кроме, пожалуй, двух.

Последние два месяца жизни поэта (именно с ареста Силлова) его стихи перестали печатать.

Глупая история с портретом, изъятым из уже отпечатанного журнала.

В принципе, да. Начальство точно не знало, но почувствовало и начало нервничать. К этому можно добавить и рассказы о поведении самого Маяковского, явно опасавшегося репрессий. Но все-таки нет ни одного прямого доказательства. И дело не завели, и даже доносов в архиве не обнаружили.

А вот парижскую линию смело выводим за скобки. Маяковский не подавал заявление на выезд, да и не мог. Осенью 1929 года после дела (побега) Беседовского во Францию не пускали советских граждан. Так что всем было не до Маяковского.

Но даже если бы и поехал. Что дальше? В предыдущую поездку ничего не сделал, дома ждет Полонская… В общем, ничего принципиально бы не изменилось. Маяковский был трусом и просто боялся связываться всерьез с эмигранткой. А вдруг начальство не одобрит? Это не Есенин с его Изадорой.

* * *

Иногда начинаешь ненавидеть советских фантастов прошлого века, обещавших нам всякие «полдни» с кибердворниками и Нуль-Т. Их бы под руССкие бомбы! Не только АБС, многие обещали.

Западные авторы, описывающие всякие ужасы в Грядущем, были, по крайней мере, честнее.

* * *

Чего-то взрывается? Раз… Два… Три…

Пишут, что летят БПЛА. Угу, перелетные птицы. Гагарин, Хрущев, Микоян…

* * *

Последний роман Ефремова — «Таис Афинская». Что можно о нем сказать? Многое, многое. Впервые прочитал его еще в журнале и был шокирован. Тогда я уже успел прочесть «Великую дугу» и невольно сравнил…

Что не так? А все не так.

* * *

Не хочу работать. Ну совершенно.

3 НОЯБРЯ (618 ДЕНЬ)

Ночная атака, работает ПВО. Уже не первый час. Прекрасное далеко, не будь ко мне жестоко…

* * *

Да, не все то, что сверху — от Бога,

И народ зажигалки тушил…

Ночная атака беспилотников — по всей Украине. У нас более десяти попаданий.

А тем временем жирные американцы и жирные европейцы спорят о правах извращенцев и латино-Белоснежке. И еще время от времени устраивают концерты «за мир».

* * *

На улице сырость, холод, туман. Из тумана выступили две большие черные собаки. Понюхали — и ушли прочь.

Маленький и черненький постоянно упрекает: почему так мало пишу о войне? Ведь это военный дневник, если что и будет интересно, то именно такие подробности. Отвечаю: война давно стало частью происходящего, не фоном, а сутью, бытом, даже образом мысли. Вот я пишу, как все это отражается вокруг — и во мне самом.

Да-да, я не хочу писать про ангела Кузю. Я ничего уже не хочу выдумывать и сочинять. Пусть авторы творений про Карпа Исааковича стараются, они не брезгливы и всеядны.

* * *

Заглянул в свой старый аккаунт на Фейсбуке, открыл ленту. И сразу — ох. Какие лица! Умные, добрые, красивые, ну прямо до дрожи и ледяного пота…

Вполне себе ночной кошмар, когда оживают портреты на надгробиях.

Фейсбук — мерзость и обман, воплощение всей скверны.

* * *

В «Таис Афинской» Ефремов выбрал очень непростую главную героиню. Дело не в реальной Таис, от которой в Истории остался всего один абзац (тоже неплохо, если подумать!). Но… Героиня задумана положительной. А из чего исходить? Проститутка, прославившаяся тем, что сожгла дворец в Персеполе? Ну, знаете! Я бы с такой героиней связываться (как автор) не решился.

Ефремов не историк, историю не изучал, брал готовые выводы и оценки. Начнем с того, что вся история Таис — только малый фрагмент грандиозных событий того времени. Каких? Естественно, поход Александра и его последствия. От оценки этих событий зависит и все прочее в романе.

И как? А так. Ефремов даже не усомнился, что Александр (со всеми оговорками) герой позитивный, и его дело — правое.

А так ли это?

* * *

Проспект в вечерней дымке, серые сумерки, яркие огоньки. Ноябрьская эстетика.

Холодает, скоро придется доставать свитер.

* * *

Появились подробности ночной атаки. По городу есть разрушения, сгорел дом, повреждено еще несколько, уничтожен пока еще не названный колледж (на бывшей Первой Конной, этот взрыв я слышал, недалеко). Есть разрушения по области.

Свинорылые явно довольны. Наверняка сейчас читают пушкина.

…А где-то в Европе проходит очередной концерт «за мир».

Впрочем, все это мелочи по сравнению с правами мужеложцев, лесбиянок и некрофилов.

* * *

Стоит ли уходить из Фейсбука? В смысле вообще? Толку с него мало, разве что связь с группой Сферы. Больше смысла нет, переписку через Фейсбук не веду, общаюсь со знакомыми по Скайпу.

Фейсбук раздражает.

* * *

Когда писал «Сферу», многое, естественно, выдумал. Но не все. Некая Страна Снов действительно существует, более того, я прекрасно помню «местности» и «районы», виденные даже много лет назад (в отличие от сюжетов того или иного сна). Очень хорошо помню!

Наверно, есть где-нибудь в мире специалист, способный это все объяснить.

4 НОЯБРЯ (619 ДЕНЬ)

За окном — серое не пойми что.

Брать ли зонтик?

Ноябрь.

* * *

Ночью обстрелы по области, всерьез ударили по Запорожью. Ночью опять обстреливали Херсон. Ублюдки-журналисты ужами вертятся, выдумывая сенсации. Нет их, будни войны во всей своей кровавой серости. Виноваты ли в этом журналисты? Отчасти да, усугубляют. Болтуны и паникеры на войне долго не живут.

* * *

— Ты должен писать о Ефремове! Да, должен, если уж не хочешь про ангела Кузю. Должен!

— А про Гуревича можно?

— Почему про Гуревича?

— Ну, и он Утопию изваял. Причем почти в то же время, что и Ефремов.

— Интересную?

— Не очень, но один аспект любопытен — и весьма.

— Может, все-таки закончим про Ефремова? Вот, «Таис Афинская»…

— Не люблю проституток.

— Она не проститутка! Она — гетера! А гетера — это любовь, любовь, любовь!

— За деньги? Проститутка.

* * *

На улице и в самом деле сплошная серость. Зонтик отогнал дождь, но все равно мокро, сыро, туман. Дико воют озверелые машины, желающие кого-нибудь непременно задавить.

* * *

Два современника, два великих дипломата —