Это было первое правило, которое она выучила — никого не приближай к себе. Нет, второе. Первым было — не доверяй демонам, особенно Высшим.

Рапт вперевалку брел следом за Хул и обиженно заворчал, когда его Хозяйка скрылась в дымке телепорта, но скоро успокоился и, подгоняемый погонщиками, угрюмо побрел к сородичам, ждущим своей очереди.

Едва Хул переступила через обод телепорта, ей навстречу устремились демоны. Правительница обвела равнодушным взглядом холеные, лоснящиеся морды знати, выслушала поздравления и с трудом сдержалась, чтобы не уйти, молча повернувшись к ним спиной. «Я становлюсь похожей на Буллфера», — подумала она с досадой и, пересилив раздражение, заулыбалась господам Высшим демонам. Благодарила, отвечала на восхищенные комплименты и снова улыбалась. «Они могут быть очень опасны, — думала демоница, поглаживая кончиками пальцев Рубин, висящий на поясе. — Да, опасны, если не знать, как у них растет шерсть и как их по этой шерсти гладить». Фраза показалась забавной. Хул рассмеялась совершенно непринужденно, милостивым кивком позволила придворным разойтись и направилась к спуску в подземелье.

Широкая лестница из серого гранита была ярко освещена, но перед Хул прыгал услужливый бес с двумя факелами в лапах. Она совсем не волновалась, ей было просто любопытно увидеть Буллфера там, внизу, посмотреть, как он переживает свое унижение, понял ли наконец, что проиграл.

В подземелье было темно, и переход от света к красноватой тьме впечатлял. Кое-где горели светильники, но казалось, что они дают больше теней, чем света, и факелы беса пригодились.

Хул медленно шла от одной пустой камеры к другой (прежний Хозяин не очень-то заботился о пополнении тюрьмы).

Как же, его интересовали только политические отношения высшего уровня!

«Нет, я не права, — благодушно подумала Хул. — Все-таки он успешно правил несколько тысячелетий. И сделал немало». Чувствовать себя объективной было приятно, и к следующей решетке Хул подошла очень довольная собой.

Сначала из темноты ей навстречу зажглись узкие красные глаза. Звякнула цепь. Факел осветил Буллфера. Демон полулежал на охапке соломы, прислонившись спиной к каменной стене.

Хул подошла к решетке и стала смотреть на своего бывшего Хозяина, закованного в цепи. Он тоже, оторвавшись от созерцания гранитного потолка, перевел на нее холодный, равнодушный взгляд. Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза, а потом демоница сказала:

— Здравствуй, Буллфер.

Он криво усмехнулся:

— Ну что, теперь ты довольна? Сбылась, наконец, твоя мечта.

Значит, у него еще оставались силы, чтобы насмехаться. Но это ненадолго.

— Знаешь, в чем причина твоего падения, Буллфер? Ты всегда окружал себя не теми компаньонами. Ангел, секретарь-оборотень, люди. И ты не давал себе труда узнать их получше, понять, чего они хотят на самом деле.

— Хочешь, я открою тебе один секрет? — перебил ее демон Буллфер, он, кажется, вообще не слушал, что говорит Хул, думая о своем. — Теперь ты никогда не почувствуешь себя счастливой. Теперь ты будешь одинока… Одиночество. Не очень приятное, но неизбежное дополнение к власти.

— Счастье, — повторила Хул. — Ты набрался слишком много человеческих слов… и чувств.

Буллфер равнодушно пожал плечами. Он не хотел разговаривать. С ней никто не хотел разговаривать! Хул схватилась за холодные прутья решетки и прижалась к ней всем телом, чтобы быть ближе к пленнику.

— А хочешь, я открою тебе один секрет? Расскажу, кто помог мне добыть Рубин?

Красный взгляд сверкнул из-под тяжелых век. Да, ему было интересно.

Хул молча сунула руку за пояс и вытащила медальон — тонкое золотое украшение, сверкнувшее в свете факела. Демон подался вперед, ноздри его раздулись, и, кажется, поднялась шерсть на затылке.

— Узнал? — спросила Хозяйка и швырнула золотую безделушку в камеру. Буллфер поймал украшение на лету, пристально всмотрелся в него, а потом… потом его лицо вдруг исказило выражение самой настоящей боли. Но продолжалось это всего лишь мгновение, если бы Хул не следила за ним так пристально, то могла бы и не заметить этого приступа слабости.

— Так вот, — продолжила она, с удовольствием повторяя свои прежние слова. — Ты всегда окружал себя не теми компаньонами. Ты был слишком занят собственными желаниями, чтобы понять, чего они хотят на самом деле…

Она мечтала, чтобы Буллфер рассердился, бросился на нее, взвыл от боли и ненависти, но он не шевелился. Глаза его снова стали пустыми, огонь в них погас.

— Думаешь, когда и в чем ты ошибся? — участливо поинтересовалась Хул. — Я помогу тебе.

Ее рука снова скользнула в кармашек на поясе и вытащила прозрачный Кристалл.

— Это очень полезная вещь. Я нашла ее в твоем… то есть в моем кабинете. Знаешь, там очень много всяких полезных магических предметов. А ты даже не удосужился разобраться в них… Так вот, твоей силы хватит на то, чтобы активизировать его и узнать правду.

Хул улыбнулась и бросила Кристалл в камеру. Тот покатился по полу, сверкая острыми гранями, и остановился возле руки бывшего Хозяина. Но тот даже не пошевелился, чтобы взять его.

Больше говорить было не о чем. Хул еще немного полюбовалась на побежденного, теперь уже окончательно, врага и удалилась.

Буллфер снова остался в темноте. Но это не мешало. Ему не нужен был свет, он и так видел достаточно.

Высший демон чувствовал, что битва вымотала его окончательно. Если раньше сила уходила медленно, по капле, то теперь она текла тонким, но непрерывным ручейком. Скоро совсем ничего не останется… Демон попытался представить, что он будет чувствовать, когда это произойдет, и хмуро усмехнулся своим мыслям — теперь у него много свободного времени, можно заниматься самоанализом до полного отупения.

Пытаясь найти на полу положение, в котором не так сильно болела бы спина, пленник пошевелился, и рука его случайно опустилась на холодный Кристалл. Демон стиснул его машинально. И вдруг понял, что действительно больше не может заставлять себя не думать обо всем происшедшем. Такое чувство, как раскаяние, было ему неизвестно, но что-то неприятное, тягостное шевельнулось в груди.

Некоторое время он лежал, сжимая в одном кулаке магический камень, в другом — золотую безделушку, и чувствовал, как медленно поднимаются в его душе злоба, отчаяние и тоска. «Что я сделал не так?.. В чем ошибся?..»

Нет, Хул врет! Он никогда не ошибался ни в демонах, ни в людях, ни в ангелах. Особенно в ангелах. Хозяин невесело усмехнулся. Ранимый, доверчивый, слабый и такой сильный Энджи. «Я не должен был приручать его, впервые подумал он. — Я вообще не должен был ловить эту райскую птичку. Я… виноват перед ним и… И перед Гэлинджером тоже». Ему захотелось вскочить, выдрать из стены цепи, но вместо этого демон размахнулся и изо всех сил швырнул в стену золотое украшение, гревшее робким теплом его ладонь. Оно жалобно звякнуло о камень и осталось лежать. «Меня предал тот, от кого я меньше всего ожидал предательства. Вообще не ожидал! Единственный, кого я считал достойным доверия… Нет, не верю, в это невозможно поверить!»