— С помощью грима.

— И кто этим будет заниматься?

— Я. — Мне эта идея понравилась. — Я умею накладывать грим так, что мама родная не узнает.

— Вот и хорошо. — У Сергея Сергеевича даже настроение поднялось, когда он понял, что нашелся выход из ситуации. Правда, его радость быстро сменилась разочарованием. — А где же нам найти человека, который согласится изображать Анатолия, да еще чтоб он по комплекции подходил?

Я вернула Лапину-старшему хорошее настроение:

— У меня есть такой человек. Думаю, он не откажется нам помочь.

— Что за человек? Надежный?

— Более чем. Он работает в органах, имеет подготовку, опыт. И потом, он сможет подтянуть своих людей.

— Тогда звоните ему скорее. — Старик вошел в азарт. — У нас осталось всего три дня до отъезда.

Володя Порошин, мой старый знакомый и просто хороший человек, искренне обрадовался моему звонку.

— Помощь моя нужна? — спросил он сразу.

— Почему помощь? — Я как будто обиделась. — Что, я не могу другу просто так позвонить?

— Ты — не можешь, — усмехнулся Володя. — Так какие проблемы?

— Володь, дело очень деликатное, по телефону сложно объяснить, надо бы увидеться.

— Я освобожусь после восьми.

— Я буду ждать тебя в кафе напротив прокуратуры.

— Договорились.

Лучше бы мы встретились где-нибудь в лесу, потому что Порошин так красноречиво ругался, когда услышал мою просьбу, что мы всех посетителей кафе распугали. И официантов тоже, они даже кофе принести нам боялись.

— Ты вообще соображаешь, о чем просишь? Ты не забыла, кто я? Я не клоун! Я следователь.

— Ты замечательный следователь, а еще ты очень хороший друг, — умасливала я Порошина. — Самый лучший.

— А ты вообще знаешь, что твоего Лапина разыскивают за убийство? По-хорошему я арестовать его должен, а не помогать. Ты меня под статью подвести хочешь, Охотникова?

— Разве с него не сняли обвинения в убийстве? — На самом деле я уже не удивлялась такой новости. — Мне Масленников пообещал, что все в порядке будет.

— Какой еще Масленников?

— Ну депутат наш, Александр Петрович Масленников.

— Здрасте, приехали. — Володя развел руками. — Нашла себе благодетеля.

— Да не благодетель он мне.

— У этого Масленникова у самого рыльце в пушку, по нему давно тюрьма плачет.

— Значит, Лапина все еще разыскивают?

— Да не так чтобы очень. Мы его быстрее как свидетеля разыскиваем, не как убийцу. Ясно ведь, что подстава. Девушку убили ночью, а милицию вызвали днем, плохо сработано, неаккуратно.

— Так это же еще лучше, теперь ты с чистой совестью можешь помочь невинному человеку уехать из города, — обрадовалась я.

Порошин внимательно посмотрел на меня, я поняла, что аргументов еще недостаточно, чтоб убедить человека, и подкинула еще дровишек в костер:

— А я помогу опознать настоящего убийцу.

— Ты-то откуда знаешь, кто настоящий? Ты там была?

— Была, когда милицию вызвали. И видела одно знакомое лицо. Опознать смогу.

— Спасибо, не надо. Ты мне любого опознаешь, лишь бы согласился.

— Так ты согласен? — Я лукаво посмотрела на своего собеседника.

— Да, согласился, — рассерженно ответил Порошин. — Ты ведь пока своего не добьешься, не отстанешь.

— Это точно. — Я вскочила со стула и поцеловала Порошина в нос. — Спасибо, Володечка. Тогда поехали?

— Куда поехали?

— За гримом.

— Ты что, сегодня меня разукрашивать собралась?

— А ты что, не готов?

— Разумеется нет, Охотникова. — Он снова повысил голос, возмущаясь. — У меня работа.

— Так это тоже часть твоей работы, — аргументировала я немедленно.

— Завтра, — сказал как отрезал.

— Ладно, завтра. Только за гримом давай сейчас заедем, а то я без машины пока, моя в ремонте.

— За гримом заедем, — он бросил на стол две сторублевые бумажки. — Поехали.

Мы отправились в сервис, где моя любимая машинка подвергалась лечению после неприятной перестрелки в лесу. Автомеханик Санька колдовал над ней, когда мы приехали на сервис.

— Как дела? — Я по-дружески ударила его по плечу.

— Нормально, — весело ответил Санька. — Твоя малютка завтра будет как новенькая.

— Отлично, — обрадовалась я, хотя знала, что завтра она мне еще не понадобится.

Я вложила в широкий карман Сашкиного фартука несколько стодолларовых купюр.

— Спасибо тебе за помощь, Саня.

— Не за что, дорогая. — Саня покосился на Порошина, постукивая по денежному карману.

Порошин с ухмылкой на лице отвернулся в сторону, чтоб не смущать парня.

— Только мой тебе совет, Евгения Максимовна, — предостерег меня Александр, — не продавай свой «Фольксваген». Бегает он хорошо, но продать такую боевую машину будет сложно. Она же вся в заплатках, живого места не найти.

— А я и не собираюсь продавать свою боевую машину. Она мне как сестра.

— Вот и хорошо. А ты, кстати, чего приехала?

— Надо забрать кое-что из багажника.

— А, ну давай, я пока перекур сделаю.

Сашка ушел в курилку, а я открыла багажник и достала небольшой чемоданчик. Порошин тут же подошел и забрал у меня тяжелую ношу. По сути, ноша была не такой уж тяжелой, но Володя как истинный джентльмен не мог смотреть на женщину с чемоданом в руке. Я послушно передала ему поклажу, и мы вернулись к машине.

— Теперь куда?

Я назвала адрес Льва Александровича. Мы подъехали к его дому, и я предложила Порошину подняться наверх, познакомиться с Лапиными. Но он отказался, сославшись на усталость.

— Завтра в двенадцать жду тебя здесь, — я кивнула на дом.

— Буду.

За два часа работы мне удалось из Владимира Порошина сделать Анатолия Лапина. Все присутствующие ахнули, когда увидели результат. Анатолий долго ходил вокруг Порошина, после чего вынес свой вердикт:

— Неплохо. Я не знал, что со стороны смотрюсь так эффектно.

— Не забывай, это все-таки не ты, — поправил его Сергей Сергеевич.

— Но похож? — не унимался Анатолий. Все так активно расхваливали меня и Владимира, а ему, несчастному, ни одного комплимента не досталось.

— Женя, можно вас на минуточку, — отозвал меня Лапин-старший.

Мы вышли в кабинет Льва Александровича, и Лапин огорошил меня новостью: