— Ну что ты смотришь на меня, как заяц на удава? — Кульчаков улыбнулся. — Ты мне ничего не хочешь сказать?

— Да нет, Геннадий Сергеевич, — невинным голосом проговорил опер.

— Понятно, — Кульчаков с сожалением выдохнул из себя эту фразу. — А мне почему-то кажется, что у тебя существует свое, особое мнение по всему этому делу.

— Конечно, существует, — подтвердил Владимир, — ведь я работаю по нему.

— Ну, и какое же оно?

— Я считаю, — начал Владимир и решил высказать частичную правду о происходящем, — что здесь замешан Озеров Виталий, так называемый «Первый», и хотел бы получить от вас разрешение на автономное расследование, исходя из моих подозрений.

— Возможно, ты прав, — медленно проговорил начальник криминальной полиции, — уж слишком это хитрая и жестокая личность. Но никаких прямых, да и косвенных улик его причастности я пока не вижу. Только лишь недавно перечисленные тобой небольшие совпадения. Однако я доверяю твоей интуиции и оперативному опыту. Именно поэтому я тебе такое разрешение даю. Но учти. Это очень опасная личность. Также не исключаю, что на него может работать кто-то из наших сотрудников, возможно из числа занимающих высокие посты. Такое сейчас случается довольно часто. Поэтому будь втройне осторожен. Если какие-нибудь нюансы возникнут, сразу выходи на меня. Даю тебе неделю максимум. Если ничего за это время не нароешь, разрешение возьму обратно.

— Всё понял, — сказал Сорокин, — а со спецтехникой не сможете помочь? Или по своим каналам договориться с технарями, чтобы в определенное время, когда я бы, например, позвонил вам, они смогли бы установить номер его левого телефона, если он будет по нему звонить из своей квартиры. Я бы постарался установить время с точностью до минуты… даже нескольких секунд.

— Ох, чувствую, скрываешь что-то от меня, — с улыбкой продолжал Кульчаков. — Но если это во благо нашего дела, то прощаю. А с УСТМ я поговорю. Их начальник мне кое-чем обязан. Может, и согласится лично для меня без санкции поработать. Но не обещаю, что это получится. Всё, иди! Удачи тебе, сыщик!

Сорокин вышел из кабинета.

«Да, — подумал Кульчаков, — если бы все опера были такими, как мой Сорокин, преступники взвыли бы от невыносимой жизни. Жаль, что это не так».

Вот и наступил день, с которого начинается их работа, заключающаяся, в основном, в наружном наблюдении за «Первым». Сегодня этот монстр должен появиться в городе в районе обеда. По всей логике поедет сначала домой или в офис. Жаль, нет техники для прослушки. Этот первый день, возможно, самый интересный. Ведь существует большая вероятность, что он будет встречаться или созваниваться со своим организатором. Что ж, будем исходить из имеющихся возможностей. А это — усиленное наружное наблюдение и видеосъемка, если будет такая возможность.

Сергей и его парни зарядили видеокамеры и радиостанции. Морально, да и физически они были готовы. Договорились с 12 часов дня каждый занять свои позиции на разных точках, куда, по всей вероятности, прибудет «Первый». А там уже начнется настоящая работа. Волнение, конечно, присутствовало, адреналин в крови бурлил, но все были готовы.

Осокин решил, пока есть время, встретиться с Умновым Женей. На звонок Сергея тот ответил почти сразу. Договорились встретиться снова там же — у «Руси», рядом со стоянкой. Сергей припарковался и стал ждать. Женя подошел минут через пять.

— Привет, бродяга, — приветствовал его сыщик.

— Здравствуйте, Шерлок Холмс, — отшутился Женя.

— Короче, ты полностью в деле. От тебя только слово стопроцентной секретности до установления настоящего организатора. Кстати, ничего по кредитнику не накопал?

— Накопал целую кучу дерьма, которую теперь надо разгребать. Связей у него масса. Человек пять-шесть по своему положению вполне могли бы быть организаторами. Что и говорить — работать надо.

