что кто-то может “выйти у нее из-под контроля”? Лледрит ведь — одна из немногих, кто знает, что Инстра слышит мысли других. И она не знает, что мысли Сорнтрана ей все-таки не слышны.

— Он не может выйти из-под контроля. А если попытается сделать хоть что-то неподобающее, избавиться от него — проще простого. Он всего лишь мужчина.

— Как скажешь, — Лледрит легко поднялась с кресла и подошла к Инстре. Поймала ее руки, потянула, заставила встать. Погладила ее по животу. — Жду не дождусь, когда у тебя будет виден живот. Уверена, он будет выглядеть очень соблазнительно.

Поцелуй. Еще один. Жрица обняла Инстру, ладони скользнули по спине и ягодицам.

— Ты слышишь их? Мои мысли? — прошептала Лледрит у самого ее уха.

Конечно, Инстра их слышала. Почти так же ясно, как слышала ее настоящий голос. Лледрит представляла, как опустится на корточки, как ее руки проникнут под полы платья Инстры, как она медленно снимет с нее это платье, как качнутся груди, освободившись от тесной ткани. Она представляла, с каким удовольствием отшвырнет платье в сторону и как будет целовать ее шею, как потом обхватит губами сосок.

В прошлом настроение жрицы быстро передалось бы Инстре, и она сделала бы все возможное, чтобы как можно скорее воплотить все увиденное в ее мыслях. Но сейчас...

— Позже, Лледрит. Спина болит, — Инстра ловко выскользнула из объятий жрицы. — Видимо, слишком долго ходила пешком. Мне нужно принять ванну — может, станет лучше.

— Беременность плохо на тебе сказывается, моя драгоценная, — усмехнулась Лледрит. — Я так соскучилась по тебе, а ты меня прогоняешь!

— Я тоже соскучилась, но... боюсь за ребенка. Клерики сказали быть крайне осторожной.

— Похоже, мне придется поразвлечься с кем-нибудь другим, — жрица усмехнулась. — Хмм, может, с кем-нибудь из воинов — вдруг Богине угодно, чтобы я родила ещё одну дочь?

— Твое право, — сказала Инстра, улыбнувшись.

У самой двери Лледрит вдруг остановилась и обернулась. Улыбка исчезла с ее лица — оно стало серьезным, сосредоточенным:

— Инстра, ты уверена, что убийство Зеерита — хорошая идея? Все же… вдруг есть что-то, чего мы не знаем?

В мыслях Лледрит был хаос — беспокойство, неуверенность, страх и обида вплелись в один клубок. Инстра покачала головой, попытавшись отвлечься от них. Ей сейчас и собственных мыслей было более чем достаточно.

— Зеерит собирает армию против нас. Сейчас он на чужой территории и уязвим. Если не избавиться от него сейчас, он вернется в свой город, и мы его уже не достанем. Тут и думать не о чем.

— Я надеюсь, ты хотя бы не будешь сама это делать? Идти к нему и...

— Разумеется, нет. Зачем мне пачкать руки? Пусть это сделают воины.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — вздохнула жрица устало. — Просто будь осторожна.

Когда Лледрит ушла, Инстра, наконец, залезла в ванну, вода в которой все еще была приятно теплой.

Зеерита она сегодня нашла на удивление быстро: он шел по ярмарке в сопровождении нескольких телохранителей и искал рабов, способных сражаться. И все время считал, считал, считал. Сколько у него получается воинов, сколько остается денег, сколько еще можно купить… Еще думал о приобретении оружия — ему обещали большую партию из Иртера — одного из соседних городов. Но заплатить необходимо было заранее, а нужной суммы у него не было.

В Саарте его ждали более тысячи воинов-дроу и почти столько же воинов-рабов чужих кровей. Еще несколько десятков он надеялся привезти из Лирсика. А если здесь и магов можно будет завербовать — тогда все будет просто прекрасно. Вернувшись домой, он должен будет по-быстрому натренировать всех новичков — и за дело. Чем скорее В’Аргешшар падет, тем лучше, думал он. В Великих Домах города много драгоценностей и денег — ими можно будет расплатиться за оружие и за услуги магов. Простых воинов и рабов можно будет переманить на свою сторону. А выживших жриц можно будет продать в рабство. Дорого. Очень дорого. На таких вот ярмарках за жриц дроу заплатят целое состояние. Правда, нужно будет раскошелиться на специальные кандалы и ошейники, заглушающие магию, но это будет более чем оправданное вложение.

Инстра хотела бы знать больше о том, что творилось в голове Зеерита и почему он решил напасть именно на ее город. Не может быть, чтобы его интересовали только деньги, которые он может получить... Должно быть что-то еще! Но ловить его живым и допрашивать — слишком рискованно и долго. Проще просто убить. С отрубленной головой чудовище ничего не сможет сделать, каким бы опасным оно изначально ни было.

И почему Лледрит против? В конце концов, что может пойти не так? В ее свите искусные воины, которые тренируются дни напролет: уж наверняка они справятся с оборванцем, возомнившим себя великим завоевателем. Скорее всего, у него есть телохранители, но и с ними справятся без труда.

Приняв окончательное решение насчет судьбы Зеерита, Инстра вышла из ванны, высушила кожу, обмотала голову мягким шелковым полотенцем и надела удобную длинную рубашку.

Как раз в это время явился Сорнтран. Похоже, тоже после ванны — все еще влажные волосы заплетены в косу. Но вполне ожидаемо одет в броню — и при оружии. Тихо закрыв за собой дверь, он остался стоять возле нее.

— Вы хотели меня видеть, госпожа.

— Есть новости от наших скаутов?

— Мы знаем, в какой таверне остановился интересующий Вас мужчина, госпожа.

Несколько мгновений Инстра молча смотрела на Сорнтрана. Представила стянутые ремнями запястья, следы от ударов на спине, еле сдерживаемые стоны. Нет, не время сейчас для подобных утех. Прикрыла глаза. Глубокий вдох, медленный выдох.

— Его имя Зеерит. И его нужно убить, — сказала Инстра, открыв глаза. — Сделай это.

Выражение лица Сорнтрана не изменилось.

— Как именно мне это сделать, госпожа? — спросил он безэмоционально.

— Да как хочешь. Мне важно лишь то, чтобы он был убит. Придумай что-нибудь. Я рассчитываю на тебя. Возьми с собой пару хороших бойцов, купите себе какую-нибудь нейтральную броню, чтобы не светиться в одежде со знаками нашего Дома. Возьми столько золота, сколько нужно.

— Даже если мы будем в “нейтральной”, как Вы выразились, броне, несложно будет понять, кто мы такие, — Сорнтран указал на клеймо на своей скуле.

— Решай сам, что и как вы будете делать,