Счет и все расходы просил присылать мне. Но Дарья не стала злоупотреблять моей добротой, и «накормила» детей по минимуму. Хотя на такой минимум, потраченный в «Слободе», можно было спокойно прожить два месяца.

Я видел, как Юля вышла из ресторана. С ним. Было дикое желание испортить перелетному фейс. Но, ни к чему хорошему это не привело бы. По идее, мужику нужно сменить штанишки! Значит, буду ловить его возле гостиницы. Я не ошибся! Если бы Юля поднялась с ним в номер, не раздумывая, выломал все двери! Но она осталась на улице. Как раз подъехала еще одна «мамочка» с дочкой. Я объяснил девочке, что от нее требуется. Мамочка посмотрела на меня, как на идиота, но возражать не стала. Наверное, с ее точки зрения, это были самые дорогие рисунки на асфальте, и я смог бы смело попасть в книгу Гиннесса. За идиотизм.

Сложнее было с театром. Я узнал, куда заказал билеты этот Жук. И там было ограничение: восемнадцать плюс. Придется искать «стратегический материал» постарше. Но каково же было мое облегчение, когда Юля, увидев «случайные» рисунки, сбежала от него домой! Не разбираются залетные жуки в тонкостях женской души!

Я видел, как она расстроилась. Как же мне хотелось подойти, обнять ее и закрыть от всех му…жуков. Но я не мог. Потому что сам в ее глазах выглядел нисколько не лучше. Пусть отдохнет.

Я подвез вторую мамочку с девочкой до дома. Еще раз поблагодарил и поехал домой. Нет, не на квартиру. Ту квартиру я продал сразу же. Глупо? Возможно. Но я был уверен, что Юля не сможет чувствовать себя там свободно. Поэтому приобрел дом в десяти километрах от города.

И чтобы ни одна зараза не могла подобрать к нему ключ, пригласил Лунина смотреть за домом.

Игорь Петрович Лунин – нормальный мужик за шестьдесят, в свое время служивший в десанте. Он работал охранником в сауне. По после смерти жены совсем сдал. Когда у жены обнаружили опухоль, он продал квартиру и залез в кредиты. Но это не помогло спасти его супругу. Ему негде было жить, а всю зарплату, он отдавал кредиторам. И с каждым днем смотреть на его скорбь становилось все тяжелее. Ночевал он в своей каморке в той же сауне, где и работал.

Вот тогда и появилась мысль дать ему крышу над головой. Долго ломал голову, как это ему преподнести. Десантники – народ прямой, долго не церемонятся. Но Игорь Петрович сам предложил выложить все, как есть. Без соплежуйства. Лунин воспринял мое предложение на удивление спокойно. Не каждый десантник может переквалифицироваться в подобие управляющего. Но Петрович согласился. Я сразу огласил условие: чтобы ни одна сволочь не приблизилась близко к моему дому! Поэтому все звонки, визиты и прочее легло на его плечи.

Так у меня появилась уверенность, что теперь никакие «сюрпризы» мне не грозят.

Сразу после неудачного «бракосочетания» я положил заявление на стол Антонову. Он ничего не сказал. Видимо, понимал, что такое не прощают. И уговаривать остаться не стал. Уговаривать пришла Яна. Теперь весь пакет был на ней, но она совершено не знала, что делать на местах. И поэтому просила остаться на прежних условиях с небольшой поправкой: работать на нее. Я согласился.

Осталось только объяснить Юле, что она мне очень нужна. И что я ни на какие сокровища в мире не променяю ее улыбку. Искренне надеялся, что моя идея с цветочными признаниями сработает. По крайней мере, рассчитывал на женское любопытство. Но что-то пошло не так.

С самого утра не находил себе места. Лично следил за всеми приготовлениями, чтобы ничего не упустить. Мне мало было, чтобы она меня простила, мне было нужно, чтобы она мне поверила!

Отправил за ней машину. Но Петрович вернулся один.

– Дим, она ушла с утра и дома не появлялась. Возможно, что она в Доме Творчества.

– Я звонил Яне. Юлю она не видела.

– Может, пропустила? – попытался «приободрить» Петрович.

– Вряд ли.

Неужели она не придет? Самым страшным кошмаром для меня станет, если она примет предложение московского профессора. Тогда точно придется устраивать план-перехват.

Где же ты, Юля?

Не заметил, как вышел Петрович. Стоял и смотрел в окно. А ведь, покупая этот дом, я мечтал, что здесь вырастут наши дети.

Я настолько увлекся своими мечтами, что мне казалось, что я слышу детский смех.

Юля.

Я не знала, что за место было написано в открытке. Даже ничего не объяснив ни Яне, ни Алёне побежала на выход, набирая на ходу номер регистратуры. Как обычно трубку никто не брал. Наконец, я услышала на том конце провода мужской голос. Степаныч! Захотелось плакать от бессилия. Потому что подняться на третий этаж для него настоящий подвиг! Минут через десять на ватсап звякнуло сообщение. Степаныч скинул фото открытки. Вызвала такси, назвав неизвестный адрес.

Вообще, по-хорошему, надо было посмотреть его по карте, но тогда мне эта мысль даже в голову не пришла. А когда такси выехало за город, я тоже не придала этому значения!

Единственная мысль была, а что если я ошиблась, и цветы присылал не Герман? Ведь он ни разу так и не позвонил! Тогда кто? Я даже боялась предположить, что это мог быть Дима. Потому что не смогу еще раз смириться с разбитыми мечтами. Пока мы ехали, я залезла в интернет. И ничего не нашла об его свадьбе с Яной! Как же все запуталось!

Не знаю, сколько прошло времени. Мне показалось, что целая вечность. Я стояла перед высокими коваными воротами. Что ждало меня за ними, я не знала. Такси уехало. Наверное, надо было все-таки не отпускать машину. Вдруг я опоздала, и меня уже никто не ждет.

Но тут ворота открылись, и мужчина преклонного возраста пригласил зайти внутрь. Мы вошли в дом. У меня даже не возникло мысли, осмотреться. Мужчина указал на дверь.

– Вас ждут, – с легкой улыбкой произнес он, моргнув при этом глазами, словно хотел приободрить.

Я бесшумно открыла двери, и тихонько вошла внутрь.

Мужчина стоял спиной, и не слышал моего появления. Но это точно был не Герман. Яркий свет из окна заливавший фигуру мешал разглядеть его. И я прошла немного вперед. На столе стояли цветы, и горели свечи, несмотря на солнечный день за окном.

– Привет, – тихо сказала, нарушив его уединение. Мужчина замер, а потом медленно повернулся.

Дима.

Мое сердце было готово выпрыгнуть из груди.

Он смотрел