Шахурин встал, весь бледный, помялся и сказал:

– В планах на этот год самолет не числится.

Сталин спросил у Петра:

– Бывали ли в вашей дивизии представители авиапрома?

– Так точно, товарищ Гудков, неоднократно.

– А Архангельский?

– Я его не знаю.

– Товарищ Архангельский! Вам все равно, как воюют ваши самолеты?

– Нет, товарищ Сталин, но меня сняли с этой машины еще до войны, я работаю в ЦКБ-29, в Омске. Сюда меня вызвали два дня назад. Прилетел сегодня на тех самолетах, которые использовались при испытаниях. Я – бывший конструктор бывшего самолета, снятого с производства. Мне неоднократно об этом говорилось.

– То есть вы не в курсе того, что полгода назад было принято постановление о возобновлении производства ваших машин. Вы читали это постановление?

– У нас режимное предприятие, товарищ Сталин. Тюрьма. Я, правда, не заключенный, и имею свободный выход в конце рабочего дня, который практически никогда не заканчивается. Так что ночую там же, как все, на нарах.

Сталин не нашелся, что ответить Архангельскому. Он обратился к Шахурину с этим вопросом. Тот отвел разговор в сторону, дескать, ЦКБ-29 в состав авиапрома не входит. Что касается их наработок, то по плану предусмотрен серийный выпуск самолета «103В» с двигателями м-82ф, так как моторы АМ-37 не выпускаются.

– При условии того, что самолеты «ГГ» и «ГС» используют именно этот двигатель, а его производит самый большой завод в Молотове, то думаю, что это будет оптимальным решением.

Петр, как всегда, ну, не сидится человеку на жопе ровно, поднял руку и влез в спор старших.

– Что вы хотите сказать?

– У меня вопрос к товарищу Архангельскому: вы эти две машины знаете?

– Да, конечно.

– Какая из этих машин является пикирующим бомбардировщиком? И сколько километров в час теряется из-за установки м-82ф вместо АМ?

– Около сотни, как пикирующий бомбардировщик ближе всего именно «У» модификация, из трех имеющихся. Но двигателей для него нет.

– Есть на него двигатель, – громко заявил кто-то из зала.

– Слушаю, товарищ Микулин! – сказал Сталин.

– АМ-39 прошел заводские и государственные испытания, в зависимости от форсажа может выдать 1800 и 2130 лошадиных сил. Но мне говорят, что для него нет самолета.

– Это тот, о котором мне писал товарищ Флисский?

– Писал! И еще писать будет. Он у нас штатный «писатель». Делать бы еще что-нибудь умел. Я ведь хорошо понимаю, почему возник этот вопрос. Вот если бы 13-й ГвОРАП летал на яковлевских машинах, тогда – другой разговор… А тут – незадача… Насколько я помню, они ведь сами эту машину сделали.

– Именно так, товарищ Микулин. Сделали ее в Ейском училище самостоятельно, для нужд армии и флота, – ответил Сталин. – А уже позже к этому подключился товарищ Гудков. Так вот, товарищи, требуется в кратчайшие сроки восстановить 13-ю гвардейскую смешанную дивизию в составе шести полков: четырех истребительных и двух бомбардировочных. Срок – две недели. Предусмотреть создание подобных дивизий для развертывания воздушной армии Резерва Ставки Верховного Главнокомандования. Немедленно развернуть серийное производство самолетов «103У» и «103В» минимум на трех заводах. Обеспечить восполнение потерь в бомбардировочных полках дивизии на базе Казанского завода. Сворачивать производство самолетов Пе-2 на нем, сосредоточиться на новых машинах и выпуске Пе-8. Я ведь правильно вас понял, товарищ Микулин, что для Пе-8 АМ-39 вполне подходит?

– Абсолютно правильно, товарищ Сталин.

– Поручить товарищу Архангельскому возобновить производство самолетов Ар-2 на Казанском авиазаводе, а также заводах № 84-т, 116 и 126. Будете производить их до тех пор, пока не поступят в войска новые «103-и». Вам понятно?

– Понял, товарищ Сталин.

– Теперь по истребителям: сворачивать производство самолетов типа «Як», товарищу Горбунову обеспечить передачу на все эти заводы технологического оборудования и техкарт для производства самолетов ГГ-3с. Исключение – завод № 1. Там, и на заводе 153, начинать производство самолетов товарища Поликарпова, с перспективой выпуска того самолета, о котором вы мне втроем сегодня говорили. Ковровскому пулеметному заводу согласовать потребные объемы выпуска авиационных пушек БС-23. Что еще, генерал? – спросил Сталин у вновь поднявшегося Петра.

– Радиооборудование и приборы, они у нас сильно отличаются от того, что использовали на «Яках».

– Товарищ Шахурин! Возьмите на карандаш, и в течение этой недели вопрос должен быть закрыт. Вы что-то хотели сказать, товарищ Горбунов?

– У меня дефицит копировальной техники, конструкторов и чертежников.

– Загрузите этой работой бюро товарища Лавочкина. Теперь что касается 18-го завода, и остальных, на которых развернуто строительство самолетов Ил-2. Выпуск одноместных самолетов этой марки немедленно прекратить, продолжать выпуск запасных частей и комплектующих к имеющимся машинам. Товарищ Ильюшин получил отдельное задание на создание нового штурмовика с измененной конфигурацией, по рекомендациям фронтовых летчиков. Если машина через месяц не полетит, то будем снимать их с производства, а 18-й завод привлечем к выпуску Ар-2, который там ранее выпускался, и новых «103у», именно «У» модификации, конструкции Путилова. Ну и, товарищ Хруничев: жду от наркомата скорректированный план выпуска самолетов и оборудования, также в течение недели. На этом всё, товарищи производственники. Остальные вопросы вас не касаются.

Пока промышленники выходили, один генерал спросил у другого:

– А нас-то на фига сюда на разборки между промышленниками притащили, своих дел что ли нет? Что за 13-я дивизия? Не слыхал о такой. И почему ее потеря вызвала такую реакцию «самого»?

– Да помолчи ты, Тимофей, беду накличешь, сейчас за нас возьмутся.

– Возьмусь, возьмусь, товарищ Курочкин! – тут же подтвердил Верховный, у которого слух был достаточно острым, чтобы в шуме выходящих из зала людей услышать и увидеть недоумение многих военачальников, когда они услышали, что промышленников громят и перетасовывают из-за того, что «одна дивизия куда-то делась». Большинство из присутствующих в ангаре теряли значительно больше.

Когда «промышленники» вышли, Сталин продолжил совещание.

– Мы собрали здесь в основном командующих фронтами и начальников ВВС фронтов. Меня тут упрекнули, что опыт войны с Финляндией не был полностью проанализирован и не использован для обучения высшего командного состава РККА и РККФ. Я просмотрел вопросы, поднимавшиеся на совещаниях в 1940 году, доклады командующих армиями, начальника артиллерии РККА и начальника войск связи, и с удивлением обнаружил, что «да», действительно, вопрос о создании ПВО участка фронта разрабатывался именно в 1939 году, генералы Штерн, Воронов, Найденов, Андреев неоднократно докладывали и писали о новом способе управления авиацией в современном бою. Принималось шесть постановлений о совершенствовании этого метода построения ПВО. Товарищи генералы, кто из вас помнит о методах Ночных?