внушать людям, что чипирование это для их же блага, чтобы их жизнь стала еще более комфортной и безопасной. Самое простое и легкое – это внушить молодежи что это модно и прогрессивно. Считайте, что молодежь уже наша. Таким образом, за пару-тройку лет мы добьёмся массового чипирования. Конечно, речь идет прежде всего о людях Запада. Ну а далее, далее будем переходить ко все большему принуждению, лишать нечипированных социальных и бытовых преференций, запустим кампанию их травли, и тому подобное. В конечном итоге – сделаем чипирование обязательным. А нечепированных станем преследовать. Все данные с чипов должны поступать в нейросеть. Нейросеть будет следить за поведением людей. Впрямую мысли мы читать пока не сможем, это понятно. Но весь объем биологических данных, собранных чипом, даст нам достаточно ясную картину что происходит внутри человека. А если сопоставить эти биологические данные с тем, что человек читает, смотрит, с кем и о чем он говорит, о чем также мы будем знать, то мы будем иметь полную картину. Ну и конечно, мы нарастим усилия с тем, чтобы еще больше примитивизировать сознание массового человека. Уже сейчас вся постмодернистская культура служит нашим целям. Границы эстетического и безобразного размываются, Окно Овертона открыто и в культуре. Наравне с культурой мы поставили на службу нам новую мораль. Каждое новое поколение становится еще больше, чем предыдущее подвержено этой новой морали, которую мы устанавливаем для подчиненных, для человека толпы. Мы устанавливаем, что границы добра и зла текучи и условны, что выбор добра и зла неважен, что на самом деле самое важное в жизни это комфорт и безопасность. Чтобы человек не чувствовал ретроградные и архаичные позывы вроде тоски по-иному, чувства долга, зова совести, мы дали ему возможность симулировать некую ценную общественную активность, например, бороться за сохранение климата (как будто от человека толпы что-то зависит, ха-ха) или за спасение слонов в Африке. Между прочим, это я предложил «Ордену Могущества» вложить деньги в пиар по всему миру той неадекватной девчонки из Швеции. Все нравственные ориентиры, которыми жило человечество во все предшествующие тысячелетия сейчас сбиты. И это хорошо. Это на пользу нашей великой цели – создания нового мирового порядка. Вы знаете нашу формулу справедливости, Ярослав – «Jedem das Seine». Испокон веков лучшие и сильные повелевали, а неудачные и слабые много работали и повиновались. Но сейчас, благодаря технологическому превосходству Запада и его контролю над всем остальным миром, в Европе и Америке нет нужды много работать. Плебс живет неплохо, но требует еще больше. Это создает нам определенные проблемы. Поэтому, хотя мы считаем, что белая европейская раса призвана господствовать над миром, мы вынуждены пойти на то, чтобы «умалить» массового человека Запада. Этот умаленный массовый человек, погруженный в Метаверс, не способный существовать вне сфабрикованной и полностью управляемой нами реальности Метаверса – в итоге он сам, добровольно и с радостью захочет отдаться под нашу руку. А с остальным миром мы решим проблемы по-другому, классическими, проверенными временем способами…

Расхаживая по комнате и излагая свой визионерский проект, герцог распалился. Закончив говорить, опустился в кожаное кресло у окна, расстегнул ворот белой рубашки и вперил взгляд в глаза Лопатина.

– Я понял задачу, – сказал Ярослав, – Технически интеграция нейросети с индивидуальными чипами не представляет сложности. Естественно, когда чипирование станет массовым, потребуются мощные сервера для обработки Больших Данных. Как Вы понимаете, необходимо составить конкретный технический план, расписать все по этапам и срокам. Где я буду работать?

– В Эстонии, в пригороде Таллина, пару лет назад я прикупил здание и землю. За неделю там можно оборудовать исследовательский центр. Я думаю, что лучше перевести центр наших разработок на окраину Европы. Здесь в Германии все еще слишком много наглых журналистов и некоторые политики иногда выходят из-под контроля и ведут себя непредсказуемо. В Прибалтике в этом смысле спокойнее, там у нас все под контролем. А кроме того, Вы будете дальше от Элфорда и его людей. Вашу полную безопасность я обеспечу, можете спокойно работать. Жить будете прямо на территории центра, там прекрасные условия, сосны, чистый воздух.

