Сен еще раз посмотрела на снимки и брезгливо скривила губы.

— Не…

— Почему нет?

— Неправильно это. Если они встретятся — разве не будет, типа, взрыв?

— Да нет, с чего бы? Очень может быть, что в этом мире и я где-нибудь есть.

— В Хакни? В Стоуки? Я бы знала, Эверетт Сингх!

Эверетт открыл еще четыре фотографии и расположил их в кружок. Двое мужчин, две женщины.

— Эти люди чаще всего входили и выходили — столько же раз, как Шарлотта Вильерс и Шарль Вильерс.

— Это его имя?

— Я его так называю. По-моему, эти шестеро работают вместе. Они и организовали папино похищение.

— Замечательно, — сказала Сен без особой убежденности. — И что?

— А то, что начинаем второй этап операции. Тут дело немножко сложнее. Мне нужно осмотреть здание изнутри.

— Эверетт Сингх, тебе туда нельзя! Тебя там знают, эта пафосная палоне отправила своих кьяппов тебя искать, а ты вдруг входишь через парадную дверь: здрасьте! Оглянуться не успеешь, как окажешься вместе со своим папочкой.

— Я утром взял в библиотеке планы всех этажей.

— А, так вот чем ты занимался.

После их изгнания из чайной Эверетт понял, отчего библиотекарша на него косилась — куда суровей, чем в тот первый вечер. Эверетт вырос в многонациональном Хакни, где царило смешенье разных культур, и не привык к предрассудкам, с которыми здесь относились к аэриш. Он зашел в отдел архитектуры и вызвал базу данных по лондонским зданиям. Сен пока листала модные журналы, качалась на стуле и напевала себе под нос — достаточно громко, чтобы отвлекать на себя внимание, но не настолько, чтобы их выгнали. Эверетт сфотографировал планы всех этажей Тайрон-тауэр. Громадная высотка в готическом стиле, вонзившаяся в самое сердце Блумсбери, была построена всего двадцать лет назад. На Земле-3 любили богов и химер.

Эверетт убрал с экрана группу заговорщиков и вывел планы вражеской штаб-квартиры. Собрал их в стопочку, один поверх другого, открыл программу работы с изображениями и убрал белый фон, оставив только тонкие линии чертежей: Тайрон-тауэр в разрезе.

— Бона! — оценила Сен.

Еще несколько преобразований, и на экране оказалась трехмерная модель башни. Эверетт коснулся экрана пальцем и помчался по лабиринту схематических коридоров.

— Проблема в том, что…

— Это просто красивые картинки, — сказала Сен. — Мы не знаем, что там на самом деле. Может, вот в этой комнате у них спрятан портал Эйн… Гейзенберга, а может, просто тубзик.

— Поэтому мне и нужно самому посмотреть…

Эверетт вздрогнул от удивления — Сен приложила ему палец к губам.

— Ш-ш, Эверетт Сингх! Посмотреть ему нужно… Я пойду.

— Но ты же…

— Что я, Эверетт Сингх? — Сен умела взглянуть из-под копны белоснежных волос, наклонив голову к плечу и криво улыбаясь, так что слова превращались в бронебойные снаряды. Она была просто неотразима. — Хочешь сказать, аэриш туда не пустят? — Она хлопнула по своей кожаной сумке, которую называла торбой. — Посылка для мистера Тумджамфлипа! Мы постоянно выполняем такие поручения — курьерская служба, возим документы, органы для больниц. Я буду не первая из наших в этой высотке. Между прочим, нас многие ценят. Спецдоставка! Распишитесь, пожалуйста.

— А если тебя поймают?

— Эверетт Сингх, ну откуда им меня знать?

— Мне нужны фотографии.

— Поделись своей иномирной техникой.

Эверетт открыл мобильник, настроил блютус и камеру. Сен взяла телефон, как будто это живое существо, которое может умереть, если она его уронит.

— Снимки будут сразу пересылаться мне по радиоканалу. Лучше всего включить его, как только войдешь в здание, и пусть работает.

Сен пристегнула телефон к ремню торбы.

— Не слишком на виду? — спросил Эверетт.

