─ А можно, я буду заказывать?

─ Конечно… Выбирай любое кафе. Только не смотри на «Трапезу»

─ Это почему?

─ Так у греков называется банк, ─ усмехнулся Егор.

Когда наступило время, которое греки называют месимери, на улицах и кофейнях прохожих и посетителей, действительно, существенно поубавилось. Разве что, вездесущие туристы, которым за несколько дней отпуска нужно было всё увидеть и везде побывать, не сдавались перед наступившей жарой, вызывающей сонное настроение и желание закрыть глаза после сытного обеда. Остальные спокойно закрывали двери магазинчиков и кафе, чтобы набраться сил перед неминуемым вечером и наступающей ночью, когда город начнёт веселиться так, что не всякое спортивное состязание сможет сравнится с этим буйным выбросом адреналина.

Греки издревле любят выражать свои эмоции публично, причём, не только на футбольном матче, но и в песнях, и танцах, и простых спорах с собеседником за чашкой кофе или игроком в нарды. Чтобы всё это увидеть, хотя бы одним глазком или едва прикоснуться, нужно побродить по городу, после захода солнца, рядом с этим действом, ощущая нарастающий ритм безудержной гонки бесшабашного веселья, которое начинается медленным напевом, словно сиртаки, и раскручивается так, что ноги уже не поспевают, а мысли не могут остановиться.

─ Просыпайся, соня, ─ Грек присел на край огромной кровати с подносом, на котором стояли две чашечки кофе. ─ Прогуляемся перед закатом по набережной.

─ Закатом? ─ Светлана резко села оглядываясь по сторонам, но тут же медленно облокотилась о большую подушку, вытянув в стороны красивые загорелые руки, слово собиралась обнять весь мир. ─ Надо же, уже вечер…

─ По-нашему, по-гречески — полдник. Двадцать минут на сборы и зайдем в соседнюю кофейню на площади.

─ Они всё время пьют кофе?

─ Весь день… Мы только курить не будем. Хотя, можешь попробовать кальян.

─ Нет, спасибо.

─ В кофейнях подают узо.

─ Что это?

─ Нечто среднее между водкой и настойкой на травах или анисе.

─ Анисовку я не хочу.

─ Тогда рекомендую попробовать фредо…

─ Это производное от Фредди или Фрейда? ─ улыбнулась девушка и лукаво глянула на Егора.

─ В греческой культуре много заимствований, хотя, навряд ли что-то от Фрейда. Так называется крепкий кофе с ледяной крошкой и добавлением вишни.

─ Уговорил…

Он вышел на балкон, чтобы не мешать королеве припудрить носик и поправить корону. Солнце уже цеплялось за крыши домов, стоящих плотными рядами вдоль широкой набережной, расчертив её длинными причудливыми полосами. Постепенно она заполнялась, прогуливающимися после жаркого дня, туристами и местными жителями. Некоторые из них были в футболках с надписью «нет работы — нет проблем». Несколько лет назад после робкой попытки Греции выйти из Евросоюза, страна испытала на себе финансовый прессинг. Хозяева денег разрешили держателям банковских карт тратить или снимать наличными по двадцать евро в сутки. Пришлось забыть о самостоятельности и демократии. Потерявших работу подкармливали социальными льготами и небольшими подачками, на которые можно было существовать.

В кофейне по соседству, с памятником Аристотелю, было шумно. Многие играли в нарды, азартно кидая пару кубиков на доску и выкрикивая желаемую комбинацию. Очевидно, среди игроков были жуликоватые умельцы, которых тут же ловили за руки и выясняли отношения. Причём, это была привычная ситуация, не привлекающая к себе особого внимания. В уголке сидела молодая пара туристов, с интересом наблюдавшая за происходящим.

─ Почему наши пенсионеры сидят по домам, оставаясь наедине со своими проблемами, а греки, заплатив за чашку кофе, могут весь вечер общаться с приятелями и соседями в кофейне?

─ Традиции… ─ пожал плечами Егор. ─ У нас в лучшем случае соседи по огороду.

─ Когда-то в нашем дворе, ─ вспомнила Светлана, ─ старички играли в домино, на скамейках сквера — в шахматы. Теперь и этого нет.

Грек что-то хотел добавить, но быстро сменил тему.

─ Как тебе фредо?

─ Это для меня открытие… Никогда раньше не пила холодный кофе, теперь, похоже, буду готовить.

─ Открыла форточку? ─ улыбнулся Грек.

─ Слушай! ─ вскинулась девушка, не ответив ─ Вот этот дед явно жульничает. Даже я заметила, как он один кубик с доски убрал, а другой поставил. Да так ловко…

─ О-о, да с тобой нельзя играть.

─ Почему?

─ А как же тогда выигрывать? Они же на узо играют…

─ М-да, ─ огорчённо прошептала Светлана, ─ наши старички лучше.

─ Тогда пойдем в следующее кафе.

─ Зачем?

─ За впечатлениями… Я читал, что у них так часто ходят из одного места в другое.

На набережной стали попадаться музыканты. Ребята парами и группами неплохо пели, подыгрывая себе кто на чём. Прохожие иногда задерживались около кого-нибудь, кидали мелочь в открытый футляр, иногда, даже подпевали.

─ Мне показалось, ─ удивилась девушка, ─ что они пели по очереди, как бы обмениваясь какими-то фразами, наподобие наших частушек.

─ Мне тоже… ─ усмехнулся Егор. ─ Один на гитаре играет, а у второго в руках что-то вроде домры или мандолины, по-моему, называется бузуки. Здорово дуэт звучит.

─ Сиртаки под фраппе и фредо, ─ пошутила она, заметив стаканчики с кофе около музыкантов.

─ Давай поднимемся вверх на пару улиц. Где-то неподалёку должен быть район Лададика.

─ Что это?

─ Название от слова «масло». Тут с римских времен были портовые склады, торговые конторы, рынок… Ну, не самый престижный район, куда туристам не рекомендовали заходить. Последнее время всё изменилось — это ночной центр развлечений… Пока не очень шумно, можно пройтись.

Действительно, было много интересного. Все первые этажи были заняты под брендовые магазины, кофейни, таверны, где уже сидели посетители. Судя по рекламе, было немало ночных клубов и дискотек, но они еще не открыли свои двери. На узких извилистых улочках квартала развлечений теснились всевозможные столики, а на перекрестках, обычно, была небольшая площадь с фонтаном, где с кучковались мотоциклы. Дома стояли близко друг к другу, причём, по соседству с древними развалинами были зеркальные витрины дорогих бутиков.

Некоторые стены были расписаны уличными граффити, с самыми различными сюжетами, но выполненные с большой любовью. Одни таверны привлекали белыми скатертями и красивой посудой, другие — нарочито простой мебелью из оструганных досок. Навесы над столиками пестрели рекламой, кое-где были небольшие изгороди зелёных кустарников, а до некоторых балкончиков, из огороженных пятачков земли у стены поднимался дикий виноград, под ногами поблескивали каменные плиты, которыми не одну сотню лет назад были вымощены тротуары и дороги.