комнате, высматривая динамик, из которого со мной разговаривали, но ничего не нашёл.

— Встреча с бодхи. Вам нужно переодеться. Я вернусь через пятнадцать минут.

— Встреча. Вы ещё скажите «приём»… — проворчал я, в очередной раз ощущая себя в странном фильме. Чтоб их там черти разорвали, одежда им моя не подходит!

Подойдя к небольшой софе, я принялся рассматривать то, что на ней лежало. Нет, конечно, я и до этого видел традиционную одежду китайских мужчин, но чтобы самому её надеть? Это должно было быть странно. Хотя, Том Круз в такой вполне прилично выглядел, да и Эдриан Пол тоже. Или они в японской ходили? Не помню. В любом случае, я, конечно, на них не похож, но почему бы и нет?

По-военному быстро я переоделся в халат и штаны, подпоясался и хмыкнул. В целом всё оказалось не так плохо, я бы даже сказал, очень удобно. А что я, в принципе, ожидал? Не стали бы китайцы, славящиеся своим мастерством в рукопашном бою, носить неудобные одежды. Вот только обувь я решил оставить свою, потому что привык к разношенным удобным ботинкам, с защищёнными стальными пластинами носами, нигде не жмущим и не натирающим.

— Готово, — произнёс я, как только убедился, что всё с одеждой в порядке.

— За ширмой в дальнем углу есть проход. За ним ждут.

— Интересно, — я посмотрел на откуда-то взявшуюся ширму: готов поспорить, её там не было.

— Вас ждут, — снова повторил голос, и я решил, что терять уже нечего: никто не мешает им поступить со мной так же, как и перед этим — просто затянуть туда силой.

Пройдя за ширму, я увидел ничем не прикрытый проём, сразу за которым начиналась лестница вниз.

— Ну, я пошёл, — произнёс я и шагнул вперёд.

Глава четырнадцатая. Встречи

1.

— Александр! Саша! Проснись! Да проснись же ты!

Меня кто-то толкал в бок, и я, пробурчав под нос: «Даже в выходной поспать не дадут!» — открыл глаза. Надо мной, высоко — метрах в пяти, был сводчатый каменный потолок. Я повернул голову и увидел сидящую рядом Марту. Выглядела она ошарашенной.

— Где мы? — Я приподнялся на локтях, ощущая под собой что-то слишком твёрдое, чтобы быть обычным даже не самым удобным матрасом.

— Кто бы знал. Просыпаюсь, а тут вот это, — Марта повела рукой вокруг себя, и я огляделся.

Это была пещера. Обычная такая, каменная, с тускло светящимся где-то вдалеке входом, каменными стенами и очагом в дальнем её углу. Хотя, вот очаг обычным для пещер точно не является, и мы с Мартой, судя по всему, находились в её жилой части. Здесь было что-то вроде ложа, на котором мы и проснулись, и маленького буддистского алтаря.

— Просыпаюсь? — повторил за ней я. — А как мы тут оказались?

— Не знаю. Помнишь, мы пришли за тем монахом? Так меня заперли в той комнате, велели переодеться, потом — куда-то пойти через внезапно появившуюся дверь, я пошла, и вот. Говорили, что нас ждут у бодхи…

Она замолчала, и только тут я обратил внимание, что на ней тоже была традиционная китайская одежда. Тоже? Я посмотрел на себя. Да, тоже.

Ситуация становилась интереснее. Только я бы, в таком случае, если бы писал о нас роман, переместил меня и Марту не в какую-то пещеру, а сразу в древний китайский дом. Как он там у них назывался?

— Сыхэюань, — ответила Марта, и я понял, что последнюю мысль произнёс вслух.

— Сыхэюань, — повторил я. — Язык сломаешь, и как они с таким всю жизнь живут?

— А как ты живёшь с твёрдым и мягким знаками, для которых звуков нет? — рассмеялась Марта, я рассмеялся вместе с ней. И тут она задала вопрос: — Слушай, а мы же в пещере, так? Откуда тут свет?

Я огляделся. Действительно: света от тлеющего в очаге угля и входа где-то там явно не должно было хватать, чтобы вот так всё хорошо видеть, а видел окружающее я, да и Марта, похоже, очень хорошо. Настолько, что различал мелкий узор на её… Платье? Халате? Здесь я понял, насколько далёк ото всей этой культуры.

Чуть покряхтев — почему-то сильно болела спина, — я встал с ложа и прошёлся по пещере. Видимых источников света не нашёл, но заметил, что там, где меня не было, царил вполне логичный полумрак, а вот если я проходил туда, то место тут же освещалось. Обнаружив это стоя в одной из дальних частей пещеры, я позвал Марту и уже без удивления наблюдал, как она подходит ко мне, а её силуэт словно бы освещает собой пространство метра на три вокруг. И, что странно, от себя я подобного свечения не видел.

— Ты светишься, — произнесла Марта, подойдя ко мне, — а я — нет.

— Ещё как светишься, только сами от себя мы этот свет не видим. — Я улыбнулся пришедшему на ум сравнению: — Ты в таком виде похожа на фею.

Она улыбнулась мне в ответ, и я заметил, что немного покраснела. Смутилась. Эх, где мои глаза были там, в Нежнине? Красивая ведь. И глаза эти — где я их видел?

И тут у меня заурчало в животе. М-да, совсем не к месту.

— Ого! — Румянец со щёк Марты почти сразу сошёл, а глаза лукаво засветились. — Ну он у тебя и возмущается. Пойдём туда, — она махнула рукой в сторону очага, — может, найдём что пожевать.

Но ни у очага, ни во всей остальной пещере, которую мы внимательно обследовали, ничего съедобного не нашлось. Выглядело это настолько странно, что мы, не сговариваясь, отправились к выходу. В конце концов, если здесь есть очаг, ложе и даже алтарь, кто-то должен в этом месте жить. Тем более, что угли в очаге ещё тлели. И, может, этот кто-то найдётся там, снаружи?

Перед пещерой оказалась небольшая ровная площадка, на краю которой был навален хворост, установлен большой казан и разложены несколько брёвен. Это значило по крайней мере то, что живущий тут человек точно что-то ест. Да, еда сейчас занимала самое большое место в наших головах.

Сразу за площадкой начинался не очень крутой поросший редкой травой склон, на котором была видна протоптанная тропинка. И вверх по ней по направлению к нам поднимался человек. Судя по тому, что я видел отсюда, это был немолодой китаец в привычной нам по фильмам о Древнем Китае мужской одежде, совсем не похожей на мою. Такую носили монахи всяких Шаолиней и им подобных монастырей. Мне на память тут же пришёл