Псы, оказавшись рядом, сбились, немедленно в кучу, начали глухо, озлобленно рычать.

— Мео ля хьов?!

Щелкнули предохранители, солдатня, вмиг заострившись лицами, принялась вглядываться в окрестные кусты. Поняли, наконец-то!

— Бету гьицу муна, со карама!

Вид пчелиного гнезда тоже радости не прибавил, зато повлиял на быстроту принятия решения. Поводки натянулись, и дружное сообщество шустро кануло в заросли.

— Кира, — прошептал Богдан душевно. — Вот скажи честно, ты готовить умеешь?

— А если да, то что?

— Как приедем — сразу женюсь.

— Мечтатель ты, однако!

— Просто честный человек. Побывав с тобой в столь плотном контакте, обязан сделать предложение!

— Интересно, каковы тогда мои обязанности? — прокряхтел Суханов, зажатый в неудобной позе между Кирой и корнями. — Или я тут третьим-лишним оказался? Могу уйти, если так.

Девушка рассмеялась, а Богдан промолчал, радуясь, что никто не видит его лица. Грустно вдруг стало, и глупости вспомнились, в тему разговора. Лай Мо, например.

«Старею, что ли?! Откуда, нафиг, это чувство вины к месту и не к месту?! Работу пора менять?».

Над головой, в паре метров возбужденно гудели пчелы.

Ожидание становилось невыносимым.

Повествующая о пользе интуиции и способности видеть в темноте

Укрытие покинули через полчаса.

Богдан давно уже отучился переоценивать себя, и считать врагов дураками, а потому контрольное время отмерил жестко — ни минуты лишней в ту или другую сторону. Полчаса при движении через заросли солдатам достаточно, чтобы уйти на недосягаемое для песьего нюха расстояние, но не успеть выйти на берег. Потом возможны эксцессы вроде разворота воинства на 180 градусов и повторного тройного прочесывания в обратную сторону. С детальной, на сей раз, проверкой любых естественных укрытий — после хорошей вздрючки от командующего операцией.

— А я ведь только сейчас подумала, почему они в гнездо не полезли? — спросила Кира, уворачиваясь от башмаков вылезающего Богдана. — Могли ведь медком поинтересоваться.

— Наверное, это неправильные пчелы, и они делают неправильный мед. Прошу на выход, дамы и господа.

Гнездо над головой отозвалось басовитым гулом, выпустив наружу десяток насекомых радикально-черного цвета. Богдан, видевший как-то в Африке жертву тамошних пчел-убийц, восторга сейчас не испытал, но протянул мужественно руку Кире. Дмитрий Константинович, как истинный джентльмен, покинул убежище последним.

— И куда теперь? — спросил деловито. — Снова на восток?

— Именно. Двигаться будем параллельно «цепям» и как можно быстрее, — вынув все ту же незаменимую коробочку, Богдан поморщился заранее, пальцы прихватили очередную горсть порошка. Перчатку теперь не отстираешь, пожалуй.

— Это что за дерьмо? — поморщилась Кира и отступила даже на шаг.

— Оно и есть. Высушенный, толченый помет тигра в комплекте с выделениями некоторых его желез. Изобретено и сделано в Гонконге, по спецзаказу.

— Лекарство, что ли?

— Ага, от любопытства. Две щепотки на стакан воды и ничего больше в жизни не надо.

С полянки уходили классическим «волчьим шагом» — след в след. Богуславский, экономя снадобье, распылял его малыми толиками и вздохнул облегченно, когда горсть кончилась. Перешел из арьергарда в авангард, карабин соскочил с плеча, на компас взглянул и на таймер. По всему выходило, что нужно торопиться.

Следующие несколько часов вышли, пожалуй, самыми потогонными и изматывающими в зрелой жизни господина Суханова. Хороший спортивный шаг, с полной выкладкой, по пересеченной местности. Богдан и сам от подобных мероприятий отвыкать начал, подустал изрядно, а на магната жалко было смотреть.

— Как у вас с сердцем? — спросил, на всякий пожарный, ощутив тут же явное недовольство бизнесмена.

— С сердцем у нас хорошо, без сердца — плохо! Я прошу, Богдан, не надо ради меня сбавлять шаг, ладно?

— Как скажете Дмитрий Константиныч, — про себя Богуславский подумал, что лучше лишний раз тормознуть чем тащить потом клиента на руках сквозь заросли. — Хозяин-барин.

…Примерно на четвертом часу движения окружающая местность начала меняться к худшему. Насколько это вообще возможно в тропиках. По первости, перемены восприняты были даже с оптимизмом — идти стало легче. Густой, колючий подлесок сменился травой, а потом и она исчезла, оголив бурую мягкую землю. Лес, редкий и прозрачный, наводил теперь на мысли о родных осинах, вот только ностальгии это все не пробуждало ни малейшей. Заметно возросло количество гнуса — мельчайшая живность висела теперь над путниками тучей, просачиваясь даже сквозь сетки, лезла в уши и глаза.

— Однако, болота скоро, — резюмировал Богдан, опыляя себя, в который раз уже, вонючим репеллентом. — Думаю, ТЕ САМЫЕ болота. Руки бы оторвать, кто эту карту рисовал!

К далекому отсюда Феде Казанцеву пожелание не относилось — предупреждал ведь честно насчет источников информации.

— И куда теперь? — прищурился Суханов, чья болезненная гримаса при каждом шаге объяснялась, явно, не капризностью. Другим, чем-то, куда похуже. Богдан, помня желание клиента, гримасу игнорировал, но поглядывал на бизнесмена все чаще.

— Обходить будем, Дмитрий Константиныч, что нам еще остается! Вы, если что, скажите…

— Скажу. Пошли, не теряй время!

Вскоре, под ногами уже откровенно захлюпала вода, и пришлось разворачиваться на девяносто градусов к первоначальному курсу. Добрый километр прошли с черепашьей скоростью, увязая по щиколотку, потом окрестный пейзаж начал оживляться. Больше стало зелени, опять деревья крупные появились, а с ними, как неизбежное зло — колючий кустарник.

— Надо бы родники поискать. Вполне могут оказаться в такой местности, — подумал Богдан вслух и ноги сами понесли его к ближайшей полянке. — Привал! Настоящий, большой и жизненно необходимый! Разувайтесь-ка, Дмитрий Константиныч.

На сей раз магнат спорить не стал — пожал лишь плечами, развязывая шнурки на длинных голенищах.

— Носки тоже. Ну и какого, собственно, вы молчали, спрошу я вас!?

Волдыри, потертости, кровоточащие мозоли: общий вид ног господина Суханова не внушал ни малейших иллюзий насчет его способности активно передвигаться. Последние пару часов топал, скрывая боль, возможно, еще километров десять пройдет на одном упрямстве, а потом… Полнейший звиздец потом!

— Носки у вас есть запасные? Ну, слава яйцам! — вынув миниаптечку, телохранитель наполнил кружку водой, следом пошла марганцовка из флакона.

— Значит так, промываете свои травмы сперва чистой водицей, потом вот этой. Даете высохнуть и еще промываете. Ботинки, конечно, не разношенные!?