Сергей и Димка сидели на кухне у Бирюковых и перечитывали «Судьбу барабанщика». Прочитав последнюю страницу, Сергей захлопнул книжку и мечтательно проговорил:

– Мировецкий парень был этот барабанщик. Из пистолета запросто трах-бабах шпиона!

– Может, он и сейчас живой, барабанщик, – сказал Димка.

– Сейчас ему уже лет много. Это знаешь, про какие времена книжка написана?… Когда еще шпионов навалом было.

– Будто их сейчас нет.

– Где-то, конечно, и есть – только не в Березовке, – с сожалением проговорил Сергей.

Помолчали. Поразглядывали в книжке картинки.

– Надо было все-таки нам Гайдамачиху задержать, – заговорил Димка. – Почему ее Антон раньше не арестовал?

– Очень ему надо всякое старье арестовывать, – тоном знатока ответил Сергей. – Помрет в тюрьме, хорони ее тогда за счет государства.

– Антон сегодня у нас был, вот, – похвастался Димка. – С сеструхой фотокарточки в альбоме разглядывали.

Сергей вздохнул:

– Зря я ему посоветовал жениться на ней.

– Почему зря? Сеструха у меня ничего…

– Он же ее в Новосибирск увезет, если женится. Его туда работать переводят. Где мы еще такую учителку возьмем?

– Если она хорошая учительница, так и замуж ей ни разу не выйти? – обидчиво спросил Димка.

– Еще навыходится… – Сергей задумчиво уставился взглядом в мокрое окно. – Зря Слава Голубев сегодня приедет, в такую погоду разве рыбалка?…

В доме хлопнула дверь. Мальчишки притихли, прислушиваясь, кто пришел. По голосам поняли, что появились легкие на помин Антон и Голубев. Сняли шуршащие плащи, похоже, разулись в коридорчике и прошли в горницу. Включили свет.

– Ты вроде как встречал меня, – проговорил Слава.

– Рассчитал по времени и вышел на улицу, – ответил Антон.

– Крохин из больницы сбежал, – сообщил Голубев.

– Как сбежал? Когда? Его же хотели в областную лечебницу направить.

– Хотели, да передумали. Ничего серьезного у него, оказывается, нет. Просто нервное потрясение. Предложили успокоиться, подлечиться, а он сегодня после обеда прямо в больничной пижаме утопал домой, переоделся, сел в «Жигули» и укатил бог знает куда.

– Наши ищут?

– Конечно, но задерживать, сам понимаешь, пока никаких оснований нет.

– Ну, а на полустанке что?

– Все в порядке, как учили…

– Взяли?

– Вместе с курицей.

– Что?

– Вареную курочку жевала, когда мы заявились. Культурно, как говорит Торчков, поздоровкались, объяснили, в чем дело… Завернула в тряпицу курочку, перекрестилась и не пикнула…

– Что показывает?

– Круглый ноль, вроде как язык отнялся. – Голубев помолчал. – Кстати, лошадь с телегой тоже у племянника находилась. А в телеге среди скарба знаешь что нашли?… Содержимое крохинского тайника.

– Что там?! – очень быстро спросил Антон.

– Никогда не догадаешься… – Слава Голубев что-то долго рассказывал полушепотом, затем засмеялся и уже громко проговорил: – Вот как наши чашки точат на заводе «Карболит».

– Действительно, в жизни не догадаешься, – Антон вздохнул. – Значит, и торчковские деньги там?…

– Четыреста пятьдесят целковых. Полсотни, наверное, прокутили.

– Ну, а племянник что?…

– Похоже, был «не в курсе». Дядя попросил и лошадку и бабусю приютить.

В горнице послышались шаги, разговор стал невнятным, так что мальчишки не смогли ничего разобрать, потом Голубев спросил:

– У тебя как?

– Вчера на острове долго задержался, вернулся в темноте… Ни черта не разглядишь, ночь впустую пролежал.

– Не появился?

– Нет.

– Может, уже вырыл?

– Сам поначалу так подумал, сегодня со школьниками сходил, убедился: нет, не закончил…

– Неужели Крохин?…

– Посмотрим… Не нравится мне его побег…

Разговор опять перешел на шепот. Притихшие на кухне мальчишки насторожили уши, однако ничего уловить не успели. Стукнула входная дверь. Оставив в коридоре мокрые сапоги, в кухню вошла Полина Владимировна и попросила Сергея:

– Опять Красуля, будь она неладна, со стадом не пришла. Сходил бы, сынок, пугнул ее хворостиной до дому.

– Дождь, мам, на улице… – Сергей поморщился. – И темнота…

– С каких это пор ты темноты стал бояться? – Полина Владимировна загремела в буфете тарелками.

В кухню заглянул Антон:

– Куда ты, мам, мужиков посылаешь?

– Да опять корова не пришла, – направляясь с тарелками в горницу, ответила Полина Владимировна.

– Может, инструкцию какую попутно дашь? – шепотом спросил брата Сергей, когда мать вышла из кухни.

– Инструкция одна: найти корову и сразу – домой, необычно строго сказал Антон. – Не вздумай, как прошлый раз, за кем-нибудь следить. Понятно?…

– Ладно, – нехотя отмахнулся Сергей.

Проводив мальчишек, Антон вернулся в горницу. Мать уже собирала на стол ужин и обиженно выговаривала Славе Голубеву:

– Как это не будете?… Где это вы насытиться успели? Без ужина никуда не отпущу!

– Из уважения к вам, Полина Владимировна, придется согласиться, – улыбнулся Слава.

Из своей комнаты вышел дед Матвей, погладил поясницу и громко заговорил:

– За три дня, едри-е-корень, предчувствовал сёдняшний дождь. Зацепил, зануда, считай, на всю ночь. Наделает хлопот в хлебоуборке.

– Было бы что убирать – уберут, – сказал Антон.

– С такой техникой, какая счас в колхозе, чего не убрать! Раньше серпами до колоска убирались.

– Раньше и сеяли гектар с четвертью, а теперь за день на машине колхозные поля не объехать.

Начался обычный в семье Бирюковых разговор «о старом и новом». Дед Матвей не терпел бесхозяйственности и при каждом случае сурово шерстил колхозников, если они, полагаясь на технику, проявляли в работе беспечность. Поговорив с внуком на излюбленную тему и выпив перед сном стакан чаю с вареньем, дед Матвей поднялся из-за стола. Поднялись и Антон с Голубевым. Вышли в коридор, надели плащи. Обувшись, Антон заглянул в кухню, где Полина Владимировна мыла посуду, сказал:

– Если задержимся до утра, ты, мам, не беспокойся. А Сергея, как пригонит корову, из дому не выпускай.

– Вернулся бы только, пострел. Конечно, никуда не выпущу, – Полина Владимировна обеспокоенно посмотрела на сына. – Вы-то со Славой куда в такую непогодь подались?

– По делам надо.