Однако в картотеке где-то раздобыли фотографию Джессики, которую передавали сейчас на телестанцию по факсу, – рядом стоял редактор-художник, дожидаясь появления фотографии, чтобы превратить ее в слайд. А на соседнем компьютере принтер выдавал военную биографию Энгуса Слоуна, отца Кроуфорда. Его фотография тоже будет. Вот только фотографию Никки пока раздобыть не удалось.

Один из помощников схватил весь материал и помчался по лестнице вниз, в студию, куда только что вошел Кеттеринг. За ним следом появился посыльный от редактора внутриамериканских новостей с сообщением Берта Фишера из Ларчмонта, полученным от У-Си-би-эй. Кеттеринг сел за стоявший в центре студии стол и, отключившись от окружающего, стал вникать в материал. А вокруг него суетились техники, загорался свет. Кто-то прикрепил микрофон к пиджаку Кеттеринга. Оператор настраивал на него камеру.

Студия, откуда шла передача, была самой маленькой в здании – , не больше скромной гостиной. В ней стояла всего одна камера, и пользовались ею в таких случаях, как сейчас, когда надо было мгновенно выйти в эфир.

Тем временем в затененной аппаратной, куда отправился сейчас Чак Инсен, женщина-режиссер села в центре, перед батареей телемониторов с освещенными и темными экранами. Справа от нее сел помощник с раскрытым блокнотом в руках. Операторы и монтажеры занимали свои места; последовала серия указаний.

– Приготовиться камере номер один. Проверить микрофон.

– Билл, сообщение идет живьем. Начинаем с: “Мы прерываем эту программу” и оканчиваем: “Продолжаем чашу программу”. О'кей?

– О'кей. Все ясно.

– У нас есть текст?

– Нет. Дон будет говорить по интуиции.

– Камера номер один. Покажите Кеттеринга. Ожило еще несколько мониторов, в том числе тот, что будет передавать в эфир. Экран заполнило лицо Дона Кеттеринга.

Помощник режиссера обратился к старшему монтажеру:

– Это горячая новость. Мы врежемся в передачу с сообщением. Будьте наготове.

– Спецслайд готов? – спросила режиссер.

– Вот он, – ответил чей-то голос.

На другом мониторе экран заполнили ярко-красные буквы:

НОВОСТИ СИ-БИ-ЭЙ. СПЕЦИАЛЬНЫЙ ВЫПУСК.

– Держите картинку. – Режиссер повернулась на стуле к Инсену:

– Чак, мы готовы.

– Идем в эфир или нет? – спросил ответственный за выпуск.

Чак Инсен, прижав трубку телефона к плечу, ответил:

– Сейчас выясняю.

Он разговаривал с шефом Отдела новостей, находившимся в репортерской, где Кроуфорд Слоун умолял его подождать…

Часы показывали 11.52.

* * *

Когда через громкоговорители передали специальное сообщение, Кроуфорд Слоун находился на лестничной площадке четвертого этажа по дороге в репортерскую. Он хотел попытаться выяснить, что произошло в Ларчмонте.

Когда ожили громкоговорители, он остановился, чтобы выслушать сообщение, и потом, не веря своим ушам, еще какое-то время стоял оцепенев, в состоянии шока. Из этого транса его вывела одна из секретарш, которая видела, как он уходил с “подковы”, и сейчас кинулась за ним.

– Ох, мистер Слоун! – задыхаясь, произнесла она. – У вас на проводе ларчмонтская полиция. Они хотят срочно говорить с вами.

Он вернулся вслед за секретаршей к себе в кабинет и взял трубку.

– Мистер Слоун, говорит сотрудник сыскной полиции Йорк. Я у вас в доме, и у меня для вас весьма печальное…

– Я только что слышал. Скажите, что вам известно.

– Собственно, сэр, очень мало. Мы знаем, что ваша жена, отец и сын около пятидесяти минут назад выехали в супермаркет. В магазине, согласно показаниям свидетелей, к ним подошел… – Йорк продолжал излагать уже известные факты, включая то, что всех троих якобы насильно увезли на пикапе “ниссан”. – Мы только что узнали, – добавил он, – что специальные агенты ФБР находятся на пути сюда и кто-то из ФБР едет к вам. Мне велено сказать вам, что беспокоятся за вашу безопасность. Вам будет дана охрана, а пока вы не должны покидать здания, в котором находитесь.

Голова у Слоуна шла кругом. Снедаемый тревогой, он спросил:

– Есть предположения, кто мог это сделать?

– Нет, сэр. Все случилось неожиданно. Мы в полном неведении.

– А многие знают об этом.., о том, что произошло?

– Насколько мне известно – немногие… Чем дольше сохранится такое положение, – добавил Йорк, – тем лучше.

– Почему?

– При похищении, мистер Слоун, излишняя шумиха может повредить. Похитители, очевидно, дадут о себе знать – по всей вероятности, они прежде всего постараются связаться с вами. Потом мы – а скорее всего ФБР – начнем с ними диалог, вступим в переговоры. Нам ни к чему, чтобы весь мир знал об этом. Да и им тоже, потому что…

– Поговорим об этом позже, – прервал его Слоун, – а сейчас мне надо кое-что предпринять.

Заметив оживление на “подкове” и зная, что оно означает, Слоун хотел во что бы то ни стало помешать поспешной акции. Выскочив из своего кабинета, он крикнул:

– Где Лэс Чиппингем?

– В репортерской, – сказал один из старших выпускающих. И более мягко добавил:

– Кроуф, мы все очень сочувствуем, но, похоже, сейчас будет эфир.

Слоун едва ли дослушал его. Он кинулся к лестнице и быстро взбежал по ней. Вдали он увидел шефа Отдела новостей, совещавшегося с несколькими людьми у стола редактора внутриамериканской службы.

– А вы уверены, что этот ларчмонтский хроникер ничего не напутал? – как раз спрашивал Чиппингем.

– У-Си-би-эй говорит, что это их старый сотрудник – человек вполне надежный и честный, – ответил Эрни Ласалл.

– В таком случае надо давать то, что у нас есть. В этот момент Слоун подскочил к разговаривавшим.

– Нет, нет и нет! Лэс, не надо. Нужно выждать. Полиция только что сказала мне, что похитители могут объявиться. А шумиха может повредить моей семье.

Ласалл сказал:

– Мы понимаем, Кроуф, каково тебе сейчас. Но это серьезное событие, и другие станции располагают информацией. Они не станут держать ее у себя. У-Эн-би-си…

Слоун затряс головой.

– Я все равно говорю – нет! – И повернулся к шефу Отдела новостей:

– Лэс, я тебя умоляю: повремени!

Воцарилась напряженная тишина. Все знали, что при других обстоятельствах Слоун первым потребовал бы выхода в эфир. Но ни у кого не хватало духу сказать: “Кроуф, ты непоследователен”.

Чиппингем взглянул на висевшие в репортерской часы: 11.54.

В этот момент позвонил Инсен. Ласалл выслушал его и сообщил:

– Чак говорит – все готовы. Он хочет знать: мы врезаемся в программу или нет? Чиппингем сказал: