КАМПАНИИ 1707-1709 гг. После неудачного похода на Выборг война в районе Петербурга вновь замерла. На этот раз пауза затянулась на 20 месяцев. 1707 г. в истории Северной войны вообще ничем не примечателен, если не считать смены российского командования в Петербурге. Адмирала Крюйса и генерала Брюса (не сумевших подготовить выборгскую операцию) сменил генерал-адмирал Апраксин, объединивший в своих руках верховное руководство и морскими, и сухопутными силами района[81].

Боевые действия практически не велись. Хотя шведская эскадра адмирала Анкершерны весной вновь пришла в Финский залив, никаких крупных операций с ее участием противник не планировал, удовлетворившись простой блокадой морских подступов к Петербургу. А Россия все еще не располагала флотом, который был бы способен в открытом море с надеждой на успех дать бой неприятелю.

В 1708 г. Карл XII двинул свои главные силы в поход на Москву, а в районе Петербурга приказал вести отвлекающие атаки. Правда, до наступления лета русское командование оставалось в неведении, куда шведский король нанесет основной удар. Однако никто не сомневался в том, что судьба войны решится на суше. И флоту в этот период противники уделяли внимания несравнимо меньше, чем армии.

За последние два года на Балтике масштабы русского кораблестроения резко снизились. Флот — дело дорогое. Тем более, когда он строится столь непродуманно. Примитивная русская экономика не могла беспрерывно выдерживать подобную нагрузку. Даже малые суда закладывались редко. На Олонецкой и Адмиралтейской верфях по проекту, изобретенному самим царем (и названному им «русским»), собрали 15 гребных бригантин. 10 скампавей построили греческие мастера на Кронверкской верфи. Ну а ввод в строй более крупных единиц вообще можно пересчитать по пальцам. На Свири Геренс закончил постройку последнего фрегата — 32-пушечного «Думкрата», а грек Муц собрал также последнюю большую галеру — «Святую Наталию». В Адмиралтействе англичанин Ричард Броун сдал бомбардирский галиот — 18-пушеч-ную «Надежду». Здесь же отстроили 16-пушечную шняву «Лизет». Ее чертежи разрабатывал опять же сам Петр.

Таким образом, к весне 1708 г. русский Балтийский флот имел 12 фрегатов (два 32-пушечных и десять 28-пушечных), 17 шняв (тринадцать 14-пушечных и четыре 16-пушечных), одну 14-пушечную тартану, три 18-пушеч-ных бомбардирских корабля, 8 больших галер (вооруженных в ту кампанию 8 пушками каждая) и более 200 малых парусных и гребных судов. Общая численность экипажей перевалила за 8000 моряков. Этот состав стал наивысшей точкой развития петровского армейского флота.

Как обычно, с началом навигации 1708 г. шведы направили в Финский залив эскадру адмирала Анкершерны. По русским данным она состояла из 22 боевых вымпелов и имела задачу способствовать корпусу генерала Любеккера в его вспомогательном ударе по Ингрии. В начале мая скандинавские корабли уже стояли в Ревеле. Но тут задул встречный ветер, и шведы не успели вовремя блокировать устье Невы.

Петр I в эти дни как раз находился в Петербурге. Он мгновенно оценил все выгоды неожиданно сложившейся ситуации и приказал командовавшему Балтийским флотом вице-адмирал Крюйсу отправить отряд гребных судов в рейд вдоль финского побережья с целью хоть как-то нарушить планомерную подготовку неприятеля к летней кампании. Русскими галерными флотилиями руководил венецианец — шаутбенахт Боцис. Он и возглавил первый относительно дальний боевой поход петровских моряков на Балтике.

* * *

РЕЙД на Борго. 17—21 мая

Приняв 500 солдат, 9 скампавей и 7 бригантин, взяли курс на финские шхеры. Пройдя вдоль северного берега залива свыше 250 километров, они через 4 дня достигли города Борго и высадили там десант. Неожиданность нападения решила дело. Шведский гарнизон отступил. Боцис разорил городок с округой, сжег полтора десятка торговых кораблей. И потеряв всего 15 солдат убитыми, благополучно вернулся.

Данным эпизодом активные боевые действия на море в 1708 г. и исчерпываются. Сухопутные силы шведов перешли в наступление только к концу лета. Русские войска, не вступая в серьезные бои, укрылись по крепостям. Так как Любеккер не имел осадной артиллерии, то он не стал их штурмовать. 9 сентября его войска форсировали Неву и совершили глубокий рейд по местности, лежащей южнее реки. К концу октября шведы вышли на берег Финского залива в районе Копорья. Туда же подошла и эскадра Анкершерны. В течение нескольких дней она перебросила корпус Любеккера через залив к Выборгу. Русский флот мешать не пытался. Этой операцией скандинавов кампания завершилась. Противники разошлись по зимним квартирам.

1708 г. примечателен решением Петра организовать строительство крупных кораблей в Архангельске на Соломбальской верфи. Туда из Петербурга поехал один из лучших царских мастеров — голландец Выбе Геренс. Осенью он уже приступил к постройке двух 32-пушечных фрегатов. А на Олонецкой верфи и на новом судостроительном предприятии в Новой Ладоге решили попробовать заложить по два небольших 50-пушечных линейных корабля. На берегу Волхова этим занялся Ричард Броун, на Свири — Ричард Бент[82].

Кампания 1709 г. на сухопутном фронте для всей Северной войны стала решающей, предопределив будущих победителей и побежденных. Если бы Россия имела в тот момент настоящий флот, то боевые действия вообще очень скоро закончились бы полным военным крахом Стокгольма. Для отражения атаки второго крупного десанта (в дополнение к датской операции) в Скандинавии просто не нашлось бы войск. Но петровские корабли не смели еще плавать даже по большей части Финского залива, не говоря уж о Балтийском море. А значит ни о какой непосредственной угрозе метрополии Карла XII не могло быть и речи. Поэтому изнуряющее противоборство продолжалось после Полтавы целых 12 лет, пока шведы окончательно не выдохлись… Экономически.

В течение всего 1709 г. наблюдателю, находившемуся в Петербурге, ситуация вокруг города ничем не напоминала о том, что идет судьбоносная кампания. Как обычно поздней весной небольшая шведская эскадра адмирала Анкершерны вошла в Финский залив. Далее тоже все шло привычным порядком. Шведы крейсировали к западу от Котлина. Русский армейский флот крутился на своем безопасном «пятачке», который в следующем веке получит название «Маркизова лужа». Никто друг другу не мешал[83]. Лето пролетело быстро, и в середине осени скандинавские корабли ушли домой.

После Полтавы эпицентр войны снова сместился на берега Балтики. 4 декабря после полутора лет отлучки в Петербург вернулся Петр. Он распорядился начинать подготовку наступательных операций следующего лета в этом районе. Кроме того, царь приказал ускорить работы по созданию настоящего военно-морского флота.