— Ты во сколько уезжаешь?

Он обернулся быстрее, чем до этого, чтобы отдать распоряжение моей дочке.

— Почему ты спрашиваешь? — спросил довольно жестко.

— Надо будет включать опцию сушки или футболка просохнет на улице?

— Уже четвере часа.

— У машины хороший отжим.

— Я могу поехать и во влажной, неважно…

Я кивнула и отвернулась. Из-под стола высунулась серая морда.

— Правда у них теперь смешные уши? — спросила я, не скашивая в сторону раковины даже глаз. — Если шнауцерам перестанут и хвосты купировать, вообще треш, а не собаки будут…

Джек ничего не ответил про мою собаку. Посчитал меня сукой, что ли? На что он рассчитывал — что я его на ночь оставлю? Совсем сдурел, что ли? Я как бы замужем и у меня не как бы, а дети в доме. И вообще — он думает, что можно по щелчку пальцев перенестись на двадцать лет назад? Да того дома уже нет, машины нет, только шрамы, если хорошо приглядеться, у тебя на лице остались. И у меня есть небольшой след на скуле, очень небольшой. На сердце он намного глубже.

Ярослав застал двух Жень в саду, а меня у плиты.

— Твой Женя сказал, чтобы я взял у тебя спички.

От «Твой Женя» меня аж передернуло. Я и так чуть не сожгла рыбу, пока ежесекундно выглядывала в окно. Уже вечер — спина «моего Жени» не сгорит, а вот у меня уже перегорела вся нервная проводка. Что будет, если я спущу себя с поводка? И если не спущу, не пожалею ли потом, что был шанс вернуть Джека, а я его проиграла в хорошую жену бывшего мужа…

— Ты где так долго был?

Действительно сын отсутствовал почти час, но я из-за «моего Жени» совсем перестала думать про моего Ярика.

— Сначала товар принимали, потом очередь. Я не должен был ждать? Куда деть сдачу?

— Положи к микроволновке.

Я вернулась к плите, и Ярославу пришлось напомнить про спички. Голова дырявая — большие мысли только о «моем Жене»: остальное все мимо, точно вода в решете. У Ярослава руки тоже дырявые — пришлось ему поднимать спички с пола, или это я мимо его рук положила?

— Зачем спички? — спросила с опозданием.

— Колбаски на гриле поджарить.

— А где он возьмет гриль?

Пусть даже не думает бежать за мангалом к Шлангу!

— Сказал, что в бане лежит.

Я подняла глаза на крючок, на котором должна была висеть связка ключей — ее там не было, а ведь Сомов не спросил у меня разрешения взять ключи. Забыл, что больше здесь не хозяин? Напомнить? Или ну его нафиг? Сейчас главное принять гостей, не вдаваясь в подробности, что делает в доме его бывший хозяин…

За последующие пятнадцать минут дети ко мне так и не вернулись — ни один. А потом я обнаружила, что их вообще нет на участке — пропали вместе с Сомовым. Решила позвонить и высказать свое материнское «фи», и тут же обнаружила на столе оба телефона: и Джека, и Ярослава. Ярослав ушел без айфона? Фантастика!

Сунулась за собакой — и собаки нет. Тут уж в пору орать благим матом мультяшное «Нафаня, сундук со сказками украли!» Ну точно домовой завелся — взял поиграть детей, поиграй и отдай. Взял… Детей… А, может, в детях и дело, а не во мне? Ночью ведь сказал, что хочет познакомиться с моим сыном. Он же целый год не видел своего. В живую. Не знаю, как оно — общение по Скайпу! Что дает, когда хочется элементарно потискать — ну, в крайнем случае дать подзатыльник…

Что ж не посюсюкаться с чужими детьми, отец которых за семьсот километров отсюда! Поиграл и вернул: примите, распишитесь! Сами о них день и нощно переживайте. За этим и пришел изначально — побыть пару часов отцом? С сыном опыта хоть отбавляй, а дочка в нагрузку — даже весело. Хотел бы узнать про наше расставание, припер бы к стенке еще вчера — и пьяная, и без детей, да делай с ней, что хочешь… По всей видимости, не хотел… Вчера. А сегодня что-то изменилось? Или я снова себе напридумывала… Наревела сказку!

— Где вы были?

Я напоминала себе курицу-наседку, которой нужно раскудахтаться, чтобы создать хотя бы видимость собственной важности. Стыдно за такое поведение, но Остапа несет, не остановить! Вижу же, что в руках у Сомова жидкость для розжига. У Женьки — киндер-сюрприз: выклянчила, как у папочки. За спиной у Ярослава чехол с гитарой. Сомов скажет — за ней и ходили. Без гитары в гости не ходит. Ну он же действительно тут не дома, а в гостях, черт его дери… За одно место!

— Извини, но пришлось взять Ярослава. Я без футболки.

Ну что врет? А то тут в сельмаге без футболок не обслуживают. Туда и пьяных пускают. И даже с собаками! А моя седая, перец с солью, тварь шла на поводке послушно, точно с хозяином. Я хозяйка! Или вы тут позабывали все?

— Женя, немедленно положи яйцо в холодильник!

Хотя бы дочь должна помнить, кто тут мать!

— Оно не растаяло!

Не тут-то было — ценный приз Женечка не отдаст.

— Съешь его завтра! — пошла я на маленькую уступку, чтобы совсем уж не оступиться на ухабистом пути родительства.

— Хочу сейчас! — закричала без топанья.

К счастью! Не была она такой в Москве. Это тут на выступающего братца насмотрелась и копирует, не понимая, как больно мне делает. Ярослав-то нарочно больнее уколоть хочет, и сейчас молчит неспроста.

— Ну чего ты лезешь?

Я аж обалдела от такого выпада Сомова. Это я лезу? Да это ты в мою родительскую жизнь залез без спроса!

На моем лице отразилось что-то страшное, потому что даже маленький ребенок понял, что пора вмешаться — забрал у сестры шоколадное яйцо, вырвал:

— Мама сказала убрать в холодильник!

Женечка опешила, поэтому не сразу заревела. Или я вовремя успела присесть подле нее:

— Утром ты его получишь обратно, уговор?

— Нет!

— Жень, папа попросил тебя меня слушаться?

— Нет!

— Ты уже отобрала у ребенка сладкое, можно уже успокоиться?

Я подняла глаза на говорящего — снова этот злой взгляд, как вчера, когда узнал, кто перекупил его дачу. Вот он, настоящий Сомов. Снова не по его вышло…

— Жень, убери карандашики со стола, а то гости придут, некрасиво.

И ругаться при ребенке тоже, но когда дочь ушла, я наградила виновника скандала таким же убийственным взглядом, как только что он — меня.

— Сомов, что за самоуправство?

Наши взгляды скрестились.

— Она сказала, что папа ей всегда киндер покупает.

— Но ты ж не папа!

— Но зовут-то ее, как меня. У меня хорошая память.

— Блажен, кто верует…

И я отвернулась — к чему развивать эту тему. Отец не он и точка. И шоколадное яйцо трехлетке нельзя, но мужику это не понять, проверено на другом.