Медсестра доброжелательно улыбается и заканчивает обёртывание. Тепло так, приятно. Настоящий релакс!

— Ты сегодня, смотрю, в настроении, Соня. Повод какой есть?

— Может и есть, — подмигиваю в ответ.

Но рассказать ничего не успеваю, потому что в процедурный кабинет заходит очередная пациентка и тётя Зина оставляет меня лежать в одиночестве. За два месяца реабилитации я здесь всех-всех знаю. С кем-то у нас даже сложились приятельские отношения.

Я прикрываю глаза и во весь рот улыбаюсь. Причиной моего хорошего настроения, конечно же, является Ярослав. С одной стороны, меня это дико пугает, ведь на примере мамы я давным-давно убедилась, что в эмоциональном плане нельзя на все сто процентов зависеть от мужчин. От них потом одни беды и неприятности. Но с другой стороны, я не могу оставаться равнодушной и делать вид, что меня никак не трогает внимание Ярослава и перемены в его поведении.

Вчера он отменил встречу с Радмилой. Уверена, что самостоятельно отменил. Но я всё равно обиделась, что он даже мысль подобную допустил о встрече с этой девушкой после нашего с ним первого секса. Любовь всё стерпит? Радмила душу его терзает своими звонками и навязыванием. Делает Яру нервы, скандалит. Насколько я успела понять, то Мила замужем. Я не знаю, кто её муж и какие у них отношения, но заранее её осуждаю за то, что она не только свою семейную жизнь рушит, но и нашу с Ярославом.

После ужина Жаров предложил посмотреть кино, на что я ответила резким отказом и ушла к себе в комнату. Открыла книгу, сделала вид, что увлечена чтением. Яра это не остановило. Он вошёл в мою спальню и попробовал в приказном тоне заставить меня идти за ним. Осознав, что это не действует, он просто завалился на мою кровать! Сначала всячески привлекал к себе внимание, затем стал вслух читать книгу. Это было очень забавно, правда! Яр комментировал жутко кровавые моменты, от которых обычно мороз по коже гулял, с такой интонацией и экспрессией, что меня пробивало на смех, хотя я как могла держалась!

Захлопнув книгу, я всё же пошла за ним. Мы допоздна смотрели фильм на одном диване. Тесно-тесно. Сердечко то и дело ёкало и сжималось, а по венам расползалась тягучая эйфория. Мы ели пряники, общались. Но в какой-то момент меня просто вырубило!

Я сама не поняла, каким образом моя голова оказалась на плече Ярослава, а фантастический детектив подошёл к концу. Лишь почувствовала, как меня подхватывают на руки и несут в спальню.

Яр заботливо укрыл меня пледом и вышел, а я после этого ещё два часа не могла сомкнуть глаз. Всё обнюхивала себя, потому что моя домашняя футболка насквозь пропиталась его запахом.

— Спасибо, тёть Зин! Было очень кайфово! — обращаюсь к медсестре, самостоятельно сняв парафин спустя сорок минут.

— Не за что. Приходи ещё, Соня.

— Обязательно!

Через двадцать минут у меня по графику бассейн, но я сворачиваю в противоположную сторону и направляюсь в кабинет Сергея Ивановича. У меня к нему очень важное дело, которое не терпит отлагательств.

Реабилитолог на месте, заполняет бумаги. Увидев меня, приглашает присесть в кресло напротив.

— Выпьешь что-нибудь? — интересуется он. — Лонг Айленд не предлагаю — разве что в нерабочее время.

— Нет, спасибо, — отвечаю с улыбкой. — Я на минуту забежала.

— Внимательно слушаю, Сонь.

Сергей Иванович снимает очки и на секунду зажмуривается. Без них он выглядит лет на пять моложе. Ника всё требовала, чтобы я выпросила для неё номер телефона, но я так и не решилась. Сваха из меня отстойная.

— Я бы хотела возобновить тренировки по теннису, — заявляю со всей серьезностью.

Густые брови реабилитолога ползут вверх, и я с первой секунды понимаю, что дело — дрянь. Но что я могу поделать, когда терпению наступил предел? Три месяца в гипсе, два месяца ежедневной работы над собой. Сколько можно сидеть сложа руки, пока кто-то выигрывает матчи вместо меня? Вернее, не кто-то… Один конкретный человек.

Утром Яр отвозил меня в центр. Я сидела на переднем сидении и листала социальные сети со своей основной страницы. Случайно попала на снимки тренера. Он сейчас во Франции с Лидкой Романенко — самой большой неудачницей, которую я только знала. Ей всегда ставили меня в пример! И пока я теряю время, она оттачивает своё мастерство и завоевывает медали. Это невыносимо.

Я поставила лайк на фотографии и пожелала тренеру победы. Тот в свою очередь написал мне в личные сообщения и спросил, как у меня дела. Услышав, что я прохожу реабилитацию — безумно обрадовался и предложил походить на лёгкие тренировки, чтобы для начала вспомнить азы.

— Я чувствую, что нога почти не беспокоит! — продолжаю стоять на своём. — Это будет лайт в сравнении с тем, что я обычно делала на тренировках. Можно или нет?

— Нет, — категорично заявляет Сергей Иванович.

— Окей. А почему?

— Рискуешь получить повторную травму.

— Я люблю рисковать, — фыркаю в ответ.

— В твоём случае, Соня, повторная травма приведёт к полному запрету на спорт до конца жизни. Ты этого добиваешься?

Я ощущаю, как в кабинете резко становится меньше воздуха. Лёгкие жжёт, а в висках усиленно долбит пульс. Запрет на спорт… Я просто не вынесу повторной травмы.

— Сколько мне ещё нужно ждать? — спрашиваю, нетерпеливо постукивая ногтями по подлокотникам.

— Как минимум месяц. И потом посмотрим на снимки.

Я выхожу из кабинета реабилитолога без былого радостного настроения. Открываю переписку с тренером и отвечаю, что в данный момент на тренировки ходить не смогу. А вот через месяц я обязательно появлюсь на своём любимом корте.

Мобильный в моей руке оживает, я вижу входящий звонок от Гали.

— Сонь, ты очень занята? — спрашивает сводная сестра.

— Остался бассейн, и я свободна как ветер.

— Слушай, кажется, у меня сегодня выписка, а тяжёлое таскать запретили, — жалуется Галя. — Поможешь с вещами?

— Окей. Скоро буду у тебя.

* * *

Я вызываю такси и еду в сторону больницы, где лежит Галя. Была мысль сдёрнуть с работы Ярослава, ведь он всегда говорил, чтобы не стеснялась и звонила ему в любое время суток. Но мне неловко отрывать его по пустякам. Тем более сколько там у Гали вещей… Смешно даже.

Я захожу в палату, когда сводная сестра застёгивает молнию на дорожной сумке. Она выглядит гораздо лучше, чем когда попала сюда. Правда, похудела немного. Но это и немудрено с таким-то стрессом.

— Ты быстро, — произносит Галя, улыбнувшись.

— Ага. Пробок нет — доехала в считанные минуты. Как настроение?

— Страшно… домой возвращаться страшно. Вдруг папа что-то пронюхает?

Хочется ответить, что раз Роман Геннадьевич не заподозрил дочь в беременности, то и после аборта ни о чём не догадается. Но я прикусываю язык. Злобно подшучивать над Галей больше не хочется. Всё же после произошедшего отношение к ней изменилось в лучшую сторону.