— Здесь поблизости есть глухая тропа, которая называется Чашань, — сказал Цзян Вэй. — Хоть она вьется между скал над пропастями, но по ней можно пробраться в тыл Вэй Яню. Мы выйдем по этой тропинке и пошлем доклад государю.

В это время Хоу-чжу находился в Чэнду, и ему приснился сон, что горы Цзиньбин, окружающие Чэнду, рухнули. Он проснулся в сильном испуге и, едва дождавшись рассвета, созвал всех чиновников во дворец. Рассказав им свое сновидение, Хоу-чжу спросил, что оно означает.

Цзяо Чжоу, подумав, сказал:

— Минувшей ночью я наблюдал небесные знамения и заметил, как красная звезда, широко разливающая свет, вдруг выбросила рог и упала на землю, пролетев с северо-востока на юго-запад. Это предвещает великое несчастье нашему чэн-сяну. А ныне, государь, вам приснилось, что рухнули горы. Знамение неба подтвердилось.

Хоу-чжу встревожился еще больше. Тут ему доложили, что приехал Ли Фу. Государь принял его, и тот, склонив голову, доложил, что чэн-сян скончался. Затем Ли Фу подробно передал все, что сказал Чжугэ Лян перед смертью.

— Небо оставило меня сиротой! — со слезами воскликнул Хоу-чжу и упал на императорское ложе.

Сановники подняли его и под руки увели во внутренние покои. Императрица У, узнав о смерти Чжугэ Ляна, безутешно зарыдала. Чиновники стенали, народ проливал слезы. От скорби Хоу-чжу заболел и несколько дней никого не принимал.

Неожиданно в столицу явился гонец с докладом Вэй Яня о том, что Ян И поднял мятеж. Потрясенные чиновники поспешили во дворец к императору, где в то время была императрица У. Взволнованный Хоу-чжу приказал приближенному сановнику прочитать доклад.

«Трепеща от страха, склоняется перед вами полководец Западного похода, Наньчжэнский хоу Вэй Янь и почтительно докладывает:

Ян И самовольно принял на себя всю военную власть и поднял вместе с войском мятеж. Он захватил гроб с телом чэн-сяна и собирается впустить врага в пределы царства Шу. Я заранее сжег подвесную дорогу и обороняюсь от него со своим отрядом. С почтением спешу донести вам об этом».

Когда доклад прочитали, Хоу-чжу сказал:

— Вэй Янь достаточно храбр, чтобы отразить Ян И и его воинов. Зачем ему понадобилось сжечь подвесную дорогу?

— Чжугэ Лян говорил, бывало, покойному государю: по строению черепа Вэй Яня видны его мятежные замыслы, — промолвила императрица У. — Чжугэ Лян как-то хотел казнить Вэй Яня, но потом решил оставить его в живых исключительно из-за его храбрости. Хотя Вэй Янь докладывает, что Ян И поднял мятеж, но ему верить нельзя. Ян И — человек ученый, и если чэн-сян пожаловал ему должность чжан-ши, значит он ее достоин. Послушать Вэй Яня, так получается, что Ян И и все другие военачальники перешли в царство Вэй. Тут надо во всем разобраться и ни в коем случае не поступать наобум.

В это время чиновник доложил, что от Ян И прибыл гонец и привез срочный доклад. Приближенный сановник тут же его прочитал:

«Трепеща от страха, склоняется перед вами чжан-ши Ян И, полководец Армии умиротворения, и почтительно докладывает:

Перед кончиной чэн-сян возложил на меня завершение великого дела. Я действовал по его указаниям, ничего не смея изменять. Я послал Вэй Яня прикрывать тыл наших войск, а Цзян Вэю велел следовать за ним. Но Вэй Янь нарушил последнюю волю чэн-сяна и с отрядом войск направился в Ханьчжун. Действуя, как мятежник, он сжег подвесную дорогу и хотел силой захватить гроб с телом чэн-сяна. С почтением спешу донести вам об этом».

Выслушав это донесение, императрица У обратилась к сановникам с вопросом:

— Что вы думаете об этом?

