И так обратился к своим верным ученикам Танцующий.

— Львов вижу я перед собой. И будь у Танцующего душа зайца, порадовался бы я быстроте своих ног! Непреклонны были вы на пути к свободе. И путь столь же непреклонной будет теперь ваша свобода. Завоевали вы право говорить «нет» даже своему долгу. И об это «нет» разбивался сам мир.

Охотник разрушает себя. Воин разрушает мир. Но пришло время созидать.

Настал час третьего превращения духа. Теперь должен он вырасти из воина в пророка.

Это самое трудное превращение. Но любите вы все самое трудное.

К чему еще быть пророком? — вопрошают ваши сердца. Разве недостаточно того, что завоевано нами право следовать своей воле? И разве мало нам самой воли? — так спрашивают глаза ваши.

Так танцую я: Всего лишь завоевали вы право подойти к скрижалям. Теперь нужно еще высечь на них свою волю.

Вернуться к началу начал, к истоку всех истоков и оттуда начать создавать свой мир — вот воля пророка, которую выбивает он на скрижалях. И пусть это отныне станет вашей волей.

Там, на берегу седого океана, среди неприступных утесов найдете вы каменные плиты и выбьете на них свои руны.

Не создавать своих богов, а самому стать богом — вот отныне ваша цель. И стать таким богом, которого может вынести только ваш дух.

Ребенку должен уподобится пророк. Ребенок — это новое начинание, чистота и невинность. Через познание создает он свой мир и утверждает его. Ребенок — только утверждение, братья мои, по вере. Пусть каждый из вас станет еще ребенком и утверждением.

Охотник может убить из засады льва. Охотник сразит его в открытом бою. Но ребенок, братья мои, положит руку на густую гриву, и лев будет мурлыкать, как котенок. И пойдет он туда, куда поведет его воля ребенка. Ибо чиста эта воля. Нет в ней тяжелого и мрачного «ты должен». Нет в ней жестокого «я хочу». Самого «я» не знает воля ребенка. Весь этот новый мир вмещает она в себя. И равны становятся все вещи этого мира.

Ступайте, братья мои по истине. Больше не нужен вам Танцующий. Выполнил он свое предназначение. И опустел, наконец, кувшин его.

Сами вы вскоре станете Танцующими. И пусть волей вашей будет созидание нового мира в себе.

А меня ждут в городе по имени Печальная Собака. Уже слышу я стук молотков. Уже слышу, как завязывают узел на пеньковой веревке. Не хочу лишать я плотников и палачей оправдания их существования.

О свободе

Создайте свою пустыню и уходите в нее, если хотите быть свободными, братья по вере.

Воров и грабителей бояться более всего, погонщики верблюдов. Я же танцую — возлюбите каждого, кто отнимает у вас. И гоните прочь дающего. Ибо не те они, кем кажутся. И давая, лишают вас большего! И даже убийцу своего благодарите в последнюю минуту. Потому что он вам дал больше других. Со злобой в сердце сотворил он доброе дело. Так будьте же благодарны тому, кто не ведает, что сеет добро.

Если жаждете вы высекать свои законы на скрижалях, то благословите всех, кто приносит вам лишения. Они и только они ваши подлинные добродетели.

Если стремится ваш дух к истине, сделайте всех дающих злейшими врагами. Бегите как от чумы от каждого, кто протягивает вам горсть золота. И помните, что дважды берет тот, кто дает скоро.

Окружите себя алчущими, завистниками и преступниками, они вымостят вам дорогу к счастью. И чем шире будет дорога, тем легче будет ваш путь в собственную пустыню. Сами созывайте их. Пусть ваши кошельки станут приманкой для них. Богатый может только терять. Бедный обречен находить.

Единственное сокровище пророка — его свобода. Но только потеряв все, можно обрести свободу. Будьте кувшинами, которые желают избавиться от прокисшего вина, братья мои по вере. Отриньте все, что имеете, говорю я вам, если хотите быть свободными.

Но глупец тот, кто отдает лишь деньги. Взамен он получит лишь нищету. Бродягой умрет тот, кто отдает лишь свой дом. Прежде всего, должны вы избавиться от самих себя. Ибо тот, кто хватается за свое «я» остается лишь погонщиком верблюдов.

Но предостерегаю вас, друзья мои, не ждите воздаяния! Тот, кто отдавая ждет, что его поблагодарят уходит от своей собственной свободы еще дальше, чем тот, кто берет.

Пустота — вот настоящая свобода. И лишь мужественные могут жить в пустоте и сами создавать пустоты. Лишь подлинные воины, преодолевшие себя, могут сказать себе: «Брось этот кусок хлеба, он ведет тебя в ад».

Любите терять больше, чем находить, а отдавать больше, чем брать.

Вера и надежда, любовь и жажда любви, страх и отчаяние, желание прощать и быть прощенным — что вам во всем этом добре, если оно не пускает вас к подлинной свободе. Рушьте, ломайте, крушите, выжигайте каленым железом. К одному должны стремиться сердца ваши — к пустоте, к собственной пустыне, в которую уйдете вы. В этой пустыне обретете вы свободу и новое величие. Ибо даже нищий может найти свое величие. Но для этого должен он создать пустыню.

Так как же тот, кто одержим дьяволом, еще имеет путь к подлинному величию. Должен он создать собственного дьявола. Поистине, лучше быть первым среди одного, чем вторым среди многих.

Благодарите воров и грабителей, братья мои по оружию, не поднимайте против них свой меч и не натягивайте лук. Они ведут вас к свободе.

О воздаянии

Шел Танцующий в город по имени Печальная собака. И окружали его ученики, знающие, что скоро осиротеют они. Но запрещал Танцующий скорбеть по нему. И шли они, стараясь придать себе веселый и бодрый вид, но полны были грусти глаза их.

И один из учеников, который больше других любил Танцующего, глотая слезы сказал:

— Даже если тебе суждено умереть, учитель, ты будешь вознагражден за то, что сделал. А твои палачи поплатятся. Таков закон — все получают по заслугам.

Остановился Танцующий и сурово посмотрел на своего ученика.

— Похоже, ты не был со мной все эти годы. Как можешь говорить о воздаянии ты, идущий по пути истины?

И обратился он к ученикам своим с такой речью.

О воздаянии за свою добродетель мечтают многие. Считают они, что должны получить награду за все добро, которое они творят, даже если свои дела называют добром лишь они. Но так ли они добродетельны, раз хотят продавать свою добродетель по хорошей цене? И еще долго торгуются, когда думают, что им недоплатили?

Выгоду они ищут везде. Если уж я сделал тебе добро, ответь мне тем же — говорят они и тянут свои лапы к вашему горлу.

Одни любят, если это липкое чувство можно назвать любовью, и клянчат взаимной любви. Я отдал тебе всего себя, — говорят они, — а ты даже не хочешь отблагодарить меня за это тем, что отдашь мне хотя бы частичку себя.

Другие за глоток воды, поданный больному другу, попросят потом море, и горе тому, кто откажет им. Делают они из своей дружбы разменную монету и думают, будто так оно и должно быть. Базарными торговцами называю я их. Но что им до имен! Главное, чтобы оценили и отблагодарили их добро. Только тогда они поверят в справедливость и хорошее начало в человеке.