Каждый раз выходило по-разному, не так как прежде.

Ему, как командиру, оставалось полагаться лишь на нескольких проверенных бойцов, да еще, пожалуй, на Верхолина и Грина, уже проявивших себя в бою.

Батальон сначала рассыплется, а затем соберется вновь, но будет ли новорожденная сила сжата в сокрушительный кулак, способный переломить хребет противнику или станет слабой ладонью, способной лишь на звонкую, но малодейственную пощечину, зависело от него.

Он может и должен абстрагироваться от своей субъективности, увидеть пространство боя так же, как его видно с орбиты, воспринять все произошедшие изменения холодно, аналитично и начинать корректировать ситуацию, отдавать именно те приказы, что будут ждать от него растерявшиеся, получившие эмоционально-информационный шок пилоты и подчиненные их рассудку машины.

– Дитрих, давай размечать позиции. Каждому пилоту необходимо дать четкую цель и ясную схему ее достижения.

– Я готов. - Немедленно откликнулся Шелган. - Думаю, что атака на вторую по величине базу РТВ станет идеальным отвлекающим маневром.

Командир батальона посмотрел на схему переданную Дитрихом.

Да, это должно сработать. До базы РТВ недалеко - каких-то полсотни километров. Учитывая, что трофейные машины будут двигаться без защиты фантом-генераторов, расстояние имеет огромное значение.

– Согласен. - Произнес комбат, одобрив предложенную Дитрихом схему атаки. Пока они соображают, что к чему, батальон, под прикрытием "Миражей" выйдет на исходные позиции. "Фалангеры" ударят по орбитальной группировке, "Хоплиты" организуют прикрытие, на случай атаки аэрокосмических машин. Как только "Пилумы" расчистят стартовый коридор - вызываем штурмовые носители и убираемся отсюда.

* * *

Майор Шмелев не мог просчитать всех вероятностей назревающей схватки.

В ситуации оставалось столько "белых пятен", что он не позволил себе тратить время на построение версий.

Ловушка захлопнулась, они крепко заперты на планете, но комбат руководствовался истиной, гласящей: безвыходных ситуаций нет. Есть люди не способные решить ту или иную задачу.

На что он надеялся?

На собственный опыт, на интуитивное понимание ритмики конкретного боя, на превосходство человеческого рассудка над системами "чистого" искусственного интеллекта, на множество незначительных с первого взгляда факторов, из которых складывается потенциал подразделения…

Медлить дальше не было смысла. Цепь АРК уже прошла над позициями машин укрытых маскирующим полем фантом-генераторов. Пора начинать.

– Группа "Альфа", вперед!

Приказ комбата слышали все. Командир батальона предпочитал сразу прояснять ситуацию, не оставляя за спиной недосказанности. Те, кто через минуту шагнет навстречу смертельной опасности, по его мнению, заслуживали знания всей правды.

Подразделение, получившее приказ, было сформировано беспилотными машинами, под управлением "Одиночек" изъятых на базе РТВ противника.

Рассредоточившись по местности, группа "Альфа" в составе девятнадцати машин начала движение в направлении второй базы робототехнических вооружений. Объект для атаки был избран по двум критериям, - во-первых, структура базы являлась наиболее крупной и значимой среди оставшихся на материке объектов, во-вторых, к периметру РТВ со всех сторон примыкали площади испытательных полигонов, с многочисленными долговременными укрытиями, рассчитанными под габариты серв-машин.

Мы дадим им увязнуть в огневом контакте, заставим поверить, что остатки серв-батальона наносят заранее спланированный удар, и тем самым оттянем силы и внимание противника от побережья, где по плану, разработанному Шмелевым и Дитрихом будут происходить главные события.

Цепь АРК, зафиксировав появление сигнатур у себя в тылу, остановила прочесывание.

– Батальон, к маршу. - Голос комбата звучал глухо, но ровно. - Фантом-генераторы не выключать, на отдельные сигнатуры противника не реагировать. Движемся строго по маршруту, в контрольных точках группам разведки разрешаю активное сканирование. Остальным работать в режиме пассивного приема. Все. С Богом, ребята…

Анкор. 21 час 23 минуты…

После заката ясное небо затянуло облаками, начался мелкий дождь, влажная морось покрывала камуфлированную броню исполинских серв-машин мелкими капельками, матово отсвечивая в углублениях технических и оружейных люков.

Батальон двигался по пространству бесконечных полигонов, огибая базу РТВ, где полыхал бой между прорвавшимися через периметр, закрепившимися среди долговременных укрытий "Одиночками" и наземными силами Флота Колоний; в очередной раз атака сервомеханизмов захлебнулась, едва начавшись, - машины, выделенные майором Шмелевым для отвлекающего маневра, сопротивлялись жестко, холодно, их действительно не волновали вопросы собственной жизни и смерти (вернее следует сказать - разрушения).

Заняв выгодные позиции, они встречали противника точными одиночными выстрелами и ракетными запусками, насколько возможно экономя боекомплект. Такая незамысловатая тактика, в сочетании с преимуществом укрепленных долговременных позиций приносила плоды: ряды атакующих сервомеханизмов выкашивало задолго до того, как они выходили на дистанцию прямой видимости, позволяющей эффективно применять тяжелое лазерное вооружение. "Одиночки", используя подсистемы неявного прицеливания[30], использовали мощь орудий главного калибра, посылая снаряды в точно рассчитанный рикошет от нескольких препятствий, нанося противнику невосполнимый урон на дальних подступах к базе РТВ.

Бой машин затягивался, он мог продлиться еще несколько часов, если бы не разговор на повышенных тонах, состоявшийся между адмиралом Ипатовым и полковником Малышевым, принявшим на себя командование силами наземного базирования:

Перехват фрагмента передачи удалось дешифровать, и Шмелев с Шелганом, прослушав запись, поняли, что "Одиночкам" осталось недолго сдерживать противника:

– Я настаиваю на необходимости поддержки наземных атак ударами аэрокосмических истребителей! - Требовательно кричал Малышев.

Ипатов, выслушав реплику, нахмурился, что-то обдумывая, а затем резко и односложно ответил:

– Нет!

– Подтвердите ваш отказ от прикрытия наземной операции! Сделайте соответствующие записи протокола наших переговоров!

– Не забывайся, полковник!

– Я не забываюсь, Сергей Владимирович! - С трудом сдерживая скопившуюся ярость, ответил Малышев. - Вы, а не я допустили проникновение противника на планету!

– И что?! В чем меня обвинят? В несовершенстве приборов, не сумевших распознать работу фантом-генераторов? Или в предательстве ваших людей, из экипажей перехваченного силами Альянса конвоя, которые выдали все известные им данные?! Я уже потерял четыре эскадрильи АКИ, и пока ты, полковник, не сумеешь, наконец, отыскать место стоянки "Нибелунгов", мои пилоты не пойдут на самоубийство!