Мы имели полный успех в военной области, и теперь мы должны подготовить такой же успех для задач более трудных, требующих энтузиазма и самоотверженности от огромного большинства рабочих и крестьян. Надо убедить в новых задачах сотни миллионов людей, живших из поколения в поколение в рабстве и угнетении, в подавлении всякой самодеятельности; миллионы рабочих, состоящих в профсоюзах, но несознательных еще политически, не привыкших видеть себя хозяевами… Теперь хозяйственная задача ставится впервые в массовом масштабе, и мы должны сознать и помнить, что война на хозяйственном фронте будет более трудной и долгой; чтобы победить на этом фронте, надо будет большее число рабочих и крестьян сделать самодеятельными, активными и преданными… Нам надо направить сейчас внимание на то, чтобы от интересов политических и военных всю агитацию и пропаганду перевести на рельсы хозяйственного строительства…

Мы кончили одну полосу войн, мы должны готовиться ко второй; но когда она придет, мы не знаем, и нужно сделать так, чтобы тогда, когда она придет, мы были на высоте. Вот почему мы не должны отказываться от мер принуждения, а не только потому, что мы сохраняем пролетарскую диктатуру, которую уже поняли массы крестьянства и беспартийные рабочие, которые все знают о нашей диктатуре пролетариата, и она им не страшна, она их не пугает, они в ней видят опору и твердость, т. е. то, что они могут противопоставить помещикам и капиталистам и без чего победить нельзя.

Это сознание, это убеждение, которое уже внедрилось в плоть и кровь крестьянской массы по отношению к задачам военным и политическим, надо еще перевести на задачи хозяйственные…

В стране мелкого хозяйства наша главная и основная задача — суметь перейти к государственному принуждению, чтобы крестьянское хозяйство поднять, начиная с мер самых необходимых, неотложных, самых доступных крестьянину, вполне ему понятных. И суметь достигнуть этого можно только тогда, когда мы сумеем убедить новые миллионы, к этому неподготовленные. На это надо двинуть все силы и позаботиться о том, чтобы аппарат принуждения, оживленный, укрепленный, был базирован и развернут для нового размаха убеждения, и тогда мы эту военную кампанию кончим победой. Сейчас начинается военная кампания против остатков косности, темноты и недоверия среди крестьянских масс. Старыми мерами тут не победишь; мерами же пропаганды и организованного воздействия, которому мы научились, мы одержим победу…»

Забота партии о развитии пролетарской культуры, повышении ее роли в строительстве нового общества отражена в резолюции ЦК РКП(б) «О пролеткультах» (декабрь 1920 г.). Сложившеееся в Пролеткультах ненормальное отношение серьезно мешало культурному развитию страны, насущному делу просвещения рабочих и крестьян. Пролеткульты были в идейном отношении независимы от органов Советского государства, в результате в их деятельности проявлялось влияние буржуазной идеологии. В Пролеткультах рабочим преподавали философию махизма, в области искусства прививался футуризм. «Вместо того, чтобы помогать пролетарской молодежи серьезно учиться, углублять коммунистический подход ко всем вопросам жизни и искусства, далекие по существу от коммунизма и враждебные ему художники и философы… мешали рабочим… выйти на широкую дорогу свободного и действительно пролетарского творчества… Те самые антимарксистские взгляды, которые так пышно расцвели после поражения революции 1905 г.,…в замаскированном виде антимарксистские группы интеллигенции пытались теперь привить Пролеткультам…

ЦК ценит и уважает стремление передовых рабочих поставить на очередь вопросы о более богатом духовном развитии личности и т. д. Партия сделает все возможное, чтобы это дело действительно попало в руки рабочей интеллигенции, чтобы рабочее государство дало рабочей интеллигенции все необходимое для этого… ЦК добивается того, чтобы и в Наркомпросе были устранены указанные буржуазные веяния» (КПСС в резолюциях и решениях съездов… Т. 2, с. 200).

ЦК РКП(б) принял специальное постановление о слиянии Пролеткультов с губнаробразами, которые должны состоять из людей, строго проверенных партией, и направлять работу Пролеткультов.

К 1921 г. в России сложилась очень тяжелая экономическая и политическая обстановка. Положение крестьянства, и без того чрезвычайно тяжелое вследствие войны и блокады, усугубилось неурожаем и падежом скота. Крестьянство дошло до крайнего разорения. Результатом обострения его положения явились политические колебания мелких производителей, самым ярким выражением которых был кронштадтский мятеж. Мелкая буржуазия выдвинула лозунги «свободы», «свободы торговли», «раскрепощения», «Советов без большевиков», перевыбора Советов, избавления от «партийной диктатуры» и т. д. Политика «военного коммунизма», которая была условием победы во время блокады в осажденной стране, отрезанной от всего мира, от хлебных и угольных районов, теперь обнаружила свою отрицательную сторону. Разорение мелкого производителя еще более усилилось, восстановление крупной промышленности еще более отсрочилось.

Надо было менять экономическую политику.

В марте 1921 г. состоялся Х съезд РКП(б). Необходимо было выработать новую политику партии по дальнейшему упрочению союза рабочего класса с крестьянством, сознание которого оставалось ветхим, частнособственническим. В докладе о замене продразверстки продналогом Ленин говорил: «Мы подчеркивали в целом ряде произведений, во всех наших выступлениях, во всей прессе, что в России дело обстоит не так, (как в странах развитого капитализма), что в России мы имеем меньшинство рабочих в промышленности и громадное большинство мелких земледельцев. Социалистическая революция в такой стране может иметь успех лишь при двух условиях. Во-первых, при условии поддержки ее своевременно социалистической революцией в одной или нескольких передовых странах. Как вы знаете, для этого условия мы очень много сделали по сравнению с прежним, но далеко не достаточно, чтобы это стало действительностью.

Другое условие, это — соглашение между осуществляемым свою диктатуру или держащим в своих руках государственную власть пролетариатом и большинством крестьянского населения…

Мы знаем, что только соглашение с крестьянством может спасти социалистическую революцию в России, пока не наступила революция в других странах. И так, прямиком, на всех собраниях, во всей прессе, и надо говорить… Как ни трудно наше положение в смысле ресурсов, а задача удовлетворить среднее крестьянство — должна быть разрешена. Крестьянство стало гораздо более средним, чем прежде, противоречия сгладились, земля разделена в пользование гораздо более уравнительное, кулак подрезан и в значительной части экспроприирован — в России больше, чем на Украине, в Сибири меньше. Но в общем и целом, данные статистики указывают совершенно бесспорно, что деревня нивелировалась, выровнялась, т. е. резкое выделение в сторону кулака и в сторону беспосевщика сгладилось. Все стало ровнее, крестьянство стало в общем в положение середняка.

Можем ли мы удовлетворить это среднее крестьянство, как таковое, с его экономическими способностями, с его экономическими корнями? Если кто-нибудь из коммунистов мечтал, что в три года можно переделать экономическую базу, экономические корни мелкого земледелия, то он, конечно, был фантазер…