Лживый мерзавец. Пирс был более алчным, чем все его родственники, вместе взятые. Он продал бы собственную мать за один шанс получить куш. Бэкенхем не сомневался, что он добьется своего всеми правдами и неправдами.

– Ну, желаю вам получить радость от своего наследства, – съязвил Бэкенхем. – Но не думайте, будто мисс Блэк упадет в ваши объятия только из-за вашего состояния.

Пирс повернул голову.

– Вы хотите ранить меня, лорд Бэкенхем. Думаете, я ее совсем не знаю?

– То, что я думаю на самом деле, нельзя произносить при дамах, – процедил Бэкенхем. – Держитесь от нее подальше, Пирс.

– Как ни неприятно мне подчиняться вашим командам, но боюсь, в ближайшее время так и будет.

Лорд Пирс сделал жест рукой в направлении Кловерли-Мэнор.

– Я всего лишь приехал проверить, в порядке ли хозяйство, прежде чем вернуться к моей родственнице. Мое отсутствие не может длиться долго. Самочувствие тети быстро ухудшается.

– Если вы не враг себе и своему здоровью, вы больше сюда не заявитесь.

Зеленые глаза Пирса блеснули злобой.

– Вы мне угрожаете?

Какая наглость!

– Я соглашаюсь на дуэли только с джентльменами, – высокомерно процедил Бэкенхем. – Боюсь, вы уже не числитесь среди них.

Отвратительная ухмылка исказила губы Пирса.

– Она так и не рассказала вам? А ведь прошло столько лет. Значит, вы до сих пор действительно верите, что я испугался поединка с вами?

– Как ни странно, Пирс, о вас и о том деле я не думаю вовсе.

Прикоснувшись к полям своей шляпы, Бэкенхем направил коня в сторону Уинфорда.

После сильных ливней минувшей недели, к радости Джорджи, погода сменилась к лучшему. День выдался погожим, но предложение прогуляться в деревню привело лишь к жалобам дам на жару и безжалостное солнце. Однако стоило лорду Бэкенхему заявить о своем намерении сопровождать девушек на прогулке, как леди тут же изменили свое мнение.

В доме поднялась суматоха – облачение в шляпки и перчатки, вооружение зонтиками и ридикюлями.

– Мне нужно купить ленты и кружева, – заявила Джорджи. – Моим шляпкам не помешает обновление.

– Ты вечно занимаешься обновлением шляп, – весело заметила Вайолет. – Уж сколько раз мне приходилось менять гардероб, потому что я не узнавала собственные шляпы.

Под звонкий смех девушек Джорджи пришлось признать – ее увлечение стало больше похоже на манию. Закончив сборы, леди отправились исследовать деревню.

Бэкенхем, к удовольствию Джорджи, вел под руку Вайолет с одной стороны и мисс Присциллу Трент с другой. Мисс Трент, казалось, завладела его вниманием, в то время как Вайолет по обыкновению витала в облаках.

Джорджи нахмурилась. Если Вайолет хочет завоевать Бэкенхема, почему она ведет себя так безучастно?

Мисс Трент сделала паузу в рассказе, и граф повернул голову к Вайолет, чтобы услышать ее точку зрения. Очаровательная девушка оглянулась на него и улыбнулась ему самой сладкой своей улыбкой. Если Джорджи хоть что-то понимала в мужчинах, это должно было растопить его сердце прямо сейчас.

Голос за ее спиной произнес:

– Красивая пара, не правда ли?

Джорджи увидела, кто к ней подошел.

– Лорд Лидгейт. Да, они хорошо смотрятся вместе.

Он подал ей руку. Джорджи оперлась на нее.

Лидгейт намеренно замедлил шаг, так что они оказались вне пределов слышимости, но все еще в поле зрения других членов группы.

Стараясь опередить своего собеседника, она выпалила:

– Я надеюсь, они поженятся, Бэкенхем и Вайолет, я имею в виду. Граф мог бы объехать всю Англию вдоль и поперек и никогда не найти девушки прекраснее.

Когда она подняла голову, на его лице была улыбка, но в глазах читалось сомнение.

– Вы не одобряете эту идею? – спросила она.

Он склонил голову:

– Партия в высшей степени приемлемая. Но, если вам интересно, изначально Бэкенхем отверг эту мысль.

Джорджи не смогла сдержаться:

– Что? Он думал, Вайолет его не достойна?

– Умоляю вас, леди, откройте глаза. Разумеется, дело не в этом.

– Тогда я не понимаю, – она покачала головой.

Он развел руками:

– Разумеется, из уважения к вашим чувствам. Должно быть, горько видеть, как сестра занимает ваше место, место графини Бэкенхем.

Ее рука впилась в ручку зонтика.

– Он так сказал?

– Не в таких выражениях. Но вы же знаете его. Джентльмен до мозга костей.

Бэкенхему было жаль ее! Она боялась такого поворота. Боже, она готова была провалиться под землю от смущения. А уж ярости не было границ.

На этот раз Джорджи удалось сдержать свои эмоции.

– Я всецело одобряю их союз, и я говорила об этом Бэкенхему. Я не только мечтаю видеть Вайолет счастливой в замужестве, но также желаю знать, что Кловерли-Мэнор в хороших руках.

– С этой задачей никто не справится лучше Бэкенхема.

– Вот именно.

– В таком случае я могу предположить, что вы никоим образом не будете мешать своей сестре и ее шансам на помолвку? – уточнил Лидгейт.

– Я постараюсь быть так неприятна графу, как только возможно.

Лидгейт удовлетворенно кивнул:

– Отличная стратегия. Вы могли бы немного пококетничать с кем-то из джентльменов, раз уж хотите вызвать его неприязнь.

Джорджи наморщила нос:

– Например, пофлиртовать с вами.

Лидгейт рассмеялся:

– Не дай бог! Дорогая, вы слишком очаровательны, а я чересчур восприимчив. Я, несомненно, потеряю голову, и мое сердце будет отдано вам навеки.

– Невозможно, Лидгейт. Все прекрасно знают, что у вас нет сердца.

– В таком случае, Хардкасл, – порекомендовал он.

Она посмотрела на пару впереди – лорд Хардкасл терпеливо выслушивал болтовню леди Шарлотты.

– Но он всего лишь мальчик, – возразила Джорджи.

– Мне кажется, он старше вас на год или два, – сказал Лидгейт. – Вчера он весьма галантно ухаживал за вашей сестрой. У него за душой только дом в Ривер-Тик, поэтому сейчас он подыскивает себе невесту из богатых наследниц.

Джорджи до сих пор переживала, что Вайолет могла попасть в сети лорда Пирса. Она не совсем избавилась от тревоги за сестру, и теперь новое романтическое увлечение Вайолет вызывало смешанные эмоции.

Если бы ее сестра отдавала особое предпочтение какому-то молодому человеку, она бы заметила перемену. В любом случае Хардкасл Вайолет не пара.