– У меня есть к Вам одна просьба.

– Разумеется, я сделаю для Вас все что в моих силах.

– Видите ли, Хельма отстранена от работы также как и я. Элфорд наверняка станет вымещать на ней зло. Поэтому я могу ехать в Таллин только с ней.

– О, конечно, конечно, Ярослав. Берите с собой свою невесту.

– Когда мы можем выехать? Здесь оставаться для нас опасно.

– Прямо сейчас. Где Ваша подруга?

– У меня дома.

– Хорошо. Пойдемте, я дам указание Хьюго и провожу Вас.

Они вышли из комнаты и спустились во двор. Остен-Штирум вызвал Хьюго, отвел его в сторону, так чтобы Лопатин не слышал их разговор и дал ему инструкции. Помимо того, чтобы доставить Ярослава и Хельму в Эстонию, он приказал шефу своей службы безопасности организовать тотальное наблюдение за каждым шагом Лопатина и его возлюбленной.

Ярослав, Хьюго и водитель-охранник поехали за Хельмой, но уже на другой машине. С Хельмой за время отсутствия Лопатина ничего плохого не случилось. Забрав Хельму, машина выехала в Аэропорт. Здесь все четверо взошли на борт частного самолета, принадлежавшего Остен-Штируму. Самолет взял курс на Таллин.

VII

В Аэропорту Таллина их ждал черный бронированный внедорожник. Ярослав был несколько раз в этом городе как турист и проездом, поэтому он довольно неплохо ориентировался в местной географии. Из Аэропорта у озера Юлемисте автомобиль направился на юг от города. Была уже ночь. Хельма дремала, положив свою белокурую головку на плечо возлюбленного. Они ехали минут пятнадцать пока не остановились у ворот в глухом металлическом заборе, таком же высоком, как и вокруг герцогской резиденции в Мотцене. Водитель подал сигнал и тотчас из калитки в воротах выбежал приземистый плотный охранник. В свете прожекторных ламп на заборе Ярослав сразу же обратил внимание на пистолетную кобуру на его ремне. Охранник, судя по его изменившемуся лицу, узнал Хьюго, сидевшего на переднем сидении, рядом с водителем. Тем не менее, Хьюго сказал ему действующий пропускной пароль – «Локи», имя скандинавского бога хитрости и обмана. Охранник скрылся за воротами и через секунду они автоматически открылись. Хельма проснулась и с некоторым беспокойством всматривалась в обстановку за стеклами машины. Они ехали по освещенной асфальтированной дороге мимо величественных вековых корабельных сосен. Примерно через полтора километра остановились у четырехэтажного прямоугольного здания. Темно-серые стены, редкие окна и полное отсутствие какого-либо архитектурного декора наводили на мысль, что это, вероятно, производственный цех. Но внутри здания располагались помещения, подготовленные для программистов и всякого иного персонала и деятельностей, необходимых для нейросети. «Здесь Вы будете работать, цифровой пропуск в здание получите от меня завтра утром», – сказал, обернувшись к Ярославу и Хельме, Хьюго. Машина поехала дальше и остановилась у небольшого одноэтажного каменного домика-флигеля. «А здесь Вы будете жить», – проговорил шеф службы безопасности. Ярослав, Хельма и Хьюго вышли из машины. Хьюго достал связку ключей, снял один и передал Ярославу. Ярослав открыл дверь. Внутри оказалось довольно уютно, атмосфера не слишком богатого, но очень удобного загородного дома в старом остзейском стиле.

Показав паре их новое жилище, Хьюго удалился, сказав напоследок, что ждет Ярослава завтра в 11 утра в основном здании. Лопатин понимал, что впереди маячат новые опасности и трудности. На Хельму же место, в которое они прибыли, произвело гнетущее впечатление. Они разделись и легли. Оба страшно устали за этот день. Хельма прижалась к своему жениху и сразу же уснула. Следом за ней погрузился в сон и Ярослав.

VIII

Оставив невесту отдыхать и осваиваться на новом месте, утром Ярослав в сопровождении Хьюго обошел помещения центра. Научно-исследовательского персонала еще не было, Лопатину его предстояло подобрать. Были только охранники, и довольно много, человек двадцать, молодые, физически крепкие молчаливые мужчины,