Адепт Механики хоть и рассказывал священнику честно мотивацию, но несколько лукавил. Этот поход, который был в целом не сильно то и нужен. Так как ацтеки, как ему доносили местные, с первого захода изрядную долю своих заблуждений развеяли, поняв, что связались совсем не с теми. И открыли пасть на добычу, которая сама их сожрать может. Но во флоте имелись еще и каракки, зафрахтованные в Нидерландах. И руководитель экспедиции считал очень правильным и нужным продемонстрировать им, что в конечном итоге будет с теми, кто нападает на города короля. А именно под этим соусом в поход и выдвигались.

Так-то сами Нидерланды никуда не ходили в эту кампанию.

Да.

Но в прошлую они дали денег. Много. На войну с Русью.

Да и в этой оказывали определенное содействие Ганзе в ее операции против Риги. А о том, что она началась флот узнал уже проходя берега Португалии. Впрочем, каким-то особым секретом или неожиданностью это не являлось. К этому открыто готовились. И Нидерланды открыто помогали к этой подготовке… Ну а что? Бизнес, ничего личного.

Сейчас же — адепт планировал сделать этакую переносную демонстрацию. И разбить в кровавые сопли тех, кто напал на город короля. Чтобы, вернувшись домой, эти ребята из Нидерландов сделали правильные выводы и донесли их до кого следует. А о том, что их будут тщательно расспрашивать, он не сомневался.

И, кстати, по этой причине, занимался тем, что всячески хаял каракки, стараясь выставить их совершенно ненадежными кораблями. Чему очень поспособствовал шторм. Дабы они сами не пытались прорваться в эти края. Полезут. В этом он не сомневался. Но чем меньше — тем лучше. И лучше бы — не отбиваясь от русских кораблей…

Особняком стоял вопрос поддержки данного мероприятия внутри экспедиции. Хотя почему особняком? Это, пожалуй, было фундаментальным стержнем, вокруг которого все и выстраивалось. И если там — на корабле — моряки флагмана еще сомневались в адепте Механики и его поступке. Все-таки он на их глаза убил их адмирала. Их уважаемого адмирала. То после того, как весь город признал переход под руку короля Руси и крестился — многое поменялось.

Ребята поняли — не промахнулся их монарх.

И адепт молодец, не дрогнула рука, не ошибся.

А адмирал? А что адмирал? Может быть он и был изменником. Кто же его разберет? Это не их собачье дело. Главное, что теперь тут — в Тулуме, их гавань. Они тут свои. Конечно, те же проститутки дешевле их не обслуживали, но делали это совсем иначе. Да и женами моряки стали проще и охотнее обзаводиться.

Не меньшим позитивным эффектом стало то, как десант размотал осаждающие город войска. Прям настолько решительно и с таким разгромным счетом, что вера в адепта Механики как главу экспедиции поднялась чрезвычайно. Поэтому неудивительно, что, когда он предложил прокатиться к ацтекам и наподдать им это поддержали все. Единогласно.

Тщательно опросили местных, которые много плавали. Благодаря чему уточнили карты.

Погрузились на корабли.

Обогнули Юкатан.

И высадились у наиболее удобного поселения, куда майя постоянно плавали ради торговли с ацтеками. Это когда не ходили пешими караванами.

Их тут ждали.

Но боя не получилось. Хотя сомнения оставались до самого конца. На пляж местные не выходили, опасаясь кораблей. О том, как эти «большие лодки» могут «размотать» уже по всей окрестности легенды ходили. Сильно приукрашенные. В которых летели во все стороны разбитые валуны да вековые деревья, ну и ошметки людей, что попали под обстрел. Ведь как известно у страха глаза велики. И с каждым новым пересказчиком подробности добавлялись и раздувались. А то и достигая совершенно абсурдных форм…

Так вот — на пляж они не выходили. А вот когда десант пошел в глубь — вышли к ним с подарками и вступили в переговоры. Весть то о страшном разгроме ацтеков уже достигла этих мест. И многие племена захотели этим воспользоваться потому что эти ребята — ацтеки — были крайне неприятными соседями. А вот эти — из-за моря, хоть и опасные, но очень полезными. Товары тут всякие везут, причем крайне нужные и ценные. Ведут себя прилично, хотя обижать себе и не дают. Вот. Разве что с Богом своим возятся, но местным не привыкать — не так давно куда более сложные и неприятные тольтеки тоже со своими богами бегали, навязываясь. А тут… ну ничего сильно неприятного не было.

Иными словами, постоянный стресс и проблемы, связанный с ацтеками, подчиненные ими племена решили сменить на куда более выгодное сотрудничество с более адекватными людьми. Поэтому вместо того, чтобы напасть на гостей, как этого требовали эмиссары ацтеков, они вступили с ними в переговоры… на тему перехода под их руку. Ну и, разумеется, совместной войны против ацтеков.

Проводник майя, который вел флот, знал куда его вести…

* * *

Тем же вечером под Ригой произошла интересная история.

Под осажденной Риги, которую представители Ганзы уже дважды пытались безрезультатно штурмовать. Обстрелы из бомбард также не дали никакого значимого результата. Тяжелые каменные ядра просто вязли в грунте могучих стен. Хоть и не прекращались, ведясь с наибольшей интенсивностью — по выстрелу раз в несколько часов из каждого орудия.

Да, кое-где удалось обрушить верхнюю часть стены. Но на стойкость обороны это вообще не повлияло. Никак. Хотя представители Ганзы не опускали руки и продолжали пытаться. Параллельно отправляя одно за другим письма с просьбой о поддержке и присылке подкреплений. И это даже имело определенный эффект — во всяком случае к Риге почти каждый день подходили корабли, везущие либо воинские припасы, либо новые бомбарды, либо бойцов… Но старались в этой осаде не только нападающие. Защитники хоть и вели себя, казалось, пассивно, не собирались тихо сидеть и ждать у моря погоды…. И вот в этот прекрасный день, по самой темноте, из города стали выбираться выборные бойцы. Все в хороших доспехах и всем потребным им вооружением и снаряжением.

Тихо.

Стараясь не привлекать к себе внимание.

Вышли.

И нагло двинулись в сторону неприятеля. Благо, что облака способствовали плохой видимости. А отсутствие вылазок гарнизона расхолаживало нападающих. Из-за чего часовые в основном спали. Те же, что сохраняли бдительность, выбивались из луков.

Подходили метров на десять-двенадцать, благо что темнота позволяла. И отрабатывали — меня часовым прямо в лицо. В упор. А так как работала группа стрелков, то каждый часовой получал по две-три стрелы разом, даже когда они бодрствовали группами.

Часовые падали с некоторым шумом. Но