– Но ведь мужчина глава семьи, как он еще может показать свою власть?

– А зачем дома показывать власть? Во внутреннем семейном пространстве женщина – королева. Мужчина должен нести конечную ответственность за благополучие семьи, власть – в ответственности. И если он понимает, что конечную ответственность за свою жену, своих детей, свою скотину и свой дом несет именно он, то отвечать за фиолетовые обои ему совершенно ни к чему. Дом – это женское царство. Мужчина определяет стратегию, а тактика внутри семейного пространства – женское дело.

– Как вы относитесь к другой крайности: «один раз поднимешь на меня руку – сразу развод»?

– Это правильно только в случае, если после этого последует развод, а не обсуждение того, что «если ты в следующий раз поднимешь на меня руку, то я разведусь и заберу детей». Когда говоришь такие вещи, нужно понимать, что придется последовать угрозе, второй раз она не сработает. Поэтому, когда орешь мужу: «Уходи, мерзавец!», надо понимать, что он, действительно, может уйти. Позиция «поднял руку – развод» или «сделаешь то-то – развод», означает, что человек вырос в семье, где привыкли манипулировать угрозами, не выполняя их.

Либо партнеры до конца не познакомились. Например, он забыл ей сказать, что измена для него означает разрыв отношений, а она забыла предупредить, что для неё малейшая попытка насилия означает развод.

– Каково ваше отношение к таким ситуациям, когда люди живут в браке счастливо, но однажды он поднимает на неё руку, и жена подает на развод?

– Если муж поднял руку после того, как они долго жили вместе, то нужно выявить, чем жена его довела до явно нетипичного поведения. А если они недавно познакомились, то нужно сказать примерно следующее: «Сядь и слушай. Меня бить нельзя никогда и ни при каких обстоятельствах».

Если это люди одного круга, «братья по разуму», то такая ситуация не возникнет. И если он её ударил, то она сама будет понимать: произошло что-то экстраординарное.

– Как найти ту грань, за которой уже терпеть бессмысленно и надо уходить?

– Для нормального человека, если его один раз сгоряча ударили за дело, то нужно поговорить, попросить прощения, сказать: «Я понимаю, что ты сорвался, но колотить себя больше не позволю и не буду больше повторять то, что я сделала».

А если в семье стало принято колотить, орать, оскорблять, то там нет грани. Нельзя бить, нельзя унижать, нельзя оскорблять.

Другой вопрос: бывают люди тихие, а бывают горластые, и дома постоянно разворачивается театр с воплями и греческой трагедией. Если это всем членам семьи нравится, то почему бы нет… Человек кожей знает, что это не насилие, а просто вечный шум дома. Нормальный здоровый человек никогда не перепутает фильм Феллини, разворачивающийся круглые сутки дома, и насилие. Он не перепутает шутки и оскорбления. Но если любая шутка воспринимается им как оскорбление, то это его проблемы, а не того, кто шутит. А если на шутника все вокруг всегда обижаются, значит, он не так шутит.

Если то, что мужчине кажется нежным прикосновением, оставляет у женщины синяк, тогда ему просто нужно сказать об этом. Есть разные пороги чувствительности, разные привычки, разная степень допущения телесного контакта, разное восприятие громкости голоса, терминологии. Все это постепенно обсуждается, и люди приходят к чему-то среднему. Если партнер нежно прижимает к себе так, что у тебя трещат кости, то либо он раньше никого не обнимал и не знает своей силы, либо его предыдущая дама была крупнее и любила более сильные прикосновения.

– Как насилие отражается на близких родственниках?

– Как правило, родственники жены жалеют её, но сделать ничего не могут, особенно если они тоже придерживаются позиции: «Бьет – значит, любит». Соответственно, они тоже страдают. Родственники насильника тоже переживают, потому что, скорее всего, он колотит и их тоже. Насилие даже в маленькой части расходится кругами. Жертва, которую дома прогибает и бьет муж, может хорошо «развернуться» на работе, например, если она учитель или руководитель. Или наоборот: она настолько забита, что реагирует на начальника как на фигуру, которой разрешено насилие, и провоцирует его.

– А дети?

– Однозначно они будут искать партнеров, которые готовы включиться в диполь «жертва-насильник». И передавать это отношение к рукоприкладству своим детям. Насилие распространяется в пространстве и во времени.

– Как женщине, которая претерпевает насилие в собственном доме, изменить свою жизнь?

– Пусть задаст себе вопрос: зачем я это терплю? Если она ответит на этот вопрос, то она сможет решить, что ей делать дальше.

У нее есть несколько вариантов ответа.

Первый. «Я безумно люблю этого человека, настолько, что я готова на все».

Ну, что же, дорогая, тогда терпи, он не виноват в том, что он тебя бьет и тебе это нравится.

Второй. «Я боюсь остаться без мужа, потому что тогда я себя буду чувствовать социальным изгоем».

Ну, если тебе статус дороже твоей внешности, здоровья, жизни, безопасности детей, тогда не ищи жалости, никто не придет за тебя решать твои проблемы.

Третий. «Я финансово абсолютно беспомощна».

Готова ли ты заплатить своей жизнью и, возможно, жизнью своих детей за вот это финансовое пребывание в Москве, например? Ты думаешь, что не выживешь без него? Но выживешь ли ты с ним? Нет, безвыходной ситуации не бывает, это только оправдание.

Четвертый. «Я хочу его изменить».

Взрослого человека не изменишь. Главное, готова ли ты рисковать своей жизнью и жизнью своих детей для удовлетворения вот этих своих потребностей? Если готова, то это твое решение, и платить за него будешь ты сама и твои дети, а не кто-то другой.

– Все эти варианты ответа ведут к продолжению насилия. А какой ответ поможет остановить насилие?

– «Зачем я это терплю! О, дура, почему я не перестала это терпеть давным-давно!»

Нужно осознать, что ты жертва и допускаешь насилие. Значит, зачем-то тебе это нужно. И разбираться, откуда это пришло и как это прекратить немедленно. Если жертва начнет меняться сама, то либо она разойдется с насильником, либо в нем что-то щелкнет. Если он не совсем конченный человек, он поймет, что нужно что-то менять себе или он потеряет вторую половину.

Если есть возможность, и в отношения не втянуто большое количество людей (например, детей), то лучше расходиться. Если еще можно уйти из ситуации, то надо уходить, пока это чужой тебе человек, никто не пострадал и не впал в зависимость от этих отношений. Нужно уходить и просить помощи у людей, для которых насилие неприемлемо.

Отказаться от насилия в своей жизни – значит, позаботиться не только о себе, но и об отношениях. Если ты перестаешь быть частью его зависимости, то у него появляется повод задуматься над жизнью. И когда человек решает, что нужно меняться, то специалисты с огромным удовольствием бросятся ему помогать.