– Не переживай. Ничто не вечно под луной…

Но этой фразой подполковник утешил мало.

* * *

Солдаты встретили Арцыбашева с естественным беспокойством и некоторым непониманием. Это было видно по их глазам. Им только что представили нового командира, а тут и старый явился и окончательно прощаться вроде бы не обещает. Да и слухи о происшествии в городке ДОС до солдат взвода тоже уже наверняка дошли. Василий Иванович знал, что солдаты его любят, хотя он никогда не старался искусственно сближаться с ними. Но заботу о них он проявлял всегда, и они это чувствовали. Да и уважением он пользовался особым. Шутка ли, командир взвода – чемпион Вооруженных сил по рукопашному бою! Может быть, по этой причине сами они рукопашный бой любили больше других военных дисциплин и превосходили в нем любой взвод – не только роты или батальона, но и всей бригады.

Лейтенант Апостолов оказался сдержанным и немного нервным человеком, что вообще-то не свойственно офицерам спецназа ГРУ. Но нервность можно было списать на какие-то недавние события, после которых лейтенанту пришлось пройти курс восстановления в реабилитационном центре.

– …Ребята во взводе нормальные, – в завершение знакомства сказал Василий Иванович. – Только их физически загружать всегда требуется. Им самим такое даже нравится. Особенно «рукопашка».

– А мне вот за время службы в «рукопашке» участвовать ни разу не пришлось, – признался лейтенант. – А вот скрытно передвигаться – это постоянно и безостановочно. Потому я предпочитаю больше такие занятия.

Василий согласился чуть ли не с радостью:

– Надеюсь, к моему возвращению вы их чему-то новому научите! А то я сам в этом аспекте не слишком силен… По минимуму работаю.

– Когда вернуться планируете?

– Вы, когда с последнего места службы отбывали, когда вернуться планировали?

– Понял…

Разговору помешал начальник штаба бригады, чья фигура появилась в дверях ротной казармы. Строго слева от подполковника в казарму пожаловал, естественно, Товарищ Старший Прапорщик Черноносенко.

– Кто собаку сюда пустил? – возмущенно спросил лейтенант.

– Эта собака с начальником штаба всегда приходит. Всеобщий любимец и знаменитый глотатель гранат…

– А, это из-за него тревога была?

– Из-за него. Всеобщий любимец, ничего не поделаешь. Такого в бригаде наказывать не полагается, даже когда в столовой по столам бегает.

Павел Петрович поморщился, представив себе эту картину.

Подполковник Совкунов проходить через всю длинную казарму не стал, но, увидев Арцыбашева, поднял руку.

– Удачи, лейтенант. Не знаю, когда вернусь, но постараюсь быстрее, – попрощался Василий и поспешил на зов начальника штаба.

В штабной кабинет Валерия Валерьевича возвращаться не стали, потому что сам подполковник спешил по своим делам на территорию складских ангаров, и потому разговаривали на ходу.

– Долго наш главный реабилитатор сомневался, ссылался на множество незаконченных программ лечения; потом я уже напрямую сказал, что, если есть необходимость, ему позвонит командующий спецназом ГРУ – беспокоить его лишний раз не хочется, но он уже выражал свою обеспокоенность. Это подействовало. Капризный человек, но все же согласился. Мы позвонили Людмиле, она сказала, что если новых программ начинать не будет, то со старыми разделается в три дня. На том и сошлись. В эти три дня я обеспечу охрану и ей и детям по полной программе. А через три дня отправляем твою семью на Кипр. Или куда ты там просил?..

– Чем дальше, тем лучше. Только на Эверест не нужно, там зимой холодно.

– Согласен. Пусть готовится. Но предупреди: у себя в центре пусть всем говорит, что за счет ГРУ ее с детьми отправляют на Кипр.

– Завидовать будут, загрызут…

– Зато такая весть всем запомнится и разлетится даже среди тех, кто Людмилу не знает.

– Хорошо, товарищ подполковник.

– Я до самолета ее охраной обеспечу по полной программе. Ну, будем прощаться. Теперь увидимся, когда вернешься окончательно.

– Ладно. Если кто-то будет мной интересоваться, лучше сказать, что я уехал улаживать дела с отцовской квартирой. В права наследства я смогу вступить только через полгода, но можно же квартиру сдавать, вот я и поехал поискать приличных квартирантов.

– Я попрошу пустить такой слух. В Москве тебя встретят – полковник Морозов обещал выслать машину в Жуковский. Удачи. Звони, если что.

* * *

Ехали быстро. Володя боялся опоздать к прилету самолета – а опоздать к командиру бригады вовсе не то же самое, что припоздниться на встречу с любимой девушкой. Командир нравом строг и опозданий не терпит. Но торопился водитель зря – прилета самолета пришлось еще ждать целых двадцать минут.

Старший лейтенант Арцыбашев вышел из машины только тогда, когда увидел солидную фигуру полковника. Козырнул, приветствуя.

– Отбываешь? – спросил полковник.

– Так точно.

– Как семья? Все обошлось?

– Обошлось. Жена у меня боевая. Успела даже одному из бандитов яйца подровнять, а второму синяк под глаз подвесила.

– Молодец! А капитан Твердовский как? Вы же с ним друзья…

– Дима в госпитале, сделали операцию. Мы с подполковником Совкуновым были у него. Лежит под охраной своей половины…

– Сала, наверное, просит… Я ему из Москвы везу, – сказал полковник. – Удачи тебе, старлей!

1

Самолет загружали тяжелыми ящиками с отправляемой в ремонт техникой. В этот раз старшему лейтенанту повезло: в грузопассажирском отсеке, как и в самолете фельдъегерской связи, стояли три стандартных авиационных кресла, теперь в самолете не летело большое начальство с тяжелыми сумками. Из законных пассажиров был только один Василий Иванович, да еще один из пилотов через служебный вход провел на летное поле какую-то женщину с большими, но пустыми сумками. Видимо, за покупками в Москву родственницу отправлял. На двоих им трех кресел вполне хватило. На свободное Арцыбашев, как сутки назад делал это полковник, устроил свою сумку – и после нервных переживаний минувшего дня уснул, как только самолет взлетел. И так проспал до момента посадки.

– Старший лейтенант Арцыбашев? – первым спросил старший прапорщик, стоящий рядом с распахнутой водительской дверцей и крутящий на пальце ключи точно так, как это делал сержант штабной машины в бригаде.

– Он самый. Едем? Или еще кого-то ждем?

– Едем. – Старший прапорщик сел за руль, а Василий Иванович устроился на правом пассажирском сиденье.

Доехали быстро, несколько раз останавливаясь только на красный сигнал светофора. Водитель остановился у бюро пропусков.

– Пропуск оформляйте, я вас внутрь отвезу. Приказано прямо до двери гостиницы доставить. Ваш номер за вами сохранен.