— Лучше, чем размахивать им направо и налево. Не забывай, Эверетт Сингх, здесь таких штуковин в глаза не видели. Никто на него и не посмотрит. А мне на что надо смотреть?

— Ищи вот этого человека.

Эверетт пододвинул к Сен «Доктора Квантума». На снимке они с Теджендрой в футболках с символикой любимой команды сидели на Северной трибуне с пирожками в руках. Рты у обоих были раскрыты перед тем, как откусить очередной кусок. Насколько помнил Эверетт, Винни откусил от своего пирожка только после того, как «Шпоры» выиграли у миланского «Интера» в Лиге чемпионов со счетом 3:1. Неожиданно защипало в глазах и горло перехватило.

— В общем, на все смотри. Постарайся пройти как можно дальше.

— Я умею убеждать, — сказала Сен. — Ох, интересно как, прямо дрожь пробирает! Ладно, я пошла.

И все же она медлила. «Тебе страшно, — подумал Эверетт. — Ты вызвалась пойти, потому что ты из тех, кто всегда бросается первым, а теперь вдруг поняла, что это не игра, не погоня по крышам, и Шарки не явится со своими дробовиками тебя спасать, если что. Ты одна и боишься. Но это ничего. Тут любой испугался бы».

— Эверетт Сингх, выбери карту!

Она разложила карты веером. Эверетт вытянул одну. Сен перевернула ее рубашкой вниз. На рисунке старик на костылях готовился пройти через калитку в каменной стене, ведущую в темноту.

— Врата смерти… Очаровательно!

— Может быть, там не смерть, — сказал Эверетт. — Может, это дверь в другую вселенную.

— Поцелуй меня на удачу, Эверетт Сингх!

Сен выжидательно наклонилась вперед. Эверетт робко коснулся губами ее щеки. Ее нелепые, чудесные волосы лезли в глаза. Кожа у нее была горячая. Что за духи такие, почему они так много разного ему напоминают?

— Вот и ладно, Эверетт Сингх.

Сен исчезла. Эверетт снова уселся за столик у окна и налил себе остывшего кофе. В этой вселенной не умеют делать хороший кофе. Эверетт проверил заряд батареи у планшетника — пока нормально. Открыл блютус — ничего. Рано еще. За окном прохожие и машины спешили мимо пугающе величественного входа в Тайрон-тауэр. После ветра и дождя в Лондоне установилась ясная холодная погода. Покупатели, выходящие из универмага с сумками и свертками, явно радовались морозцу. Настоящая рождественская погодка! Раскрасневшиеся лица, пар от дыхания, поднятые воротники и туго затянутые шарфы.

Эверетт смотрел на все это сверху, издалека, и вдруг почувствовал ком в груди, здоровенный и твердый, как кулак. Словно вся жизнь полетела под откос. Эверетт не сразу нашел название этой отравы: одиночество. Ему полагалось встречать Рождество в иной вселенной. Он сейчас должен бы набивать покупками багажник на стоянке возле торгового центра «Брент-Кросс», веселиться на школьной дискотеке, готовить подарок для папы — что там на сайте Divorcedads.com советуют дарить папам на первое после развода Рождество? Эверетт попытался представить, как мама и Виктория-Роуз встречают праздник без него — и не смог. Они не смогут. Он убил Рождество. Сначала папа, а потом Эверетт, оба исчезли без единого слова. Он не подумал о тех, кого оставляет. Все мысли были только о своем безумном плане, самом разумном из всего, что приходило в голову. Эверетт мечтал о той минуте, когда снова соберет всю семью где-нибудь в безопасном месте, и не подумал о других минутах: когда он не придет домой из школы, когда мама станет звонить ему на мобильник и отправлять эсэмэски, а потом еще и еще, а потом обзванивать его школьных друзей, потом родню и в последнюю очередь — полицию. И снова она будет в полицейском участке писать заявление о пропавшем человеке, и снова Ли-Леанна-Леона с Усатым Миллиганом явятся к ней на кухню, пить ее чай, поедать ее гренки и выражать ей сочувствие. Эверетт не представлял себе ее, одинокую, испуганную, как она плачет и не может понять, что случилось и кто пропадет следующим.