так волноваться, Иви. Малькольм вас не укусит.

Иви вскинула подбородок и зло покраснела.

– Малькольм! Да мне нет никакого дела до того, что подумает Малькольм, можете мне поверить! – издевательским тоном объявила она и вдруг вспомнила, где находится и с кем. – Ох, извините, я не хотела срываться на вас, Тилли.

Опустив глаза, Тилли молчала.

Иви в отчаянии огляделась, отыскивая взглядом официантку, и заметила Малькольма, робко, бочком направляющегося к ним. Вид у него был взъерошенный и какой-то потерянный, но, подойдя ближе, он расправил плечи и попытался изобразить жизнерадостную улыбку.

– Простите за опоздание! А где Джек? – спросил он, неловко стреляя взглядом по сторонам.

– А Барбара? – парировала Иви.

Мгновение они смотрели друг на друга в упор.

Тилли негромко рассмеялась.

– Неужели и Барбара застала вас врасплох, Малькольм?

Он вспыхнул и на время утратил дар речи, потом прокашлялся.

– Барбара, наверное, ушла… к себе в комнату, кажется. Мы… эм-м… разошлись, – и он обрушился на Иви: – Послушайте, вы что, хотите сказать, что Джека здесь нет?

– Да, он удрал от меня, – ровным тоном ответила Иви. – Я искала его, но нигде не нашла. Придется нам вернуться в издательство и надеяться, что он объявится.

Малькольм наклонил голову так низко, что коснулся лбом стола.

– За что мне все это? – запричитал он.

Этот жест у выдержанного и холеного Малькольма Пула получился настолько неуместным и драматическим, что три женщины с любопытством уставились на него.

– Обычное дело, – резко откликнулась Иви. – Ничего, вернется, и Барбара тоже. Вечерний прием они ни за что не пропустят.

Малькольм поднял лицо в ярко-розовых пятнах и пригладил взмокшими ладонями коротко подстриженные волосы.

– Вечерний прием. – Он словно говорил сам с собой. – А я и забыл. – Он покачал головой и вдруг по-мальчишески расхохотался.

Иви заерзала на месте, исподтишка подглядывая на его съехавший галстук и раскрасневшееся, беззащитное лицо. Ей всегда было неловко видеть, как люди не выдерживают давления обстоятельств, но она никак не думала, что Малькольм способен так сразу пасть духом.

Дэн Тоби взгромоздил ноги на видавший виды стол и развернул первый гамбургер. День выдался длинным, жарким и хлопотным – то одно, то другое. Он мог бы уйти домой, его мучила совесть при мысли об увядающих растениях и сухой траве, жаждущих полива, но приятной тишине вечернего пригорода он почему-то предпочел гамбургер с картошкой фри в ярко освещенной тесноте участка, где уже началось ночное дежурство.

Сержант жевал, погрузившись в раздумья. В вечерней газете о смерти Сола Мердока не было ни слова, значит, Квентину Хейлу все-таки удалось избежать огласки. Удивительно. Смелости ему не занимать. Уже за одно это им можно восхищаться. Не дрогнул даже после того, как подчиненные серьезно подвели его и упустили Джека Спротта, просочившегося у них сквозь пальцы! Только стал держаться еще строже и немногословнее и спокойно осведомился, не поможет ли полиция отыскать Джека. И конечно, ввиду обстоятельств полиция была только рада оказать помощь.