Словно в зеркале, Валлентайн заметил, как Жулик поколебался и, как-то извернувшись, бочком шмыгнул в еле заметный, остающийся за ним самим след. Изображение его, воспринимаемое внутренним зрением, размылось на миг - но замок, вроде бы принявший волшебника, нехотя пощадил и слугу.

Внутренние ворота оказались раскрыты настежь. Вернее, как рассмотрел мимоходом Валлентайн, толстая кованая решётка поднята вверх.

Во дворе оказалось довольно светло - бьющего из окон сияния оказалось вполне достаточно, чтобы смотреть просто глазами…

- Приберёшься тут потом, - уронил в сторону волшебник, философски осмотрев эдак с пару дюжин смирно лежащих тут скелетов в истлевших одеждах и ржавых доспехах.

- Осмелюсь спросить, Господин не собирается их поднимать? - услужливо поинтересовался Жулиус откуда-то из-за левого плеча. Соображает своё место, стервец…

- Посмотрим, - неопределённо пожал плечами Валлентайн и продолжил свой путь.

Впрочем, попалось несколько и вполне свежих костяков, ещё не блистающих белизной выбеленной временем кости. Загадочно и молчаливо взирали черепа тёмными провалами глазниц, и Валлентайну на миг почудилось, что смотрят те с укоризной. Хотя пришелец и не смог с ходу определить причину их смерти, но сомневаться в насильственной её природе вовсе не приходилось, знаете ли.

Ибо у ступеней крыльца главной башни - донжона - беззастенчиво дрых некий здоровенный и жуткий зверюга. С виду это безобразие, вообще-то, больше всего походило на обычного пса. Только собаки не бывают размером с хорошего деревенского быка - да и трёх голов у них что-то в природе не наблюдается.

На всякий случай волшебник проверил - не слетели ли с него несколько не самых слабых защитных заклинаний - и нехотя отказался от мысли взяться за оружие или кое-какие хитрые магические трюки. Хозяин не убивает дворового пса за нерадивость или промашку. Но проучить немного тоже следовало бы.

Он осмотрелся, и едва нашёл взглядом две латные рукавицы от обретающегося неподалёку скелета, как Жулик уже тащил их Господину, поджав от страха хвостяру. Тщательно и осторожно волшебник напитал их до предела магией - да не простой. Теперь такими можно и утёсы гранитные в пыль крошить…

Правда, диковинный пёс в пыль не разлетелся. Вертелся юлой, всё порывался цапнуть какой-нибудь вполне крокодильего размера пастью, истекающей огненными брызгами. Однако и Валлентайн прекрасно знал, чего добивался - зря, что ли, прилежно и кропотливо зубрил описание "всяких диавольских тварей"? Трёхголовые псы, между прочим, ещё далеко не самые мерзкие из имеющихся там красочно описанных и ещё более красочно нарисованных. У этих мозгов и соображения даже на чайную ложечку не наберётся. Понимают только силу и признают в качестве власти опять же, только силу.

- Да заткнись же ты, сволочь, - псина завывал так, что даже у мертвяков, небось, заходили напрочь отсутствующие печёнки-селезёнки.

А волшебник скупо, расчётливо мордовал полыхающими Силой рукавицами свою жертву, иногда не забывая поддать сапогом - напрасно, что ли, сообразил нацепить серебряные рыцарские шпоры? Иногда пёс успевал цапнуть сразу двумя пастями с разных сторон, и тогда по всему телу словно прокатывалась обжигающая болью волна. Прокатывалась, на миг сводя всё судорогой нестерпимого мучения - а на плиты двора брызгал то ли огонь, то ли полыхающая алой яростью горячая и мятежная человеческая кровь.

Однако, в конце концов трёхголовому зверюге надоело, что его так бесцеремонно и больно пинают. С глухим рычанием он отпрянул, с ненавистью и сомнением глядя полыхающими разрезами глаз.

- Ну, проснулся? - поинтересовался волшебник с неуёмным любопытством.

