Вопли.

Паника.

Хорошо знакомые картинки и звуки.

Все это со мной уже было.

Большой Джим, залитый кровью Фреда, отшатнулся и что-то крикнул. Все звуки были приглушены, движения замедлены. Я повернул голову, посмотрел на Джона: на его лице застыло выражение, видеть которое мне уже приходилось — смесь страха и жалости. Мне захотелось дать Джону прикладом по морде. Ненавижу, когда он смотрит на меня так, словно говорит: «Дейв, таким уж ты уродился, и ничего с этим не поделаешь».

Краем глаза я увидел Джен; она закрыла рот руками. Черт побери, десять секунд назад мой план казался просто замечательным, правда же?

Боковым зрением я заметил какое-то движение: Большой Джим мчался на меня, пылая от ярости. Это тоже знакомо; я наблюдал это в десятках школьных драк. Сейчас его кулаки полетят, словно бойцовые псы, которых выпустили из клетки.

Да, Джим, можешь сколько угодно цитировать Библию, но болезнь у нас с тобой одна и та же.

Я прицелился ему в лицо.

Джим посмотрел в дуло дробовика, сделал еще два шага вперед, потом посмотрел мне в глаза.

И остановился.

— Я видел тебя и твоих дружков в школьном коридоре, на следующий день после случая с Хичкоком, — сказал Джим, не отводя от меня глаз. — Видел, как вы смеялись, а ведь после смерти Билли не прошло и суток. Я все о тебе знаю, Дейв. В тебе сидит дья…

Я перезарядил дробовик.

— Это не разговор, Джим.

Все мышцы в моем теле напряглись. Казалось, мы простояли друг напротив друга целую вечность. Курок впился мне в палец.

Застрели его. Застрели всех.

Ситуацию нарушил Джон, подбежав к телу Фреда.

— Тащим его к машине!

Дженнифер стала ему помогать, и они вдвоем поволокли мертвое тело — медленно, с остановками.

— Дейв, эти твари выбираются наружу! — крикнул Джон.

Джим еще секунду посмотрел на меня, затем повернулся и пошел к Джону и Джен. Джон что-то пробурчал, но Большой Джим оттолкнул их обоих, дотащил тело Фреда до разбитого внедорожника и прислонил к задней двери. Из рваного ошметка, который когда-то был головой Фреда Чу, появилось знакомое облачко.

Джим притопал обратно ко мне, быстрым, невероятно мощным движением вырвал у меня из рук дробовик, затем повернулся и прицелился в бензобак машины.

Я сжался в ожидании взрыва, и внезапно мне страшно захотелось, чтобы оттуда вылетел огромный огненный шар и испепелил всех нас.

Ничего не произошло. Металл превратился в решето, из которого на распростертое тело Фреда Чу хлынул бензиновый ливень. Джон подошел к трупу, щелкнул зажигалкой и бросил ее на землю.

Фред Чу стал клубком огня. Пламя лизнуло багажник машины, добралось до бензобака, и он взорвался, издав тяжелый, металлический звук — ТОНК! Мы все плюхнулись на землю; вокруг нас с мягким шлепком на землю упали кусочки металла.

Джим встал и, направив оружие в землю, снова подошел ко мне. Адреналин вытекал из меня так быстро, что подо мной словно образовывалась лужа. Я так устал. Я так устал.

В двух футах от меня Джим поднял дробовик.

Давай сделай это. Просто сделай это, дай мне поспать здесь, в песке, до тех пор, пока Солнце не станет сверхновой и не превратит мир в обугленное воспоминание о самом себе.

Джим бросил дробовик мне на живот и пошел прочь. Ствол был теплый. Мы поднялись на ноги и стали смотреть на то, как тысячи частиц поднимаются над Фредом, словно искры над разворошенным костром. Проклятые голоса в моей голове умолкли.

— Думаешь, этих червей, или кто они там, больше не осталось? — спросил Джон. — По-твоему, мы со всеми разделались?

Я не ответил.

— Если часть спаслась — черт, даже если хотя бы одной из этих тварей удалось спастись и проникнуть в новое тело, то они размножатся — отложат яйца, или что уж они там делают.

Все молчали. А что на это ответишь?

Машину удалось поймать только через пятнадцать минут. Я убедил Дженнифер, что на дорогу должна выйти только она — одинокая, дрожащая, растрепанная, с окровавленной ногой (весьма приятной формы). Вскоре остановился новенький блестящий внедорожник, в котором сидел какой-то парень и его жена — кажется, молодожены.

Как только они открыли двери, я выбежал, прицелился в них и заставил выйти из машины. Джим извинялся и уверял, что машину мы непременно вернем. Все мы — пятеро людей и собака — залезли в салон и умчались в ночь.

* * *

— Мне это не нравится, — сказала Дженнифер тихо, словно боясь, что темная фигура на горизонте нас услышит.

Джен смотрела на выделявшийся на фоне ночного неба отель «Луксор», огромную черную пирамиду, которая, казалось, прибыла в Лас-Вегас из 3000–го года. Я припарковался примерно в четверти мили от «Луксора», на парковке у огромного, увешанного неоновыми огнями стейк-хауса. Мы — измученные, пропахшие дымом — походили на беженцев.

Забежав в туалет на стоянке для грузовиков в пригороде, мы постарались смыть с себя кровь. Джон уверял, что у него сотрясение мозга, и будь у него хоть что-нибудь в желудке, то его, Джона, непременно бы стошнило. У меня в одном глазу двоилось, и в целом я чувствовал себя так, словно меня пропустили через дробилку для древесных отходов. Мы купили четыре аптечки и попытались привести себя в порядок. Дженнифер соорудила повязку на бедре из рулона пластырей и тампона. Мы купили гору чипсов, орешков и печенья и съели все это, пока колесили по улицам города в поисках «Луксора». Мы уже подъехали к этой стоянке, когда кто-то наконец спросил, а какой, собственно, у нас план.

— Эта тварь, Джастин, там. Прямо сейчас, — сказал Джим, кивая в сторону «Луксора». — Так чего мы ждем? Все может произойти в любую минуту, а мы сидим сложа руки.

— Если он призовет сатану, мы же увидим это отсюда, верно? — возразил Джон.

Это, в общем, было первое связное предложение, произнесенное после аварии и того кошмара, который начался после нее.

— Во-первых, туда еще нужно как-то попасть, — сказал я. — Посмотреть на таких, как Маркони, собирается толпа психов, и на входе, надо полагать, будет охрана. А мне не очень-то хочется прокладывать себе дорогу с помощью оружия.

— Подумай, Дэвид, — сказал Джим. — Этот сеанс, или как он там называется, проходит в казино. С пушкой ты и пяти шагов не сделаешь, тебя мигом скрутят парни в костюмах.

— И зажмут твою голову в тиски, — услужливо прибавил Джон.

— Ну, а без пушки у нас нет шансов, — ответил я. — Разве что Джим расстреляет эту тварь цитатами из Библии.

Дженнифер примирительно подняла руки.

— Парни, давайте не будем сейчас мериться пиписьками, ладно?

На секунду все умолкли, а затем Джон сказал: