закономерным этапом в развитии новой феодальной формации. В это же время миссионеры из Картлийского царства активизируют пропаганду христианства среди соседних горных племен. Деятельность миссионеров среди леков нередко исключала мирные отношения между Картли и обращаемыми племенами. Всякое сопротивление обращаемых расценивалось как отступление от веры и предательство по отношению к ”просвещенному царю”. Судя по словам Л. Мровели, леки призвали на помощь ”хазар”, под которыми следует подразумевать кочевников предкавказских степей. Успеху картлийцев способствовали, во-первых, централизованная власть, которая сравнительно легко могла справиться с разрозненными горскими племенами, жившими в условиях первобытнообщинного строя, и, во-вторых, невмешательством Римской империи, где в этот период христианство также побеждало. Картли объективно становилась форпостом и союзником Рима на Северном Кавказе в борьбе против гегемонии Персии в этом регионе.

139

В период жизни и деятельности Леонти Мровели еще была жива память о значительном иранском влиянии в Картли во время правления Мириана III. Л.Мровели вкладывает в уста своего героя слова: ”В правление мне была пожалована страна чужая”. Как составная часть государства Сасанидов Картли рассматривалась лишь при Шапуре I (ум. 272 г.). В период же правления в Картли Мириана III страна взяла решительную антииранскую ориентацию. (См.: Меликишвили Г. А. К истории древней Грузии, с. 40, 392).

В конечном счете слова Мровели четко свидетельствуют о месте Картли в борьбе Ирана против угрозы со стороны северных кочевников, и именно с этим обстоятельством древнегрузинский историк связывает политические интересы персов в отношении Восточной Грузии.