Энтони меня не подвел. Он моргнул и перевел взгляд на полицейского, терпеливо ждущего объяснение.

— Увы, такое случается, — сказал королевский егерь. — Если оборотень — морф, он усиливает свои навыки с помощью инъекций. Ему ничего не стоит заскочить на десятифутовую стену. У этого дома стены кирпичные, со своеобразной кладкой, с карнизами и небольшими выступами. Вервольф точно из категории морфов. Он поднялся по стене до карниза второго этажа, когда почуял господина Грэйса, и вломился в дом. Такова моя версия.

— Хм, — потер подбородок констебль. — Хотите сказать, Энтони, что оборотень из числа людей, сознательно подсаженных на магические препараты?

— Да. Иного объяснения, откуда появился вервольф, я не могу дать. Кто-то снова принялся за свои поганые эксперименты. Вы же слышали историю о найденном неподалеку от дома мистера Грэйса человеке, загрызенном до смерти какой-то тварью. Возможно, в полиции происшествие прошло по категории нападений животных, но в нашем отделении новость восприняли со всей серьезностью. И вот — еще одно подтверждение.

— Было такое, — неохотно ответил констебль. — Сам расследовал случай. Выживший дружок болтал всякую ерунду насчет большой собаки, похожей на оборотня.

— Почему сразу не сообщили нам? — нахмурился Энтони. — Получи мы вовремя информацию, давно отследили бы маршрут его передвижений и сегодняшних жертв не было бы.

В это время в парадной прихожей, где в качестве охраны находился один из полицейских, раздался зычный рев Павла Щербатова:

— Пропусти, олух! Я тебе не голодранец, чтобы меня за руку хватали!

Воздух ощутимо вздрогнул, магическая волна пролетела по помещению, взметывая тяжелые портьеры на окнах, а одного из полицейских, стоящих возле входных дверей, снесло толчком какого-то плетения. Обошлось парой сбитых стульев.

— Господа! — в развевающемся плаще, высокий статный княжич остановился посреди гостиной, раздувая ноздри от гнева. — На каком основании вы проводите допрос высокородного дворянина без адвоката и консула Российской империи?

— Милорд, вас ввели в заблуждение, — инспектор почтительно наклонил голову, убедившись, что с его подчиненным ничего страшного не произошло. — Господин Волоцкий не подозреваемый, а пострадавший и к тому же, выживший свидетель. Мы попросил его описать произошедшее, и он не отказался. Если появится необходимость в допросе, полиция Лондона обязательно соблюдет все процедуры.

— Господин Волоцкий завтра должен лететь в Мадрид, — княжич подошел ко мне и похлопал по здоровому плечу, присел рядом, распахнув плащ. — Мы можем этот вопрос решить без бюрократической волокиты?

— К сожалению, милорд, — развел руками королевский егерь, — существуют определенные процедуры. Придется остаться в Лондоне на пару-тройку дней. У нас нет обвиняемого, зато два трупа и двое пострадавших. Если за господина Волоцкого волноваться не стоит, то здоровье хозяина дома вызывает тревогу. Его с трудом из шокового состояния вывели.

«Сука, — подумал я. — Решил меня банально грохнуть и забрать перстни. Отнесся к моим предостережениям с хамской беспечностью, а Лора ему напомнила, что оборотни могут жить рядом с людьми и питаться ими. Лучше бы ты из шока не выходил. Большой сюрприз ожидает».

— Я могу его видеть? — оживился Павел.

— Увы, но лучше воздержаться, — полицейский проявил твердость. — Сейчас с ним врач, оказывает помощь и осматривает. Не самый лучший момент.

— Тогда я забираю мистера Волоцкого, — княжич упруго поднялся с дивана. — Передайте вашему начальству, что он не может ждать столько времени. Сами понимаете, семейный бизнес не терпит простоя, а у моего зятя в Мадриде очень много дел. Возникнут вопросы, решайте все через консула. Если вам угодно, мистер Волоцкий подождет еще один день, но не больше. Ты согласен?

— Не вопрос, переживу, — пожал я плечами.

Мы попрощались с инспектором и королевским егерем, и Павел стремительно зашагал к выходу. Я успел подхватить куртку и пошел за ним. На улице княжич остановился возле своего представительского авто, зачем-то похлопал по карманам плаща.

— Впервые захотел закурить, — он внимательно посмотрел на меня. — Ты в порядке?

— Да, поехали отсюда, — меня привлекли всполохи проблесковых маячков. В раскрытые ворота особняка Грэйса въезжал черный фургон без каких-либо опознавательных гербов или эмблем городских служб. Но Щербатов, оказывается, хорошо знал, кому принадлежит грузовик.

— Местные маги заявились, — распахнув заднюю дверь автомобиля, сказал он. — Садись шустрее, Колояр, а то в Мадрид не скоро попадешь. Вы такое облако магических плетений в астрал выбросили, что всех причастных всполошили.

Очутившись в теплом нутре роскошного салона, я расслабился. Водитель получил приказ двигаться. Княжич поднял стекло, отгораживая нас от передних кресел, и спросил с удивлением:

— Тебя Лорка располосовала, что ли?

— Нет, пришлось самому устроить алиби, — поморщился я. — Но она знатно пошалила.

— Ну да, двоих завалить — не шутка, — княжич покачал головой. — Бедовая девка. Не зря ее отец простил и к семье приблизил.

Павел думает, что Лора убила охранников. Соответственно, степень доверия к ней возрастает неимоверно. Мне, как бы, от этой ситуации ни жарко, ни холодно. Если девушка получит защиту Щербатовых, ее карьере можно будет позавидовать. С одним «но»: князь не захочет терять совершенную машину для убийства. Рыжей самой придется выбирать путь между долгом Щербатовым и обычной жизнью женщины, вылечившейся от зависимости магических препаратов.

— Ты не говорил Мире, куда из дому на ночь глядя поехал? — поинтересовался я, поддерживая поврежденную руку.

— Когда ты позвонил, она уже спала. Жене ничего объяснять не стал. Сказал — срочное дело появилось. Боялся не успеть. А то бы вытрясли из тебя много лишнего. Утром поговорю с князем Преображенским, нашим консулом в Британии. Предупрежу его о сложившейся ситуации. И ты тоже наготове будь. На допрос вызовут однозначно. Но не бойся. С хорошим адвокатом да с консулом быстро дело закроем. И можешь лететь обратно.

Княжич вздохнул, показывая, как ему приходится тяжко, и спохватился:

— Кстати, удалось сделать то, что задумал?

— Удалось, — я вспомнил удивленную морду оборотня с перстнями в пасти. — Артефакты в надежном месте. Грэйс остался в дураках, но богатым. Реплики стоят не меньше ста тысяч имперских червонцев.

Павел хохотнул, найдя в моих словах что-то смешное для себя, и перестал тревожить своими расспросами. О случившемся мне все равно придется рассказать, но уже в компании с Мирославой. А раз так, зачем лишний раз языком чесать? Княжич сразу сообразил. А я, убаюканный монотонным гулом двигателя и мягким ходом машины задремал и проспал до самого особняка Щербатовых.

— Я не понимаю, почему Грэйс пошел на откровенный криминал, — Щербатов, судя по хмурому лицу, всю оставшуюся ночь не спал. Наверное, консультировался о произошедшем с отцом или с кем-то из посольства. — На него это непохоже.