А затем, подумав, снял левую рукавицу - и протянул кисть вперёд. Чёрный зверь, великолепный в своей неукрощённой ярости, с шумом принюхался издали. Неуверенно засопел, взвизгнул какой-то из голов. На всякий случай хрипло и сдавленно гавкнув, пёс осторожно и недоверчиво шагнул поближе.

Блестящий, чёрный и совсем по-собачьи холодный нос осторожно принюхался, на миг прикоснулся и обжёг кожу адским холодом - но взмыленный волшебник терпел. Быть того не может, чтоб демон не распознал чёрного мага.

И действительно - все три здоровенные башки глухо взвыли, задрав глотки к косо ощерившейся луне, что любопытно заглядывала через зубчатую стену. Здоровенный лоснящийся хвост тут же заходил из стороны в сторону помелом, а сам зверь неожиданно шлёпнулся наземь - аж загудели массивные каменные плиты. Перевернувшись на спину, трёхголовый восторженно затеребил толстенными мощными лапами и взвизгнул, когда новый хозяин показал, что не гневается, и даже в порыве щедрости почесал доверчиво подставленное брюхо с оказавшейся мягкой и густой шерстью.

- Ну вот, а то совсем службу забыл, - Валлентайн довольно улыбнулся.

Подкупить или сманить эдакого пса почиталось делом безнадёжным. А воевать с таким сторожем дело дохлое - ты ему голову или лапу даже если и срубишь, а она тут же заново отрастает… да и оружие подходящее заморишься искать…

Жулик трясся как осиновый лист, когда волшебник разрешил чёрному диковинному питомцу обнюхать своего слугу. Однако трёхголовый пёс презрительно фыркнул, обнюхав перепуганного демона, а потом словно щенок снова радостно запрыгал вокруг хозяина, обдавая его жарким дыханием.

- Ладно, ладно, - Валлентайн одобрительно потрепал мощный чёрный загривок, успокаивая пса, и тот ещё долго не сводил с этого человека преданного взгляда трёх пар светящихся глаз.

- С чего лучше начать? - обратился волшебник к почтительно замершему Жулику. Тот стоял и таращился с видом более чем уважительным - коль эдакая псина признала, тут уж всякие сомнения отпадают, право…

Демон озадаченно почесал себе спину остриями трезубца и озадаченно пробормотал - дескать, коль Повелитель соизволил почтить скромного раба вопросом…

- Без лишних велеречий, - прервал эти словоизлияния Валлентайн и, подумав, стимулировал понятливость Жулика крохотной долей магии.

Ну, это по его меркам крохотной - а демон засиял словно новенький золотой, и тут же совершенно нормальным рокочущим голосом ответил в том духе, что лучше всего пройти прямо в тронную залу. Совет показался волшебнику хорош. Поскольку пёс рыкнул средней головой на левую и понятливо остался на крыльце, то человек и демон без церемоний отворили мощную дверь и вошли в полутёмное здание.

Все огни погасли, словно в них больше не было нужды. Валлентайн ощутил, каково же приходится попавшей в кисель мухе - он словно плыл в вязком и непрекращающемся кошмаре, ориентируясь даже не столько внутренним зрением, сколь смутно пробуждающимися инстинктами. Судя по всему, те кто отгрохал такую махину - а в то что такое сооружение может построить одиночка, да ещё и до такой степени напичкать его магией, разум верить попросту отказывался - так вот, представлялось совершенно очевидным, что строители были совершенно и напрочь спятившими на почве магии личностями.

Впрочем, путь назад казался открытым и мог быть преодолён без особых трудностей. Но стиснувший зубы волшебник упрямо шагал по печально тёмным залам, словно корявый голем неуклюже поднимался по засыпанным пылью и помётом лестницам. Невидимый поток с каждым шагом становился всё сильнее и сильнее. Он уже ревел как неукротимая даже в лютые морозы горная река, и восторг Валлентайна переливался вместе с ней - это ощущение ему нравилось. Только сейчас он сообразил, что сделал абсолютно правильный и единственный выбор.