— Согласен, — подтвердил Сергей. — И, чтобы тебе более эффективно работать, почитай эту тетрадь и явку с повинной. У нас есть где-то около часа времени. Но прежде, Женя, не забывай о данном тобой слове.

— Давай, — сказал Умнов, — с памятью у меня пока все нормально.

Сергей протянул Жене тетрадь и тот углубился в чтение. Осокин пока в это время поболтался по универмагу, съел порцию мороженого, вспомнил Танины глаза, выпивая в универмаге чашечку черного кофе, и вернулся.

Умнов, похоже, уже всё прочитал и пересматривал отдельные заинтересовавшие его места.

— Да-а-а, — протянул он, когда Осокин сел за руль, — удивил ты меня. Это, выходит, еще в нашу прошлую встречу, ты знал весь расклад. Но может быть, и правильно, что не рассказал. Теперь я понимаю причину такого твоего поведения, а то все эти дни голову ломал, что с тобой происходит. Я так понимаю, «Первый» должен появиться сегодня?

— Да, — подтвердил Сергей, — причем довольно скоро. Сегодня очень ответственный день. Возможно, будет встреча. Накопай как можно больше подходящих связей Калинина. Не исключено, что потом придется выборку делать. Жека, всё, мне пора.

— Давай, успехов всем вам. Когда встретимся?

— Думаю, скоро, но не знаю. Какой распорядок дня у этого «Первого» — хрен его знает. Но встречаться теперь будем часто. Придётся несколько урезать часы сна, — улыбнулся Сергей.

— Урежу, не беспокойся. Ну, я пошёл.

— Удачи тебе, Жек!

Они расстались. Осокин поехал на свою точку. Он, на правах старшего, перекрывал место жительства Озерова, который жил в центре города на четвертом этаже пятиэтажного дома.

«А ведь форточка действительно открыта», — отметил сыщик, взглянув на окна квартиры объекта.

Он занял заранее насмотренное место, так называемую позицию, связался по рации с парнями. Все были на местах. Ни у кого пока ничего не было, движение отсутствовало. Ну что же, ждем…

Напряжение нарастало. Время шло. Стрелки часов на руке Сергея показывали половину четвертого. Почему он не едет? Если его должны были выписать в районе десяти часов утра, Озеров не позже двенадцати был бы уже в Новгороде. Но только лишь эта мысль промелькнула в голове сыщика, как он увидел въезжающий во двор серебристый «Лексус» «Первого». Вслед за «Лексусом» на расстоянии нескольких метров во двор въехал черный «Хаммер» охраны.

Наконец-то! Даже от сердца отлегло. Видимо, выписывался долго. Пока врачей благодарил, с сестричками прощался. Главное — приехал! Осокин тут же связался по рации с ребятами:

— Все нормально, дружок наш на склад к себе приехал. Можете подтягиваться в условленные точки. Отправочка за мной.

— Ясно, — подтвердили парни.

Всё нормально. Если сейчас отпустит охрану, то возможно — будет дома долго. Если не отпустит, то возможно — куда-нибудь поедет.

Один из охранников зашел в подъезд, пробыл там пару минут и вернулся. Только после этого из «Лексуса» выполз сам Озеров и зашел в подъезд, но не один, а также с охранником. Остальные быки, а их Сергей насчитал четыре человека, остались в «Хаммере». Водитель «Лексуса» оставался в машине, ни разу из нее не выходя, даже когда при выходе из своей тачки Озерова из «Хаммера» вышли все. Осокин находился на большом расстоянии от объекта, за рулем его видно не было, — сам проверял, — привязка к окружающей местности отличная — всё это позволило ему снять для истории на видеокамеру момент возвращения Озерова Виталия в родные пенаты после «тяжелейшего» ранения и такого же лечения. Прошло минут десять, и охранник, уходивший с Озеровым, вернулся в «Хаммер». После чего черная громадина выехала из двора.