оказалось. И Хепри, видя моё недовольство, исполняла роль «семьи», принеся цветы и оставив на саркофаге небольшое полированное медное зеркальце. Большая ценность по местному времени.

Возле «тела» Манифер, за «родню» выступал Зубери. Сильная скорбь отражалась на его лице. Саркофаг бывшей хранительницы складов был фигурным, повторяя форму тела и отличался роскошью отделки. Его откуда-то притащил сам хранитель покоев. Я же вообще предпочла не уточнять его происхождение. Просто попросила бывшего храмовника выбрать самые лучшие её вещи для укладки в захоронение. Так что с этой стороны стояли несколько красивых сундуков, а роскошные канопы[59] в резном ящике впечатлили даже «дедулю».

Проводить подобный обряд будучи беременной, то ещё испытание. В конце меня просто уложили в паланкин и унесли. Хоть я была знакома с Манифер недолго, кажется, боль и печаль Анхесенамон поглотила и меня. Благо Монтуэм был наготове и от подсунутого им зелья просто уснула.

Но с утра пришлось отрешиться и заняться делами. Времени на предание печалям не было совершенно. Приходили постоянные отчёты со строительства каркасных складов, что потихоньку возводились с учётом местного рельефа рядом с небольшими оазисами. Увы, но долго хранить запасы воды в это время невозможно. Поэтому, по моему поручению в тот район были также отправлены лучшие охотники за водой для рытья колодцев в небольших вади[60] на пути караванов.

Отвечал за всё это архитектор, лично рекомендованный Майя. И хотя письма от него приходили самые радужные, на душе было тревожно. И пока живот ещё не приковал меня к земле, а песчаные бури не закрыли дороги, следует всё-таки проинспектировать эти строительные площадки. Всё ли исполнено верно, и не похоронят ли пески столь хрупкие конструкции.

Я как раз читала отчёты лузгая жареные подсолённые арбузные семечки, когда меня неожиданно посетил Эйя.

– Хотел бы поговорить с тобой, – заявил он, присаживаясь рядом и кладя руку на мой округлившийся, но всё ещё небольшой живот. Начертав на нём пальцами защитный знак, он убрал ладонь и с удобством откинулся в кресле. – Как мне сообщили, отправляешься к войскам?

– Уволь своего шпиона. Всего лишь проедусь с инспекцией по складам.

Дед на эту шпильку покровительственно улыбнулся.

– Готова ли ты, моя царица, прислушаться к своему чати?

– Конечно, – ответила, кивая головой. Особенно после того, как ты стал на мою сторону, с тобой стало даже интересно.

– Такому обычно обучают с детства, но ты была лишь третьей дочерью, потому вместо искусства царствования играла с сёстрами.

– Ну да, никто не предполагал, что Меритатон так быстро уйдёт от нас в царство Осириса.

– Мда… говорил я ей… но не послушала… моя дочь обладает порой ослиным упрямством.

– О чём ты?

– Не важно… я хотел поговорить о другом.

– Я вся в внимании...

– Ты должна осознать, что царь, хотя его и величают сыном бога, не сможет править единолично. Государство, это сложный механизм. Помнишь, как ты в детстве поломала игрушечную собаку, у которой двигались лапы? Так вот, чиновники и жрецы, это как те верёвочки, что ты случайно обрезала, заставляют работать страну. Они твои уста, уши, руки… Твой отец отрезал часть нитей и лишился из-за этого жизни.

– Ты хочешь сказать…

– … всего лишь, что тебе следует научиться балансировать, играя множеством шаров в руках, как артисты на рыночной площади. Ты помнишь, я водил тебя однажды.

– Говори прямо!

– Я уже чувствую порой зов суда Осириса. Но ты моя внучка, и я хочу передать тебе всё что смог организовать за все годы правления.

– Решил всё-таки поставить на моего будущего сына.

– Да, все как один предсказывают рождение великого царя… а я слишком стар.

– Но… есть ещё и Хоремхеб.

– Да, как и многим другим предшественниками, вам придётся опять покорить Нижнее Царство. Хоть твой супруг и носит Дешрет[61], а вернее Па-Схемти[62], на самом деле дельта всегда склонялась к военным. Поэтому мы и решили тогда сделать столицей именно Мехаттауи. А тебе нужно или перетянуть военачальника на свою сторону, либо победить.

– Победить в чём? Он разве открыто мне противостоит?

– Тебе? Ты уже сама примеряешь корону?

– Моему супругу… не придирайся к словам.

– Хоремхеб, всего лишь «символ». Сколько я его знаю… он даже как полководец не слишком удачен. Твой отец хотел послушного военачальника… и просто возвысил его, сместив более знающих. Но, как выяснилось, хитрости у этого шакала было много. Используя богатства семьи и огромное приданное твоей тётки, что выделил Неферхеперура (*Эхнатон), этот сын Сета просто «купил» любовь армии. Тягаться с этим будет тяжело.

– Чем же это переломить?

– Надеюсь боги подскажут тебе. Воины должны быть впечатлены. И хотя ты окружила себя надёжной и верной охраной, без армии не будет царства, которым должно править твоему сыну. А учитывая, что происходит сейчас на границе, боюсь скоро нивы на берегу Великой Реки будут затоптаны митанийскими колесницами.

– Но ведь Тутанхамон разработал со своими помощниками великолепный план и в письмах заверяет, что разгромит врагов.

– Его ум может придумать массу правильного… но ты забываешь, что прежде всего, царь, это божество! А какой из нашего мальчика бог, с таким количеством несовершенств на теле.

– Ты хочешь сказать…

– Да. Вся надежда на тебя. Раньше ты отказывалась выходить из тени супруга. Но видно что-то изменилось. Дочь и внучка царя, Великая Царская Супруга, Великая Супруга Бога, Оракул Богини… Всё царство видит, как благоволят тебе боги!..

– Я не буду смещать Тутанхамона с трона!

– А я об этом? Встань рядом! Сияй так, чтобы твой божественный свет затмил всё его несовершенства!

– Но…

– …главное, чтобы он благополучно дожил хотя бы до срезания локона с головы сына.

– Значит говоришь, удерживать множество шаров в руках, как артист на базарной площади?

– Да!

– Хм… помню отец устраивал всевозможные соревнования среди воинов.

– Обычно на празднование Нового Года.

– А не возобновить ли нам подобные игры? Спорт! Мне нравится эта идея!

Глава 18

Синайская пустыня поражает воображение. И не только своими красками, но и неожиданно стремительным закатом. В течении нескольких минут солнце, подошедшее к горизонту, буквально растворяется в песочном бархане. Вот только что дюны были окрашены розовато-красными всполохами, а сейчас уже тонкий оставшийся кусочек светила быстро исчезает в палевой дымке. Кажется, уже всё… самое интересное закончилось, но