— Мне кажется, — сказал Цзян Вань, — что Ян И вспыльчив и не может ужиться с людьми. Но что касается его умения изыскивать продовольствие для армии и помогать в военных делах, то тут он мастер! Ведь Ян И долгое время работал с Чжугэ Ляном, и раз сам чэн-сян перед кончиной поручил ему великое дело, он никоим образом не может оказаться мятежником. И наоборот, Вэй Янь все время кичился своими высокими заслугами, но ни во что не ставил других военачальников. Только один Ян И никогда не заискивал перед ним, и Вэй Янь давно затаил против него злобу. А ныне, когда Ян И, выполняя последнюю волю чэн-сяна, стал во главе войска, Вэй Янь не пожелал смириться и сжег подвесную дорогу, чтобы помешать Ян И возвратиться домой! К тому же он задумал оклеветать Ян И и погубить его. Я готов семьей своей и домочадцами поручиться, что Ян И не мятежник, но никогда не решился бы поручиться за Вэй Яня.

— Это верно! Вэй Янь всегда похвалялся своими заслугами и часто самовольничал, — присоединился Дун Юнь. — Он сдерживал себя лишь потому, что боялся чэн-сяна. Можно не сомневаться, что он воспользовался кончиной Чжугэ Ляна, чтобы нарушить приказ. Другое дело Ян И, он умен и не изменит хотя бы потому, что сам чэн-сян назначил его на должность.

— Но как укротить Вэй Яня, если он действительно взбунтовался? — спросил Хоу-чжу.

— Чэн-сян не доверял ему, и не может быть, чтобы перед кончиной он не дал указаний, как поступить с Вэй Янем, — произнес Цзян Вань. — Тогда Ян И не сумел бы отступить в долину. Не тревожьтесь, государь, Вэй Янь непременно просчитается.

Вскоре Вэй Янь прислал второй доклад об измене Ян И. Но еще не успели прочитать эту бумагу, как прискакал гонец и от Ян И. Оба военачальника обвиняли друг друга в непокорности Сыну неба.

Неожиданно в столицу прибыл военачальник Фэй Вэй. Хоу-чжу принял его, и Фэй Вэй подробно рассказал об измене Вэй Яня.

— Раз так случилось, мы повелеваем Дун Юню усмирить Вэй Яня, — сказал Хоу-чжу.

Вэй Янь сжег подвесную дорогу и расположился с войском в долине Наньгу. Он был уверен, что план его удался, и не думал о том, что Ян И и Цзян Вэй ночью проберутся к нему в тыл. Между тем Ян И, опасаясь, как бы Вэй Янь не успел первым прийти в Ханьчжун, приказал начальнику передового отряда Хэ Пину с тремя тысячами воинов зайти в тыл Вэй Яню, а сам вместе с Цзян Вэем и с гробом Чжугэ Ляна поспешил в Ханьчжун и вскоре туда прибыл.

Хэ Пин обошел долину Наньгу и вышел в тыл Вэй Яню. Дозорные донесли об этом Вэй Яню. Тот надел латы, вскочил на коня и повел войско навстречу. Оба отряда расположились друг против друга. Хэ Пин выехал на коне вперед и громко прокричал:

— Мятежник Вэй Янь, где ты?

— Это ты помогаешь Ян И в мятеже! — отвечал Вэй Янь. — Как ты смеешь оскорблять меня?

— Тело чэн-сяна еще не успело остыть, а ты уже затеял бунт! — крикнул Хэ Пин. И, указывая плетью на сычуаньских воинов, обратился к ним: — Все вы уроженцы Сычуани, у вас там родители, братья и друзья! Разве чэн-сян плохо обращался с вами? Не помогайте мятежнику! Расходитесь по домам и ждите наград!

Услышав слова Хэ Пина, воины зашумели, и более половины из них разбежалось.

Вэй Янь, в ярости размахивая мечом, хлестнул коня и бросился на Хэ Пина. Тот с копьем наперевес двинулся ему навстречу; после нескольких схваток он притворился побежденным и бежал, а Вэй Янь преследовал его. Воины Хэ Пина открыли стрельбу из луков и самострелов, и Вэй Янь повернул обратно. Видя, что воины его разбегаются, Вэй Янь в бешенстве обрушился на них. Он убил несколько человек, но задержать остальных ему не удалось. Только триста воинов под командованием Ма Дая не тронулись с места.